На карте Азербайджана Гейчай находится в самом центре. И если Гейчай можно назвать сердцем Азербайджана, то сердце Гейчая – безусловно, гранат.
Гранат – единственный из всех фруктов, растений на планете вообще, чьи зерна напоминают драгоценные камни.
В детстве гранат – это всегда фонтан брызг, принесенная в жертву рубашка, особенная терпкость кожицы, маслянистый вкус косточек, разжеванных вместе с упоительным соком.
Когда-то я жил в Сан-Франциско в начале 25-й авеню. Мои окна выходили под лестницу, спускавшуюся в густо заросший шиповником и дроком двор. Весь квартал, соединяясь в каре задними дворами, образовывал своеобразный парк. В нем обитали еноты и скунсы, гнездились птицы. Иногда по утрам над расцветшим гранатом я видел зависших колибри, и тогда мне казалось, что время не что-то линейное, а… озеро, в которое стекаются со всех сторон ручьи линий судьбы. Крохотные волшебные птички размером с бабочку пили из цветочных рюмочек волшебного дерева нектар времени моего детства, прошедшего на Абшероне.
Однажды я оказался в гостях у егеря Ширванского заповедника Аббаса Аббасова. Передвигаясь на его мотоцикле «Урал», мы осмотрели берега залива Кызыл-Агач, заросшие тростником в два человеческих роста, с сизыми бакланами, нырявшими метров на 10–15, охотясь на рыбу, и белоснежными, с ярким желтым клювом, египетскими цаплями на ветках топляков, торчащих из воды; с зимородками, раскачивающимися на метелках тростника, высматривая внизу блестку малька, чтобы спикировать за ужином.
– А вон там остатки реликтового гранатового леса, – махнул Аббас в сторону небольшой рощи. – Ты видел когда-нибудь дикий гранат, которому три века в корне?
Мы едем в лес смотреть тяжелые узловатые стволы гранатовых деревьев. Вечером во дворе Аббаса у костра я вижу внучку егеря – ребенка с огромными глазами. Она принесла нам куски поджаренной баранины, переложенные скрипучими четвертинками граната, полного драгоценных зерен под сотами желтых пленчатых век.
***
Финикийцы распространили гранат по всему Ближнему Востоку, благодаря чему его стали называть «яблоко из Карфагена». Вслед за «народом моря» его стали почитать символом солнца и жизни.
Замечали, что держава в музеях и на старых картинах напоминает гранат? Держава – императорская, царская и королевская регалия – символизирует власть монарха над подданными и страной. А отцветший цветок на макушке созревшего плода определил зубчатую форму царских корон.
В Древней Греции плод граната почитался в качестве божественной пищи, надежды на бессмертие, а также был символом плодородия и изобилия, возрождения и бессмертия, любви и брака.
Плод граната полон семян; по этой причине он воспринимался как сосуд, содержащий новую жизнь, новые творения, которые оплодотворят землю после запустения Всемирного потопа.
В античной традиции гранат – растение, напоенное кровью Диониса. В Древнем Риме гранатовое яблоко в руках Юноны, покровительницы замужних женщин, символизирует таинство брака, а гранатовое дерево, цветущее душистыми, огненно-красными цветами, олицетворяет любовь и плодовитое супружество. Невесты несли венки из цветущих гранатовых ветвей. Гранат высаживали на могилах героев, чтобы обеспечить обильную преемственность.
Внутренняя структура граната – единство разнообразного множества: зерна, сплоченные, подобно сотам в улье, в единое тело плода, символизируют единую в своем многообразии Вселенную.
Изображения граната вплетали в кайму на одеянии первосвященников и вырезали на храмовых колоннах.
По-настоящему спелый гранат – тот, который взрывается на ветке.
***
У меня осталась фотография Аббаса: крупным планом треугольное твердое лицо егеря, крепкое темя, бархатистые ресницы, ханский взгляд, каменные скулы.
Аббас, добрый человек, на ходу машет рукой на очередной пролетающий мимо нашего мотоцикла забор:
– Вот тут мои друзья живут. Если что надо – их спрашивай, ночью приди – спасут.
Скоро Аббас снова оборачивается, кричит:
– Ладно, поедем, может, стрепетов увидим. Стрепет, когда на крыло с биджар поднимается, – вокруг метель от крыльев, белым-бело, дух уносит.
По дороге мы останавливаемся купить чурека у женщины, склоненной над вулканическим конусом тандыра. Фигура ее будто призрачна, затянута дымом, поднимающимся из жерла печи. Женщина только что распластала, прибила по периметру кулаком чурек к раскаленной глине, облизанной сполохами углей, поднялась и откинулась назад, схватилась за поясницу и щурится от дыма, хлынувшего вдруг из соседнего тандыра, где дрова только разгораются, потрескивают, показывая отсвет коротких шелковых языков пламени. Она заметила, что я снимаю, и улыбнулась, смущенно отвела взгляд, но поясница тут же перестала ее беспокоить, и она подбоченилась, что-то задорно крикнула своим подругам. Те ответили наперебой: «Теперь знаменитой станешь. Ты всегда мечтала!»
Одна подбежала к ней, поправила ей платок, прибрала под него пряди волос и дала в руку огромный гранат. Я сфотографировал ее и получил в награду плод, напоминающий царскую державу, но сейчас символизирующий не монархическую власть, а силу общности людей.
Текст: Александр Иличевский
Фото: Эмиль Халилов