(Посвящается моему любимому брату)
У меня есть младший брат. У нас разница в возрасте три года. Мама часто говорит о том, что воспитывала нас одинаково, и удивляется, что мы «получились» абсолютно разными. Я бы сказала не разными, а «противоположными». Как у одежды есть лицевая и изнаночная сторона и, если смотреть и видеть только одну, то они совершенно не похожи с другой, однако, это по-прежнему одна и та же вещь, так и мы с братом. Мы – разные стороны одного и того же процесса. Каждый из нас стал результатом этого процесса, и видит только одну сторону. Вторую сторону увидеть не дано,можно разве что попытаться, прикоснуться к боли другого, выглянуть из-за махины собственного эго.
Как я уже сказала, у нас с братом разница в три года. Когда он родился, я «резко стала взрослой», это мамина цитата. У меня появилась ответственность вне меня самой – ОТВЕТСВЕННОСТЬ ЗА БРАТА ПЕРЕД МАМОЙ. Ребенок в этом возрасте учится говорить «нет», родители в это время выступают в качестве тренажеров, отвоевывает свое право на независимость. Кризис от 3 до 5 лет – это борьба против чувства вины и страха порицания. Это возраст игры, экспериментов с окружением и самовыражения. Именно тогда у меня появился конкурент за мамино внимание и любовь.
В это время ребенок еще очень эгоистичен, это нормально, он еще только учится в принципе замечать вокруг себя кого-либо, кроме мамы, и то только потому, что она удовлетворяет его потребности. Совершенно естественным было в таком случае новое для меня разъедающее чувство ненависти к младенцу – моему брату.
Мама не раз рассказывала историю о том, как однажды, войдя в комнату, где спал брат, увидела меня, стоящую рядом с кроваткой с занесенной над ним деревянной палкой, вытащенной мной из этой же кроватки. Мама рассказывала, что она меня обняла и сказала, что она будет любить только меня, а он пусть там лежит и плачет. Она рассказывала, как я маленькая, захлебываясь слезами, просила ее взять его на ручки и успокоить. Просила выбрать его вместо меня. Сложно представить, какое затопляющее чувство вины испытала тогда трехлетняя я.
Что произошло? По сути, мама – мой единственный авторитет, запретила мне чувствовать ненависть. Как только я начинаю испытывать к кому-либо что-то напоминающее неприязнь, поднимается то самое чувство вины, подключая процессы самоедства, самобичевания и, как следствие, желание угодить – загладить вину.
Мы росли с братом бок о бок. Я очень часто присматривала за ним. Нас, бывало, родители вообще оставляли только вдвоем. Они видели во мне «взрослого человека», на которого можно положиться. Если брат пакостил, виновата была я - не досмотрела. Так я училась БРАТЬ ОТВЕТСВЕННОСТЬ ЗА ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА НА СЕБЯ. Если происходило что-то плохое, то только по одной причине – это я не справилась. Так брат учился НЕ БРАТЬ НА СЕБЯ ОТВЕТСВЕННОСТЬ НИ ЗА ЧТО. Если что-то случалось – это другие сплоховали, а он еще и пострадал.
Такое положение вещей – роль няньки – и запрет на чувство ненависти выработало во мне определенное поведение, как адаптацию к сложившейся ситуации. Я стала из кожи вон лезть, чтоб быть «хорошей девочкой», которая не совершает ошибок, от которых «маме плохо». Я стала идеальной дочкой, послушной, маминой помощницей. Для того, чтоб чувствовать себя хорошо, мне нужно, чтоб меня хвалили. Цель – ПОКАЗАТЬ БРАТУ, ЧТО Я МОЛОДЕЦ, А ОН ПЛОХОЙ, и так мстить ему за свои страдания.
Наверняка, я тиранила его по-тихому, чувствуя свою власть. Так я училась пассивной агрессии, ибо выражать дома негативные чувства в открытую было запрещено.
Что же мой брат? Он зависел от меня и нуждался в моей любви, он ничего не знал о моих сложных чувствах. Он любил меня и, видимо, не понимал, почему я к нему так жестока и несправедлива порой. Так потихоньку чувство ненависти ко мне подвинуло чувство любви и привязанности. ОН ПОДАВИЛ ЛЮБОВЬ КО МНЕ (к миру), КАК Я ПОДАВИЛА НЕНАВИСТЬ К НЕМУ (к миру).
Мы были маленькими, дети не умеют испытывать несколько чувств одновременно, как взрослые, у них еще не развита эта часть мозга. Им «приходится выбирать», этот выбор закрепляется. И став взрослыми, если дело касается подавленных чувств, они по-прежнему запрещают себе их испытывать, просто не могут, никак.
Объединяла нас ЗАВИСТЬ, зависть друг к другу. Я завидовала ему и хотела быть как он – беспомощной, чтоб меня любили просто так, ничего не требуя взамен. Брат завидовал мне, и хотел быть как я – независимым и взрослым. Мы не хотели принимать себя такими, какими нам в том возрасте было очень трудно выживать. Мы отреклись от этих своих частей, брат – от слабости, а я – от силы.
Сейчас мне 37 лет, брату – 34 года. Он – человек со сложным характером, «за словом в карман не лезет», успешный программист, у него мало друзей, он всех вокруг считает «баранами», с которыми ему приходится иметь дело. Он скорее ТРАНСЛИРУЕТ НЕНАВИСТЬ ко всему миру, пряча за ней ранимую душу и огромную любовь, чтоб не показать своей уязвимости. Я – «самый добрый директор ресторана на свете», мне порой не просто сказать «нет», я вечно сомневаюсь в своей компетентности и ищу подтверждения со стороны. «Похвалите меня, и я готова расстараться». Я скорее ТРАНСЛИРУЮ ЛЮБОВЬ ко всему миру, пряча за ней жесткую, холодную натуру, ненавидящую всех, кому не могу отказать.
Я боюсь, что от меня отвернутся, обидятся на меня, не будут со мной разговаривать и будут меня игнорировать, как делала моя мама. Маленькая я внутри меня больше всего на свете боится разочаровать маму, боится ее осуждения. Проецирует маму на весь мир. Я очень устала выбирать других. Я делаю это с трех лет.
Это нормально одновременно любить и ненавидеть. Разрешить себе чувствовать и переживать оба этих чувства без страха и вины – залог равновесия и гармонии. Сейчас я учусь выбирать себя, разрешать себе испытывать любые чувства, разрешать другим людям разочаровываться во мне, чтоб это меня не разрушало.
Я не виновата, брат не виноват, родители тоже не виноваты. Это, как в математике, - ДАНО. У меня есть то, что есть, некие исходные данные. Это теперь моя задача, важно прийти к оптимальному решению. Важно знать, кто я есть на самом деле. Признать, из чего я сделана. Принять, подружиться и полюбить себя.
Я не хорошая, не плохая, Я ПРОСТО ЕСТЬ.