Елена Евгеньевна внимательно рассмотрела внешний вид Даши, заостряя отдельное внимание на ее школьной форме, и уточнила:
- Вы из какой школы?
- Я из другой школы. Из другого города, - затараторила Даша, радуясь тому, что директор уделила ей внимание, - папа уехал в командировку, а бабушка с маленькой сестренкой водится. А я все лето готовилась, честно слово. Мне Витя помогал. Я могу показать. У меня все тетради с собой.
🔄Начало истории
Даша скинула рюкзак, но Елена Евгеньевна остановила ее торопливый порыв:
- Подождите, какой Витя? Какая бабушка? Ничего не понимаю! Откуда вы взялись?
- Я из коррекционной школы.
- Так! – директор напряглась, вновь рассматривая Дашу с ног до головы, но уже другим взглядом. Несколько настороженным.
- Меня комиссия не пропустила, но я занималась. Все лето, - Даша выгребла из рюкзака тетради и сунула одну из них в руки Елены Евгеньевны, которая настолько оторопела, что принялась листать ее вверх ногами. Даша перевернула тетрадь, - это алгебра. Девятый класс. А это…. Химия. И еще где-то физика была. Она мне дается хуже всего, но я подтяну, обещаю. Только возьмите!
- Подождите! – директор вернула тетради, не попытавшись вникнуть в записи. Даже не заметила, насколько аккуратный у Даши почерк, - во-первых, вы опоздали. Классы уже сформированы, учебный год начался. Во-вторых…. Где законные представители? Где мама? Где папа?
- Папа в командировке, а мама… умерла.
- Хм…. – глаза Елены Евгеньевны наполнились жалостью. Они даже заискрились как-то по-особенному. С сочувствием, с теплотой. Директор взглянула на часы. Время поджимало. До следующей линейки остались считанные минуты.
- Возьмите меня, пожалуйста. Елена Евгеньевна. Ну, пожалуйста.
- Не могу я тебя взять, Дарья. Не я одна такие решения принимаю, а целая комиссия. Врачи, психологи, преподаватели, - директор задумалась и вдруг потянула ее за собой, - идем, я тебя к нашему психологу отведу. Побеседуете, пока я на линейке.
Даша воодушевилась и решительно двинулась вслед за Еленой Евгеньевной. Ей пришлось идти быстро, практически бежать, так как шаги у той были быстрыми и широкими.
- Ксения Олеговна! – громко сказала директор, распахнув дверь кабинета. Миниатюрная светловолосая женщина отвлеклась от документов, повернула лицо и улыбнулась, - я к вам девочку привела. Из коррекционной школы. Побеседуйте с ней, а я к вам позже загляну.
Даша вошла в кабинет и замерла возле входа. Дверь за ее спиной захлопнулась с таким резким звуком, что Даша вздрогнула.
- Садись, не бойся, - Ксения Олеговна приветливо махнула рукой, предлагая занять место напротив, - как тебя зовут?
- Степанова Даша, - она старалась говорить более расслабленно, но одно слово «психолог» вызывало у нее оцепенение. Слишком уж много этих психологов было в жизни Даши.
Однако Ксения Олеговна нисколько не напоминала тех серьезных тетенек и дяденек, которые задавали банальные вопросы, а потом цеплялись к каждому произнесенному Дашей слову. Переспрашивали, что она имела в виду, путая ее окончательно. Ксению Олеговну интересовали совершенно другие вопросы. Откуда Даша приехала? Сколько ей лет? Где ее родители?
Их беседа протекала в дружеской атмосфере. Постепенно Даша втянулась и принялась без остановки рассказывать о той нелегкой ситуации, в которой она оказалась, когда мамы не стало.
Даша разложила перед Ксенией Олеговной свои работы, рассказала про Витю, отличника и медалиста, который терпеливо объяснял ей новые, сложные для ее восприятия темы и понятия.
- Ты уверена, что сможешь осилить программу десятого класса? Я полагаю, Вити не будет рядом. Тебе придется надеяться только на себя.
- Мы с ним продолжаем заниматься. По видеосвязи, - слукавила Даша. За последние три дня они созвонились пару раз, и их разговор продолжался от силы десять минут. Вите все время кто-то мешал, отвлекал, и ему приходилось класть трубку, прерывая общение на полуслове.
К моменту, когда директор вновь появилась на пороге кабинета, между Ксенией Олеговной и Дашей установилось полное взаимопонимание. Они успели даже посмеяться на какие-то отвлеченные темы. Елена Евгеньевна вошла, и Даша вновь напряглась, как натянутая струна.
- Очень способная девочка, - мягко произнесла Ксения Олеговна, - я не знаю, насколько достоверным был диагноз, с которым Дашу отправили в коррекционную школу, но могу с уверенностью сказать, что по развитию она догнала сверстников. Так бывает. А что касается уровня знаний…
Ксения Олеговна пожала плечами и передала директору стопку тетрадей, исписанных Дашей за лето. Но Елена Евгеньевна не стала в них заглядывать. Она смотрела исключительно на взволнованное лицо Даши, на ее мимику, на обглоданные ногти. Как же ей было жаль эту девочку. Как жаль…
- Не могу я тебя, Даша, взять. Не могу.
Даша поникла.
- Не могу, пока не увижу кого-нибудь из взрослых. Пусть хотя бы бабушка придет. Напишет заявление.
- Она не придет, - всхлипнула Даша.
- Но так же нельзя! Это неправильно! Сколько у нас оболтусов, которые учиться не хотят? - Директор посмотрела на Ксению Олеговну, которая кивнула, с трудом сдерживая слезы, - не понятно, зачем в школу ходят. А тут… такое рвение к знаниям. Уму непостижимо. В общем так, жду завтра твою бабушку в первой половине дня! Либо так, либо никак.
Даша выслушала печальный вердикт, сложила тетради в рюкзак, попрощалась и поплелась на выход.
- Жалко девчонку! Не могу! – услышала она шепот за спиной.
- А какой почерк?! Вы видели? Старательная, аккуратная…
В глазах Даши застыли слезы. Так она и шла до самого дома, видя перед собой размытую картинку. От разочарования и острого чувства голода тело окутала слабость. Пока поднималась на нужный этаж, в висках появилась мучительная пульсация. Еще немного, и грохнется в обморок прямо на ступеньках.
Даша зашла в квартиру и застыла на пороге, прижимаясь спиной к двери. Было очень душно. Бабушка делала заготовки на зиму. Людмила Федоровна выждала некоторое время и выглянула из кухни, закидывая на плечо махровое полотенце. Она собиралась сказать очередную колкость, но Даша опередила ее.
- Бабушка… - тихо сказала она, хмуря брови, - я есть хочу.
Людмила Федоровна растянула удивленную и, одновременно с этим, радостную улыбку. Неужели, забастовка окончена? Не понятно, кто страдал сильнее, Даша или сама бабушка.
- Ешь. Кто тебе не дает? – воскликнула она, а затем укоризненно покачала головой и прищелкнула языком, - эх, ты. Кулема!
Даша накинулась на еду. Проглатывала, не пережевывая, а бабушка суетилась рядом, с очередной порцией добавки.
- Спасибо. Очень вкусно, - сдержано поблагодарила Даша, когда ее желудок наполнился до отказа.
- Ничего и не съела, - обиделась Людмила Федоровна, пряча нетронутую внучкой еду обратно в холодильник. Даша не спешила покидать кухню. Она окинула бабушку пристальным взглядом, заметила, что она слегка прихрамывает и поинтересовалась:
- У тебя, бабушка, нога болит?
- Болит. В моем возрасте где только не болит.
- А ты в больницу ходила?
- Когда уж мне? Забот столько! Целый день кручусь, как белка в колесе, - в доказательство своих слов Людмила Федоровна продемонстрировала два ряда банок с соленьями, укутанных старым полушубком.
- А давай… давай, я завтра весь день с Соней водиться буду. А ты в больницу сходишь? – предложила Даша, тускло улыбнувшись. Взгляд бабушки стал острым, как орла. Она ухмыльнулась, чувствуя в словах внучки какой-то подвох.
- Так! – Людмила Федоровна присела напротив, - что натворила? Рассказывай!
- Я в школу ходила. Теперь тебя директор к себе вызывает.
- Говорила я тебе, нечего там делать! Ну, по кой ты черт потащилась? – бабушка раскраснелась от досады, - отец узнает, устроит нам с тобой!
- Меня берут. Вроде как… - Даша пожала плечами. Ведь она так и не услышала четкого, вразумительного ответа Елены Евгеньевны.
- Берут? Куда это?
- В школу. В десятый класс.
- Да ну…. Что-то ты напутала. Мать тебя по каким-то комиссиям всю жизнь таскала, а тут просто так пришла и сразу берут. Хм…. Глупости какие-то.
- Бабушка, сходи, пожалуйста, завтра. Поговори с директором. А я с тобой больше никогда в жизни спорить не буду. Клянусь, - Даша состроила честную, искреннюю гримасу. Людмила Федоровна посмотрела на нее с долей недоверия во взгляде, - а еще я есть буду. Каждый день. И тебе помогать. Ты только сходи завтра к директору. Ради меня.
Бабушка поджала губы и отвернулась, обдумывая слова внучки, которая впервые за все это время обратилась к ней с теплом, с лаской в голосе. Даша едва не умерла от разрыва сердца, пока ждала ответа. И наконец, Людмила Федоровна буркнула:
- Ладно уж. Схожу.
#рассказы #жизненныеистории #отношения