Наткнулся случайно на ещё одну школу мышления в Петербурге. Это школа Андрея Курпатова. Его проекты «Игры разума», «Академия смысла», «Высшая школа методологии» вызывают у меня восхищение и «зависть». Поскольку я в школу не погружался, ограничусь поверхностным впечатлением. Не знаю, является ли Курпатов А.В. поклонником Щедровицкого Г.П., но внешние пересечения бросаются в глаза. Например, потребность в создании «собственного» языка. Щедровицкий свою потребность объяснил так: ««…загораживаться от дилетантов и болтунов частоколом… специальных терминов. Это закон жизни нормального цивилизованного общества, и не нужно стремиться к тому, чтобы все понимали». Курпатова, наоборот, волнует проблема того, что его часто не понимают. Но это и не удивительно, ведь его речь наполнена греческими и латинскими словами. Медицинское образование и научное мировоззрение не дают говорить понятно. Конечно, научная терминология ускоряет изложение мыслей, но она и порождает проблему понимания в силу многозначности многих терминов.
Проблему создания «собственного» языка так или иначе решают все известные мне школы мышления: Г.П. Щедровицкого, Г.С. Альтшуллера, Виталия Сундакова, Александра Шевцова, Андрея Курпатова, и моя - Евгения Филиппова. Европоцентричные школы Щедровицкого, Альтшуллера, Курпатова строят свой язык на базе греческого и латыни. Европоцентричность картины мира Курпатова демонстрируют его книги «Философия психологии. Новая методология» (за нее он получил премию «Золотая Психея» в 2002 году), «Дневник “Канатного плясуна”», «Психософический трактат», «Способы думать». У него невероятная работоспособность и дисциплина (40 книг за 45 лет жизни это - надо суметь). Потом у него необычная судьба. Он современный Павел Корчагин в прямом понимании этого образа. Но я отвлекся.
Школы Шевцова и Сундакова вводят терминологию из старорусского языка. Я стремлюсь писать и говорить без употребления греческих, латинских и старорусских терминов. Это порождает проблему – как найти походящую замену в современном русском языке с одним значением. Не всегда это возможно и приходится вместо термина писать предложение. Это делает изложение длиннее, но у меня нет проблемы понимания моих текстов читателями или слушателями.
Что объединяет этих разных людей? Они все хотят понять, как устроено мышление и через это повлиять на общество.
Андрей Владимирович Курпатов (Тимченко) пишет книги «Методология мышления. Черновик», «Что такое мышление? Наброски», «Пространство мышления. Соображения», «Что такое реальность? Концепт»;
Александр Александрович Шевцов: «Основы науки думать», «Магия и культура в науке управления», «Очерки русской этнопсихологии»;
Георгий Петрович Щедровицкий: «Проблемы методологии системного исследования», «Оргуправленческое мышление: идеология, методология, технология (курс лекций)»;
Генрих Саулович Альтшуллер: «Творчество как точная наука. Теория решения изобретательских задач», «Найти идею: Введение в ТРИЗ - теорию решения изобретательских задач»;
Виталий Владимирович Сундаков: «Выиграть жизнь. Сказки из сундука», «Бумажный посох»;
Евгений Валентинович Филиппов: "Как провести стратегическую сессию? Руководство по подготовке и проведению".
Людмила Аполлоновна Ясюкова - кандидат психологических наук, специалист в области психологической диагностики, профилактики и коррекции причин школьной неуспеваемости. Автор книг: «Закономерности развития понятийного мышления и его роль в обучении»,
«Социальный интеллект детей и подростков», «Психологическая профилактика проблем в обучении и развитии школьников».
Всем авторам приходилось решать примерно один комплекс задач. Нужно исследование и учение о том, что такое мышление, проблема, задача, цель, принятие решения; как перевести проблему в задачу, как организовать взаимодействие в коллективном мышлении. Все понимают, что человек существо общественное, что его психика - это результат взаимодействия с обществом. Но почему-то многие считают, что человек может думать в одиночестве. Он может сам с собой рассуждать и размышлять. Но чтобы думать, ему нужно общество. Только взаимодействие взглядов позволяет построить относительно правдивую картину конкретной ситуации. А без этого невозможно строить образ желаемого будущего как проект, а не как прогноз. Одному проект «не поднять», значит, без общей цели и мотивации не сплотить вокруг себя нужных людей.
Процесс думанья вызывает очень сильные положительные эмоциональные переживания. Дофамин зашкаливает. Люди мало спят, отходят от впечатления довольно долго и все хотят еще раз поучаствовать. Соответственно, быстро формируется привязанность к обстоятельствам, которые дают эту возможность. Участники этот эффект связывают с организаторами процесса. Я помню, как мне приходилось восстанавливать некоторых участников ПДИ (проблемно-деловая игра) индивидуально. И это не смотря на то, что в технологию были «зашиты» инструменты психологического вывода из игрового пространства. «Щедровитяне», напротив, сознательно оставляли этот эффект, несмотря на психиатрические проблемы, которые получали некоторые из участников ОДИ (организационно-деятельностная игра). Эту «привязанность» видно и у Шевцова, и у Сундакова.
Есть шанс научиться рассуждать и размышлять с помощью системы государственного образования, но думать не учит никто. Думание в группе – важнейший навык в любой деятельности. В системе образования РФ обучение этому навыку отсутствует совсем. Все как-то учатся этому самостоятельно. Получается плохо. Есть попытки средней школы в лице выдающихся учителей литературы научить рассуждать. Учителя математики учат логическим операциям, ничего не рассказывая о логике. Вузы выглядят ещё более «бледно». Система лекции-семинары-практические работы не дает ничего кроме навыков работы с литературой. Зачем полтора часа записывать за лектором то, что он говорит. Что, стенограмма лекции недоступная роскошь для Вуза? А когда педагог может обсуждать с аудиторией тему, если она занята чистописанием? А семинары, где по определению должно быть обсуждение. Но его нет вообще. У преподавателей отсутствует навык и желание обсуждать, рассуждать, размышлять вместе с группой.
ГП блестяще мог показать аудитории, что она не способна не то, что думать, но и рассуждать. Он никогда не ставил своей целью учить думать. Тот, кто научился думать – научился этому сам. Но надо отдать должное ГП - он один из немногих, кто предоставлял среду, где можно было увидеть думание в группе и самостоятельно учится этому. Я, когда выстраивал психологический механизм ПДИ, тоже не ставил цели учить думать. Но в результате формировалась среда, где происходило групповое думанье. Теперь я понимаю, что взяв механизм ПДИ как основу, можно вполне учить думанью. Тем более что технология ПДИ намного более «экологична», чем ОДИ и совершенно не элитарна. Хотя надо признать, что думают в игре всё-таки единицы. Они «держат» процесс, а большая часть «присутствует». Но даже присутствие сильно меняет людей в лучшую сторону. Увидев, что думание возможно и как это приятно, они «тянуться» к освоению навыка.
Кроме навыка думать крайне важен навык понимания и формирования смыслов в беседе. Без этого процесс думанья не запустить. Осмысленная беседа крайне редкое явление. Понимание важности проблематики «семантического треугольника» (знак-значение-смысл) - ещё более редкое явление. Отсюда ложный стереотип, что нужно учиться понимать смысл высказываний и действий. Понимать можно только то, что уже существует. Как можно понять то, чего еще нет? Для этого нужен навык формирования смысла, а не навык «угадывания», что имел в виду собеседник. Каждая из школ мышления по-своему работает со смыслами. Все понимают важность это проблемы. Школы расходятся в целях практики смыслообразования. Для одних это закрытая среда, формирующая «элитность» или «уникальность» школы, для других - это инструмент запуска процесса думанья.
Есть ещё один аспект в обучении думать. Это возможность формирования целостного представления о предмете обсуждения. Принято считать, что целостность сложится сама собой. У «Щедровитян» как-то прочел, что «если идеальные контуры и границы целого не прочерчиваются и не определяются, оно просто перестает существовать». Вот точная формулировка проблемы – мы живем в мире частей и не знаем, что такое целостность. При этом мы взаимодействуем с целостными объектами. В этом беспомощность современной цивилизации. В ней людям все время что-то мешает. Если у вас целостное восприятие, то мешать не может. Вот вы смотрите на свое тело – что, какая из его частей вам мешает? Нет такой проблемы. Если вы смотрите на мир как на свое тело - все меняется. Прежде всего, внутренне состояние и ценности. Думать не получится, если не понимать, что такое целостное восприятие.
