Всю долгосрочную психотерапию вне зависимости от подхода можно разделить на поддерживающую и фрустрирующую.
Со словом «поддерживающая» у многих возникают какие-то ассоциации, а вот с фрустрацией бывает сложнее понять. Я попробую объяснить на детях.
Например, перед нами ребёнок, который только что научился ползать, и его мама. Помещая малыша в безопасный манеж, мама будет одновременно поддерживать физическую безопасность и целостность ребёнка и фрустрировать его исследовательский интерес, ограничивая его вполне реальными стенками манежа. Например, этот же малыш чуть подрос и учится ходить. Ведя его за руку, мама поддерживает привычный способ перемещения с опорой, отпуская руку — фрустрирует этот способ, одновременно поддерживая освоение нового способа передвижения, не предполагающего наличие опор. Этот же малыш за обедом. Пока мама кормит его с ложки, она поддерживает его здоровье, гарантированно обеспечивая необходимым количеством сбалансированной пищи. Также она поддерживает привычный способ есть, при котором другой взрослый отвечает за то, чтобы донести ложку с условным супом до рта. Вручая ложку ребёнку, мама привычный способ есть фрустрирует, поддерживая при этом освоение нового способа. Тот же малыш уже и не малыш и осваивает, например, подаренные к Новому году коньки. Держа ребёнка за руки или как-то иначе поддерживая, мама (очевидно) обеспечивает поддержку. Переставая поддерживать — фрустрирует, одновременно с этим поддерживая развитие навыка самостоятельного катания. Ребёнок ещё подрос и пошёл в школу. Приходит после занятий домой и сообщает, что никогда не научится лепить, например, ракету из пластилина. Соглашаясь с ним, мама поддерживает его в его убеждении. Не соглашаясь — фрустрирует, но при этом поддерживает его самооценку, надежду однажды научиться, желание попробовать ещё. Тот же ребёнок уже и не ребёнок. Ему уже восемнадцать, он просит маму снять ему отдельную квартиру. Заключая договор с арендодателем и оплачивая аренду студии, мама поддерживает ребёнка в желании жить отдельно, поддерживая при этом и конкретный способ, при котором мама платит за всё. Предлагая заработать самостоятельно, хотя бы, часть, мама фрустрирует способ, выбранный ребёнком, поддерживая при этом поиск и реализацию других способов.
Поддержка — это когда я принимаю все способы человека жить его жизнь, все его убеждения о нём и о мире, не пытаясь при этом что-то ставить под сомнение, менять, а даже наоборот — укрепляя привычное.
Фрустрация — это когда я вступаю в конфронтацию с привычными убеждениями человека и его привычными способами жить его жизнь, когда с чем-то не соглашаюсь, на какие-то манипуляции не ведусь, что-то показываю с другой стороны, не включаюсь в отыгрывание привычных для человека паттернов, вынуждая искать другие способы, взвешивать привычные убеждения, пытаться действовать иначе.
Терапия всегда про баланс поддержки и фрустрации. (Воспитание детей, кстати, — тоже). Причём, баланс этот постоянно отыскивается в разных точках, а не находится раз и навсегда.
Поддержка даёт возможность оставаться в относительно комфортных привычных условиях, помогает избежать роста напряжения. Она про то, чтобы не меняя ничего кардинально, сделать жизнь более выносимой, более приятной в плане восприятия, про возможность сбрасывать регулярно излишнее напряжение (злость, отвращение, жадность и т.п.) и продолжать жить дальше.
Фрустрация всегда про поиск новых способов, про новые пути, про рост, про обрушение некоторых фундаментальных убеждений о себе и мире. Она про повышение уровня напряжения, за счёт которого и оказываются возможными перемены (либо ты не выдерживаешь и находишь подходящий новый способ, либо смиряешься с той ценой, которую платишь за рабочий старый). Она про высокую интенсивность самых разных переживаний, которые люди часто описывают словами: «больно», «тяжело», «невыносимо». Именно невыносимость жить по-старому (при невозможности сбросить пар и найти утешение) и ведёт к переменам.
Чтобы фрустрировать другого, нужно уметь выдерживать злость другого в свой адрес, которая возникает в месте, когда вы ломаете привычное, не играете по знакомым правилам, а ещё — выдерживать собственное бессилие от невозможности здесь и сейчас прекратить страдания другого, дав утешение, поддержав какой-то привычный механизм. (Если на примере малыша и мамы, то чтобы фрустрировать способ есть суп, при котором кормит другой, нужно выдерживать слёзы, иногда истерики, злость, перевёрнутые тарелки, выброшенные ложки, выдерживать оставшегося голодным ребёнка, не включаясь и не начиная кормить. Если на примере всё той же мамы, где ребёнку уже восемнадцать и он жаждет жить отдельно за счёт родителей, маме придётся выдерживать обвинения в том, что не обеспечила чадо собственной недвижимостью к совершеннолетию, в том, что плохая мать, выдерживать различные формы саботажа, если ребёнок будет жить в родительском доме, всячески вынуждая оплатить ему студию, нарушая границы и правила, выдерживать собственные переживания о том, что недостаточно хорошая мать, страхи за ребёнка, который может выбрать криминальный, например, путь зарабатывания денег, умереть под мостом и прочее-прочее-прочее).
Не всех, не во всём и не всегда стоит фрустрировать. Так, например, если младенец не умеет ещё ни сидеть, ни жевать, очевидно, не стоит вручать ему ложку. А если у матери есть желание поддержать ребёнка в стремлении получить хорошее высшее образование, важно не переусердствовать с фрустрацией, которая будет толкать на поиск способа заработать деньги, ведь способ может оказаться во вред учёбе.
Если говорить о терапии, едва ли найдётся смельчак (или глупец), который рискнёт фрустрировать, например, человека в острой травме, которому и так больно, невыносимо и тяжело. Также не стоит фрустрировать какие-то привычные способы адаптации к жизни у человека с химической зависимостью, сумевшего выйти в ремиссию, потому что есть риск, что как только уровень напряжения поднимется до критической точки, такой человек пойдёт не искать новые способы жить, а выберет привычный способ снять напряжение при помощи некоторой дозы вещества. Бесполезно особо фрустрировать того, кто находится на дне депрессии, не имея никаких ресурсов на то, чтобы сделать свою жизнь лучше. Есть целый ряд противопоказаний.
К чему вся эта информация обычному читателю?
К тому, чтобы дать ему, этому рядовому читателю, возможность лучше разобраться со своими ожиданиями от терапии. Чтобы стало понятнее, чего можно ждать в тех или иных обстоятельствах. Чтобы не ждать ни от себя, ни от терапии невозможного. Чтобы понимать, что бывают ситуации, когда рост невозможен. Чтобы понимать, что если ваше привычное не будет ставиться под сомнение, если постоянно будет возможность найти утешение и сбросить напряжение, больших изменений не будет, но жизнь, вероятно, станет более выносимой.
Кроме того, понимание механизмов поддержки и фрустрации, возможно, облегчит и общение с окружающими. Возможно, так станет понятнее, почему не только бесполезно, а даже вредно, задавать тому, кто прямо сейчас находится в острой травмирующей ситуации, вопросы, например, на осознавание, почему, не стоит призывать к исследованиям и прочему. Возможно, станет понятнее, почему не всякого человека и не всегда можно мотивировать и побуждать меняться. Возможно, станет понятнее, когда утешать, а когда — обождать немного. Возможно, что-то прояснится в вопросах воспитания детей.
Возможно. Или нет.
