В преддверии вхождения Duran Duran в «Зал славы рок-н-ролла» клавишник группы Ник Роудс (Nick Rhodes, настоящее имя Nicholas James Bates) ответил на вопросы читателей The Guardian. Вот некоторые из этих вопросов и ответы на них.
Когда вы только начинали как группа в первые дни существования бирмингемского ночного клуба “The Rum Runner”, каковы были ваши амбиции? Осуществили ли вы свои мечты или есть что-то ещё, чего вы хотели бы достичь?
- Я думаю, мы всё сделали неплохо. Но определенно, нам предстоит достичь гораздо большего. Поясню: новые технологии всегда волновали меня, мы с самого начала обращали на это внимание. Меня удивляет, что музыканты сейчас не используют их так, как это делаем мы: я имею в виду дополненную реальность и виртуальную реальность. Я с нетерпением жду возможности увидеть шоу АВВА – это то, о чём мы говорим уже много лет. Его создатели явно опередили нас в этом.
В Калифорнии мы репетируем специальный концерт на Хэллоуин, который нам предстоит отыграть в Лас-Вегасе.
Шоу это будет радикально отличаться от любого шоу, которое мы когда-либо делали раньше. Нам очень интересно собрать все технические новинки воедино - мы всегда ищем новые идеи.
Duran Duran продемонстрировали невероятное долголетие. Похоже, что 80-е были золотым временем для музыки. Как вы думаете, будем ли мы через 40 лет помнить о сегодняшних звёздах? Или тот период был уникальным?
- Да, 80-е были золотым периодом в музыке, это точно. И я чувствую себя счастливым, что был молодым в то время, и что мы смогли создать группу. Обратите внимание, тогда все отстаивали свой индивидуализм. Вспомните, мы были в чартах вместе с такими группами, как The Cure, The Smiths, INXS, Depeche Mode, но были ещё и The Rolling Stones, и Aerosmith. А ещё были Лори Андерсон (Laurie Andersen), Kraftwerk и Siouxsie and the Banshees – кстати, это одна из моих любимых групп.
Так вот, у каждого была своя индивидуальность. Ты гордился тем фактом, что твой голос звучал не так, как у кого-то другого. Нам бы и в голову не пришло создавать музыку по чвужим канонам. Сейчас существует множество отличной музыки, но вы должны специально искать её, и многие новинки звучит одинаково. Билли Айлиш (Billie Eilish) хороша, она просто сияющий свет; Tame Impala записали несколько отличных пластинок. Вообще, есть много интересных артистов, но слушать радио для меня довольно сложно.
Как вы считаете – можно включить песню “A View To A Kill” в топ-10 величайших песен в истории фильмов бондианы?
- Положа руку на сердце, мы гордимся этой песней. Это идеальное сочетание Duran Duran и экранной персоны Джеймса Бонда (James Bond).
Мы именно это и намеревались сделать. Мы не стали использовать в песне те гармонические приёмы, которые, как мне кажется, все старались интегрировать в свои «бондовские» песни. И это единственная песня из бондианы, которая когда-либо достигла № 1 в США. Так что я горжусь этим, но нашими любимыми «бондовскими» песнями остаются “Diamonds Are Forever” и “Goldfinger”. Они настолько великолепны, насколько это вообще возможно. И, конечно же, это замечательная Ширли Бейси (Shirley Bassey) - её трудно победить!
Каково это - пережить фанатское безумие, когда тысяч кричащих девочек-подростков осаждали вас в пиковые годы популярности DuranDuran? Благодарны ли вы за такой уровень обожания? Или вам это было ненавистно?
- Я никогда не испытывал ненависти к нашим фанатам, ни на каком уровне, но помню, что мы были удивлены тем, что произошло. Мы начинали как группа из художественной школы, играя в крутых андеграундные местах, и там была авангардная аудитория. Затем, когда вышли пластинки, мы увидели, что наша аудитория начала меняться.
Однажды мы с Джоном (John Taylor) отправились за покупками, и нас заблокировала толпа, пришлось застрять в магазине. Как только мы привыкли к этому, это стало частью нашей жизни. Ведь действительно это всё очень волнующе: шум в зале перед концертом, предвкушение чего-то - это было невероятно. Прекрасно иметь такую аудиторию, и мы всегда будем благодарны нашим фанатам. Просто это произошло весьма неожиданно.
Когда вы впервые начали краситься и как отреагировали ваши родители?
- Ха! Это началось примерно в возрасте 16 лет, когда я бросил школу и основал группу. На самом деле всё это вышло из глэм-рока: Дэвид Боуи (David Bowie), Марк Болан (Marc Bolan), Roxy Music. Просто мне показалось, что это соответствует тому, что ты играешь в группе. Я довольно быстро научился делать макияж.
Я не уверен, что мой отец был в восторге от этого, но я думаю, он считал, что это был некий подростковый этап, через который я проходил. Полагаю, я всё ещё переживаю этот этап - 40 лет спустя.
Правда ли, что у вас никогда не было пары джинсов?
- Если речь идёт о синих или голубых джинсах – то да, это правда, насколько я помню. Я не возражаю против них, просто это не для меня, и у меня их нет.
Если бы вам пришлось сменить направление в творчестве и уйти от музыки, что бы вы выбрали?
- У меня всегда было желание снимать фильмы. Это отнимает у меня много времени, но в настоящее время я работаю над документальным фильмом о послевоенной японской фотографии. Настоящий художественный фильм - вот что я хотел бы сделать. У меня просто никогда не было времени на это. Кто знал, что Duran Duran продержатся так долго? Это всё ещё моя повседневная работа.
Вы рассказывали о своём коллекционировании игрушек и о том, что вы остаётесь «ребёнком в душе». Вы по-прежнему собираете игрушки? Что стало последним дополнением к вашей коллекции?
- Да, продолжаю. Но я не заядлый коллекционер, я скорее «накопитель» - никогда ничего не выбрасываю. Я горжусь тем, что у меня до сих пор есть моя оригинальная машинка Джеймса Бонда фирмы Corgi, это Aston Martin с катапультируемым сиденьем. Она появилась у меня, когда мне было около пяти лет. У меня до сих пор есть оригинальная музыкальная игра Chartbuster, в которую мы с Джоном играли в детстве. Последним дополнением стал подарок, который я получил на день рождения - кукла Дракулы.
После живого выступления, когда гаснет свет и толпа расходится, как вы с группой расслабляетесь?
- После концерта мы все находимся в состоянии сжатой пружины. Обычно мы вместе в гримерке, говорим о прошедшем шоу, проводим «разбор полётов». Мы часто бываем самокритичны, потому что хотим, чтобы следующий концерт был лучше. Обычно мы ужинаем после шоу, может быть, выпиваем по бокалу вина, болтаем, возвращаемся в отель. И не смотрим новости!
Кто был самым влиятельным человеком, с которым вы работали, и почему?
- Мы всегда выбирали продюсеров очень тщательно. Пожалуй, Найл Роджерс (Nile Rodgers) сыграл очень важную роль в нашем развитии. Сначала мы работали с ним над песней “The Reflex”, затем над “Wild Boys” и альбомом “Notorious”. Я думаю, что он один из самых замечательных музыкантов в мире: не существует ритм-гитариста, подобного ему. Я думаю, что у Марка Ронсона (Mark Ronson) отличный вкус. Мы работали над фильмом с Дэвидом Линчем (David Lynch) – он оказал огромное влияние на мое мышление.
Какую песню Duran Duran вы бы поместили в межгалактическую капсулу времени?
- Вероятно, “Planet Earth”.
Просто потому, что это был первый альбом, который мы выпустили, и впервые мы появились на ТВ в программе Top of the Pops. Для нас это было сюрреалистично само по себе, потому что мы наблюдали за выступлением наших героев на TOTP – затем настала наша очередь, и мы были в студии, думая: “Вау, какая маленькая студия – она меньше, чем мы предполагали!”. Эта песня была началом всего этого, так что она как ДНК группы. Но меня бы устроила любая из этих песен: “Girls On Film”, “Ordinary World” или “The Chauffeur”. Если вы написали песню, которую люди хотят слушать много лет спустя, значит, вы сделали это хорошо.
Новый документальный фильм Duran Duran “A Hollywood High” выходит в кинотеатрах с 3 ноября, а 5 ноября группа будет введена в «Зал славы рок-н-ролла».
