Дорогие друзья! Мы продолжаем рубрику #изисторииучилища текстом о Сергее Малютине!
В октябре родился художник Сергей Васильевич Малютин (1859-1937).
Его многогранный талант оставил яркий след в истории русского искусства. Живописец, книжный иллюстратор, театральный оформитель, один из создателей «русского стиля» в декоративно-прикладном искусстве рубежа XIX-XX веков и главных мастеров знаменитых художественных центров «Абрамцево» и «Талашкино».
⠀
С Московским училищем живописи, ваяния и зодчества Малютина связывала не только учеба (он закончил его в 1886 году), сюда он пришел уже в начале XX века преподавателем в класс рисунка, который вел до 1917 года.
⠀
Однако наиболее известен Сергей Васильевич стал на ниве портретного жанра, несмотря на обилие первоклассных мастеров-портретистов в русской реалистической живописи второй половины XIX – начала XX века. Искусство портрета стало знаковым для Малютина. Именно оно показало умение художника найти типичное, неслучайное в облике модели, а в изображении хорошо знакомых, нередко и духовно близких людей в полной мере проявлялся наиболее сильный инструмент его мастерства – наблюдательный и верный глаз, и не только как главный внешний орган чувств для любого живописца, сколько как важнейшее орудие внутреннего зрения, фиксирующее малейшие нюансы характера и состояния героя.
⠀
Его кисти принадлежит целая серия образов современников – друзей, коллег-художников, учителей, деятелей искусства. По масштабности замысла ее можно сравнить разве что с галереей портретов, задуманной П.М. Третьяковым для своего музея еще во второй половине XIX века.
По оценкам исследователей малютинская серия насчитывала более 300 произведений: портреты В.В. Переплетчикова, С.Д. Милорадовича, К.Ф. Юона, И.С. Остроухова, С.Ю. Жуковского, братьев В.М. и А.М. Васнецовых, В.Я. Брюсова, Н.П. Кондакова, В.Н. Бакшеева, А.М. Корина, Н.П. Богданова-Бельского, В.А. Гиляровского, К.С. Малевича и многие другие. О создании одного из таких произведений сохранилась занятная история.
⠀
Речь идет о портрете Нестерова, который вызвал неоднозначную реакцию позировавшего художника.
Задумка портрета родилась в связи с изданием Сергеем Глаголем (Голоушевым) монографии о Михаиле Васильевиче. Малютин - истинный художник, заботясь о верности передачи характера своего героя, всегда умел снять маски и обнажить суть. В данном случае ему это удалось, однако модель не признала себя в готовом портрете, хотя окружающие подмечали схожесть и точную передачу подчас даже трудноуловимых, неявных деталей. Так, исследователь творчества Сергея Васильевича А. Абрамова пишет: «Нестеров в портрете – весь в порыве, весь в движении… Характеристика образа, если можно так сказать, колюча и резка… Слишком определен и экспрессивен был образ, созданный Малютиным, отличающийся большим внешним сходством с моделью. Экспрессивность подчеркнута и пламенеющим красно-оранжевым фоном». Нестеров же, не любя это изображение, находил в нем даже некоторое «зверство».
Вот, что он писал в письме к А.А. Турыгину: «…Да, брат, вещь «тузовая», как сказал бы Стасов. Что же касается тонкостей, то тут пойдут такие субъективности, и мы залезаем с тобой в такие дебри психологии, что выйдем оттуда мокрые, как куры, а дела не подвинем и на вершок. Знай одно, что как этот знаменитый портрет попал в галерею, с тех пор туда у меня пропала охота ходить. Он повешен в той же зале, где мои картины, против стены Серова и против портрета царя серовской работы. Это ли, или все взятое вместе с «психологией» и всякой чертовщиной, но, повторяю, быть там, где этот мой «двойник», — для меня сущее наказание. Однако надо все же сказать, что карикатура это или нет, но он не оставляет зрителя равнодушным, как тысячи других портретов». И в другом письме к тому же Турыгину: «Репродукцию с портрета Малютина в «Лукоморье» видел, там и десятой доли не передано того «зверства», что в самом портрете... (ведь он на ярко-огненном фоне). Как то встретил Малютина, жаждет написать второй портрет во весь мой богатырский рост. Я, правду сказать, не спешу теперь позировать...».