Найти тему
Рассказы Семёновны

«Стирать не буду». Невыдуманные истории Семёновны

Федя и родился и вырос в этом селе. А будущая жена его пришла однажды невесть откуда с чемоданом в одной руке и парнишкой лет трёх в другой. Была тогда Дуся тонкой, белокожей, с большими тёмными глазами.

И зачастил Фёдор к тётке Кате, где поселилась не то на правах квартирантки, не то дальней родственницы Дуся. А вскоре она с этим же багажом перешла жить на другой конец деревни – к Феде.

Профессия у Феди для села самая престижная – механизатор широкого профиля.

У Дуси же образования никакого. Крепко тупоголовая от природы, она и девять классов не осилила. К тому же ленивая, скандальная. Она быстро перебрала все возможные для неё специальности: техничкой то там, то здесь, санитаркой, нигде больше месяца не задерживалась. На совхозные работы идти не хотела ни за что.

А тут и совместные дети пошли. Рожала Дуся исправно чуть не каждый год. Много их уже по двору бегало; все крепкие, толстопятые, и обличьем и умом – все в маму, все после медико-педагогической комиссии отправлялись учиться в Таштагол, во вспомогательную школу-интернат.

С Дусей много не поговоришь, а Феде, жалея, односельчане иной раз и внушали:

– Ты куда их плодишь?! Или думаешь, что там, на дне, ещё модне?

Дуся за эти годы раздобрела, налилась, такая бабища получилась, тресни её в обед по пузу кулаком – до вечера колыхаться будет.

А Фёдор, наоборот, как будто даже ростом меньше стал, усох весь.

По утрам на раскомандировке у главного механика у мужиков разговоры, шутки над собой и друг другом. Издавна (и несправедливо) считается, что сплетни – удел женский. Зайди-ка сюда утром на пять минут – всё узнаешь, как в песне: «Кто куда к кому пошёл, и кто чего нарушил».

До женитьбы Фёдор эти разговоры активно любил. Был у него особый дар: про самое обычное рассказать так, что слушатель прослезится от смеха.

Теперь он больше молчит. Всегда взъерошенный, вечно не выспавшийся. Лишь курит без конца. Мужики удивляются – что с Федькой стало? Как иголку съел. Долго по врождённой деликатности делали вид, что ничего не замечают. Не лезли в душу. И всё же однажды приступили к нему:

– Ты, Фёдор, чего такой? Болеешь, что ли?

И разговорился Фёдор:

– Ага, такой. Будешь такой. Тут за день соляры надышишься, в тракторе по косогорам накувыркаешься – до подушки бы добраться, а она всю ночь в бок тычет: Давай, да давай – исполнения супружеского долга требует. З-з-замучился – вот так! – показал Федя на подбородок.

Мужики сочувственно загудели:

– Все они, бабы, такие. Себя только видят. «Я мою, я стираю!..» А мы – чо? Мы мужики, мы железные!

Покурили ещё и посоветовали:

– На неделе дрова для сельсовета будем готовить, учителям, больнице… Ты возьми-ка свою вместо помощника. Она ж у тебя дома сидит! Пусть немного свои мяса растрясёт! Побегает день по этим же косогорам с чурками – по-другому и тебя понимать будет. И деньги в одну семью пойдут!

Деньги Дуся любила, и Федя сумел уговорить её – пришёл однажды на раскомандировку вместе с ней.

На другой день мужики у Фёдора спрашивают:

– Ну, как твоя?

– Приплелась еле-еле, на табуретку в кухне упала, руки вдоль тела бросила – молчит. Я подошёл и ехидненько так спрашиваю: «Что, Дуся? Никак устала?» А она глаза в одну точку уставила и говорит:

– Стирать – не буду. Варить – не буду. Давай *** – и спать.

Наступившую тишину взорвал такой хохот, что лампочка помигала, помигала – и погасла. Да и вовремя – рассвело уже совсем.

Автор текста: Людмила Семёновна Сафонова

китайская статуэтка из интернета
китайская статуэтка из интернета