оглавление канала
Виктор Анатольевич молча шел с ним рядом, сосредоточено глядя себе под ноги. Потом, словно придя к какому-то решению, он проговорил:
- Вот что, Сережа, я думаю, тебе пора возвращаться в строй. Кроме тебя, у нас больше нет никого, кто так далеко бы сумел продвинуться в наших поисках. Ты побывал за вратами, ты видел этого человека, ты понимаешь в их психологии теперь больше, чем кто-либо. Поэтому, я предлагаю тебе продолжить работать на меня, и, разумеется, уже на других условиях. – Он внимательно посмотрел на собеседника. Елезаров шел рядом, сосредоточенно глядя себе под ноги, словно надеясь на заснеженной дорожке найти ответы на свои вопросы. Пауков, выждав еще несколько минут, настойчиво и жестко повторил свой вопрос, с напряжением ожидая ответа. – Что скажешь?
Тот поднял на него напряженный взгляд, и просто ответил:
- Да, я согласен… Но… Я должен вас заранее предупредить, что мои условия на этот раз будут заключаться не только в выплате мне определенных сумм. Я хочу полноценно участвовать в вашем проекте. Я хочу понять, разобраться… Неважно… В общем, я думаю, что теперь, вправе на это рассчитывать. – Он особой интонацией выделил слово «полноценно».
Пауков с некоторым облегчением выдохнул. Ему нужен был этот человек, который единственный из всех так близко подошел к цели в их многолетних поисках Камня Демиурга. Он мог быть им очень, очень полезен в дальнейшем. Поэтому, он очень легко согласился на предложение Сергея.
- Хорошо. Только сначала, я должен переговорить со своими… хм… партнерами. Сам понимаешь, твое полноценное участие в проекте я не могу решать единолично. А пока, давай договоримся так. Завтра я пришлю за тобой машину, и ты покинешь эту милую обитель. Думаю, что к этому времени, вопрос о твоем участии будет уже решен. Я предполагаю, что решен положительно. И тогда, тебе придется многое узнать. А пока, предлагаю закончить нашу прогулку. Доктор прав, на улице холодно…
Через несколько дней Елезаров сидел в кабинете Паукова в удобном мягком кресле и маленькими глоточками пил обжигающий кофе. Секретарша Паукова, помимо длинных ног и выдающегося бюста, обладала еще одним великолепным качеством. Она умела готовить превосходный, почти настоящий турецкий кофе. В этом человеке сейчас было бы трудно сейчас узнать обитателя палаты под номером двенадцать в психиатрической лечебнице. Короткая, по-военному, стрижка, седина, которая утратила свой желтоватый оттенок и теперь выглядела благородно-серебристой, и только придавала ему импозантности, строгий костюм спортивного кроя, до блеска начищенная обувь, уверенный и пронзительный взгляд. Все это, конечно, не делало его красавцем, против природы, как говорится не попрешь, но весь его облик излучал некую силу и значимость. Они только что закончили разговор с хозяином кабинета, и тот уехал по каким-то своим делам, связанным с бизнесом, а Сергея оставил в своем кабинете, чтобы тот поразмышлял в спокойной обстановке над тем, что услышал. А своей секретарше наказал, чтобы она ни в чем не отказывала гостю и окружила его своими заботой и вниманием. Девушка слова шефа поняла по-своему, и Елизарову стоило немалых трудов убедить ее, что чашка хорошего кофе вполне его устроит в плане и заботы, и внимания, вместе взятых.
Как ни странно, Елезаров сейчас думал не о том, что поведал ему Пауков, а о самом Паукове. Сколько Сергей себя помнил, Виктор Анатольевич был другом его отца, бывшего генерала КГБ, занимавшего в свое время весьма высокую должность в их регионе. К слову говоря, именно благодаря его отцу Пауков в своем время смог удержаться на плаву в начале грянувшей перестройки, и не просто удержаться, а еще и приумножить свою финансовую силу и приобрести неплохое влияние в определенных кругах. Хотя, у таких людей, как его отец, или как сам Пауков, под словом «друг» подразумевалось весьма специфичное понятие, но, если опираться на эту их лексику, то их вполне можно было назвать друзьями. Елезарову хватало ума понять, что всеми этими «балетными па» перед ним он обязан вовсе не дружбе Виктора Анатольевича со своим отцом, который уже скончался несколько лет назад от инфаркта. Такие люди, как Пауков не умеют ни дружить, в нормальном, общечеловеческом смысле слова, ни трепетно хранить память об ушедшем. Если бы Сергей сам не представлял для Паукова никакого интереса, он бы смело перешагнул через него, и спокойно пошел себе дальше, оставив гнить последнего в известной лечебнице, как он сделал это с собственным сыном. Но Елезаров был ему нужен, и только сейчас, после многочасового разговора, состоявшегося в этом кабинете, полностью защищенного от всякой прослушки, Сергей понял, насколько он для Паукова был нужен и важен.
Если бы ему сказали, ну скажем, полгода назад, что все эти Копейщики с их идеями вечной жизни реальны, он бы, скорей всего, просто посмеялся. Поиски Камня Демиурга для него были обычной работой, обычная поисковая операция какого-то камня. Он не очень хорошо разбирался в минералогии, поэтому особо не вникал, что именно в этом камне такого особенного. Им только сообщили, что этот камень имеет космическое происхождение, другими словами, был куском метеорита, который много сот тысяч лет назад упал на землю. Руководитель их небольшой группы Панкратов, тот в этом понимал больше. Он был ученым и слегка помешан на всех этих аномальных зонах. А для него Сергея Елезарова, бывшего майора Министерства Службы Безопасности, врата, которые они так долго и упорно искали, были обычной аномальной зоной, и вся их аномальность сводилась к путанице на этом месте магнитных полей. И вообще, его это все мало занимало. Он был разведчиком, со всеми вытекающими отсюда способностями, и при этом, ему за это хорошо платили. Хотя, пообщавшись немного как с Панкратовым, так и с Тугаем, их четвертым членом экспедиции из местных, он стал в этом разбираться немного лучше. Но, все равно, до конца не верил в их, как ему тогда казалось, фантастические бредни. Ну придумали люди себе сказок, поверили в них. Ну так, и пусть его. Главное, ему за весь этот бред очень хорошо платили. И он честно отрабатывал свои деньги. Но он и подумать не мог, что этот самый бред станет для него реальностью, да притом еще какой реальностью.