оглавление канала
Повинуясь вдруг, невесть откуда взявшемуся порыву, Олег опустился перед старцем на колени и пригнул в покорном поклоне голову. Прон на несколько мгновений приложил обе ладони к седым волосам своего воспитанника, и что-то быстро прошептал. Отняв ладони, проговорил сухо, отрывисто, пытаясь скрыть эмоции:
- Ну все, ступай…
Олег молча поднялся, вскинул мешок, приготовленный Проном, на плечо, и, не оглядываясь, направился к Медвежьему Яру. А вслед ему несся горестный медвежий рев, будто плач брошенного ребенка. Не оглядываясь, чтобы не травить душу, он прибавил шагу. Времени оставалось как раз только дойти до врат. По дороге он старался вспомнить все, что было на Совете до этого. Впрочем, это трудно было назвать Советом. Каждый раз он общался только с двумя Учителями. И каждый раз они задавали одни и те же вопросы о произошедшем в Медвежьем Яру в конце лета. В основном разговор велся мысленно. В мыслях трудно лгать, да, собственно, Олег и не хотел этого делать. Ему нечего было скрывать. Если бы сейчас опять случилось подобное, он бы снова все сделал точно так же, как в тот раз. И Учителя это понимали. Никакого сожаления о случившемся, и никакого раскаянья. И теперь он шел на окончательное заседание Совета, чтобы выслушать их решение, их приговор. Почему-то, он даже не волновался и не переживал по этому поводу, заранее смиряясь с любым решением Совета, и готовясь принять любые уроки судьбы, как данность. Если это случилось, значит, так и должно быть.
Врата послушно распахнулись перед ним. Теперь, процесс открытия врат происходил просто и обыденно. Ему уже не требовалось для этого никаких особых усилий, как это было раньше. Просто он мысленно представлял двери, которые распахивались будто сами собой при его приближении. Прон, когда он поделился с ним на этот счет, сказал, что его умения, навыки и сила растут. Это как у фехтовальщика, когда он только первый раз взял в руки шпагу, и с каждой тренировкой движения становятся стремительней и изящней. Межмирье встретило Олега привычным легким покалываньем во всем теле. А он ощущал это покалыванье, как своеобразное приветствие старого друга. Тропинка ведущая в горы знакомо легла под ноги. Сегодня легкий туман окутывал ущелье. Это слегка настораживало. Никогда он еще здесь не видел туманов. Это было похоже на туман, который образуется в лесу после хорошей грозы и проливного дождя. Но здесь не бывало дождей и не росла трава, только голые камни. А в воздухе чувствовалось остаточное присутствие бурлящих сил. Да, скорее всего в Совете разгорелись нешуточные баталии по поводу его дальнейшей судьбы. Другого противоборства здесь он себе представить просто не мог.
У знакомой пещеры его встретил Учитель. Привычно склонил голову в легком поклоне приветствия, и, не произнося ни одного слова, развернулся и пошел вглубь. Эта пещера служила своеобразным «предбанником», а еще «лифтом». Они остановились в центре небольшого круга, и замерли в ожидании. Голубоватое свечение замерцало вокруг них, поднимаясь, словно давешний туман, от самой земли, и закрывая собой стены из серого гранитного камня. Легкое состояние полета, и они оказались в более обширной пещере с каменными скамьями по периметру, расположенных амфитеатром. Прозрачный голубоватый свет падал на середину зала откуда-то из-под самого потолка. Олег никогда не мог разобраться в источнике этого света, а спросить Учителя как-то не выходило.
Здесь все дышало Силой. Даже воздух здесь искрился, словно ранним зимним утром мелкая изморозь под лучами восходящего солнца. Учитель оставил Олега в центре зала, а сам присел на нижней скамье, чуть в сторонке от сидящего на верхних рядах Совета. Олег мельком подумал, что, наверное, Учителю позволили присутствовать на заседании, а вот Прона не пустили, хотя он тоже был Учителем Олега. Впрочем, правила не он устанавливал, и ни ему их осуждать. В пещере наступила оглушающая тишина. Олег слышал только как бьется его сердце, спокойно и ровно, словно, здесь и сейчас не решалась его судьба, а предстоял обычный урок. Он стоял спокойно, распрямив плечи, с гордо поднятой головой, готовый встретить свою судьбу, какой бы она ни была. И тут, в этой тишине раздался голос. Акустика здесь была просто потрясающей. Древние мастера сумели использовать данное природой, и просто облагородили, созданное ею за тысячи, а может и миллионы лет. Поэтому, казалось, что это сами древние стены пещеры говорят с ним.
- Младший Учитель, который сам называет себя Одином, ты обвиняешься в нарушении закона, которое могло привести к раскрытию всего нашего мира перед людьми. Ты открыл тайный проход в межмирье, пролил там кровь, рискуя вызвать небывалую катастрофу, которая могла привести к гибели многих. Это очень серьезный проступок. Осознаешь ли ты всю глубину и опасность свершенного тобой? – Олег молча наклонил голову, принимая это страшное обвинение. Голос молчал, словно не решаясь вынести приговор, а потом зазвучал вновь, бесстрастный, холодный и какой-то безликий. – Совет учел все обстоятельства этого проступка, а также, что ты смог предотвратить неизбежность катастрофы, и принял решение. Твоя память не будет подвергнута очищению. Но, ты все же понесешь наказание. Тебе предстоит выполнить поручение Совета, детали которого тебе изложит твой Учитель. И до окончания этого задания тебе запрещено возвращаться в место, называющееся Медвежий Яр. Совет сказал свое слово.