Оксана долго стучала в дверь, потом по окнам. Пока наконец Алевтина не соизволила открыть.
- Чего явилась? Столько лет про меня не вспоминала, а теперь стоишь тут. Шум наводишь - с ходу начала Алевтина.
- Ха! Явилась ... Узнала, значит, родную внучку-то? Бабуля - язвительно произнесла Оксана - Да я лучше к другой бабушке уехала бы, с удовольствием. Та хоть в Италии живёт и в более комфортабельных условиях. Да отец меня наказать решил - девушка бесцеремонно отодвинула Алевтину в сторону и прошла в дом - дааа.... хоромы так себе. Дед дома что ли? Башка трещит, опохмелится бы. У него наверняка заначки есть где-нибудь, а то папан мой все карточки заблочил.
Девушка шумно опустилась в стоявшее в зале кресло, пнув чемодан ногой.
- В автобусе тряслась часов шесть, не меньше. На середине пути, сблев... ой! Пардон, вытошнило меня. Вестибулярный аппарат подвёл. Терпеть не могу автобусы, с детства!
Алевтина схватилась за сердце.
- Дед! Иди погляди какой нам к вечеру подарочек из Москвы прибыл - крикнула она, повернувшись к залу, из дверей которого скромно выглянул сухонький старичок, Макар Степанович.
- Ксюша, ты ли? - он подслеповато прищурился, по его морщинистому лицу расплылась беззубая улыбка.
- Ага! - Оксана радостно вскочила с кресла и подбежав к деду, обняла его за шею - хоть один человек улыбается, глядя на меня. А то бабка вон, за сердце хватается. Отец вообще рявкнул, что при виде меня у него давление подскакивает до двести.
Алевтина цыкнула на деда.
- Уйди с глаз моих, пентюх. Я его себе на подмогу позвала, а он лыбится стоит.
Макар Степанович растерянно переводил взгляд с жены на внучку.
- Так ведь не чужая она нам, Ксюша-то - промямлил он, опасаясь гнева своей супруги. Алевтина обладала властным характером и не терпела когда что-то было не по её.
- Чужая, раз ни разу про бабушку не вспомнила - отрезала Алевтина и повернулась к внучке - если наши хоромы тебе не по душе, то вот тебе Бог, вот тебе порог! - она распахнула настежь входную дверь.
- Ну и ладно! Больно надо мне твоё гостеприимство! - Оксана подхватила чемодан и выскочила на улицу. Вечерняя прохлада освежила разгорячённое лицо девушки. Ей отчаянно захотелось выпить чего-нибудь покрепче.
Оксана выскочила за калитку и достала телефон. У неё всё кипело внутри против воли отца.
" На вашем счёте недостаточно средств для совершения звонка" - прозвучал хорошо поставленный голос в трубке.
Оксана подняла руку, чтоб запустить телефоном в фонарный столб, но тут же остановила себя. Последняя модель, самая дорогая.
- Ксюш, ты чего головной болью мучаешься? - дед заговорщически высунулся из-за калитки и поманил внучку пальцем.
- Ага, во рту всё пересохло - девушка сглотнула слюну. От голода у неё кружилась голова, но Макар Степанович уже завёл её за дом и протягивал полную стопку.
- Первак. Сам гнал, чистый как слеза младенца - прошептал дед, гордо выпрямившись.
Оксана не глядя, осушила стопку. Горло сразу перехватило, внутренности обожгло огнём, а из глаз брызнули слёзы.
Девушка громко закашлялась.
- Это что было? - просипела она, хватая ртом воздух.
- Да накось, закуси - Макар Степанович с обеспокоенным видом, совал внучке пучок зелёного лука, который Оксана тут же схватила и засунула себе в рот. Её обожгло повторным огнём.
- Да блин, даже лук термоядерный! - сипела девушка, пытаясь отдышаться.
Алевтина Дмитриевна застукала их с поличным, осветив ярким светом фонаря.
- А ну, быстро в дом! - гаркнула она так, что в сарае загоготали проснувшиеся гуси. А пёс Шарик, разразился отчаянным лаем, осознав, что во дворе посторонние.
Оксане постелили в комнате, которая когда-то принадлежала её матери.
- Спи. А завтра утром поговорим - сказала, как отрезала Алевтина. Предварительно перед сном, она накормила захмелевшую с дедова самогона внучку, борщом.
- А можно сейчас? - заплетающимся языком, спросила Оксана. Она была в лёгком шоке, что её развезло с одного стакана и никак не могла собрать расползшиеся мысли в кучу.
Алевтина ничего не ответила и лишь раздражённо хлопнула дверью.
" Ну, зятёк. Удружил. Придётся, девчонку перевоспитывать!" - подумала женщина, потирая руки от предвкушения. Она имела педагогическое образование и в своё время работала директором в школе, будучи одновременно преподавателем истории.
Когда умерла её дочь, после продолжительной болезни, Алевтина поработала в школе ещё лет десять и ушла, по состоянию здоровья.
Нервная система была расшатана напрочь, школьная жизнь от горьких дум не отвлекала, поэтому она приняла решение оставить место директора и педагогическую деятельность в целом.
Они завели с Макаром Степановичем небольшое хозяйство и этим жили.
Со своим зятем Виталием Павловичем, Алевтина крупно повздорила из-за своего тяжёлого характера. Она упрекала его в смерти своей дочери. Маше категорически нельзя было рожать. У неё был врождённый порок сердца, но она так любила своего мужа, который был старше неё вдобавок на целых пятнадцать лет, что рискнула своим здоровьем.
Внучку, Алевтина тоже не взлюбила, поэтому никогда не интересовалась, как она растёт. Маши не стало, когда Оксане было пять лет.
Зять Виталий горевал недолго и через какое-то время женился на своей давней одинокой подруге.
- Никогда чтоб порога моего не знал. И девчонку тоже видеть не хочу. Это вы угробили мою Машу - заявила тогда Алевтина, когда приехала в Москву.
С того дня, она вычеркнула из своей жизни бывшего зятя и внучку.
***
- Виталь, а может зря Ксюшу отправили к Алевтине Дмитриевне? Ведь вспомни, она чуть ли не прокляла нас тогда.
Ольгу, вторую жену Виталия Павловича, одолевали сомнения и беспокойство за свою несносную падчерицу.
- Ничего страшного не случится. Это для Оксаны только на пользу пойдёт. Совсем от рук отбилась, девке двадцать пять лет! Институт с горем пополам окончила, я не успевал спонсорскую помощь им оказывать, лишь бы её не отчислили. У неё в каждом клубе Москвы, уже своя традиция. Напиваться и обязательно устраивать дебош. Сколько можно позорить меня? - возмущался Виталий Павлович.
- Так отправил бы её в Италию, к своей матери. Зачем к Алевтине? Она терпеть её не может. Без денег отправил, без машины. Как она там будет? Бедная девочка... - искренне переживала Ольга. Она воспитывала Оксану с шести лет, своих детей Бог не дал ей и поэтому дочь любимого мужчины, была для неё единственной отрадой.
- Всё правильно я сделал. Это будет ей уроком. А вы с моей матерью избаловали её до нельзя! Совсем распустилась и ничего делать не хочет. Только пить и по клубам шататься. Пускай без папиных денег поживёт и ты не вздумай ей потакать. Алевтина Дмитриевна быстро её перевоспитает, она педагог и знает, как сделать из нашей Оксаны, стоящего человека.
Ольга взгрустнула, без Оксаны в доме будет тихо и скучно.
Интересно, получится ли у Алевтины что-то?
