После знакомства писателя с изданием "Дейли Ньюз" литератор все чаще стал задумываться о своей самой заветной мечте создать личный еженедельник, который представлял бы собой летопись настоящих событий, этакий серьезный журнал, направленный на благополучные социальные преобразования в английском обществе. Прежде чем открыть журнал, Чарльз очень долго размышлял над его будущим названием. Вот какие варианты он предлагал другу Форстеру: "Человечество", "Малиновка", "Товарищ", "Чарльз Диккенс", "Домашние голоса". Наконец он остановился на Шекспире - "Домашнее чтение".
Его главными издателями стали Эванс вместе с Бредбери. Им причиталась четверть прибыли. Диккенс тоже как редактор получал 500 фунтов в год. Секретарь прозаика зарабатывал не более 8 фунтов в неделю. Форстер стал помощником редактора.
Первый номер журнала увидел свет в конце марта 1859 года.
Почему же Диккенса по праву можно считать великим гением тех времен? Да потому что он был одновременно и актером, и прозаиком, и режиссером, и блестящим оратором, а также общественным деятелем! Он контролировал выход каждого номера своего издания. Отовсюду вне редакции писатель отправлял помощнику рекомендации, знакомился с новыми материалами для очередной полосы, выбирал подходящие публикации с повестями, которые получал. Чарльз всегда старался находить новых авторов, искать свежие темы, корректировал готовые к печати статьи, сокращал их в размерах, а иногда даже переделывал чужие работы заново, то есть был копирайтером на современный лад!
Некоторым журналистам сильно не нравились исправленные варианты их публикаций. Так например, мисс Гаскелл с работой "Крэнфорд" весьма разозлилась, заметив значительную корректуру своего труда. Ее ярости на Диккенса за это не было предела. Зря она так сердилась! Редактор все равно платил зарплату без задержек и очень даже щедро. Потому авторы смирялись с его корректурой под звон монет гонорара. Их имена не раскрывались. Журнал все держал в секретности. Часто читатели поражались материалам, написанным в диккенсовской манере. Отец с тестем прозаика тоже работали в его еженедельнике. Благодаря нашему герою появилось новое имя в прессе, ставшее популярным - Джордж Сейл. Кроме работы в редакции писатель умудрялся заниматься зарядкой прямо на рабочем месте на Веллингтон-стрит.
Отличия журнала "Домашнее чтение" от иных изданий
Главной особенностью еженедельника было то, что он называл вещи своими именами. Здесь хлестко критиковали грехи общества, но щадили чужие чувства. Однажды Диккенс написал одному из авторов совет о том, как верно писать для широкой аудитории: "Остерегайтесь писать для широкого читателя то, что Вам было бы не совсем удобно произнести вслух. - Миссис Скатфидж, может быть, и в самом деле разделась на людях донага. Я в этом даже уверен. Но не следует сообщать об этом юным леди девятнадцатого века". Это был его ответ журналисту на публикацию про Уота Тайлера.
В ту пору добропорядочным христианам приходилось по выходным влачить унылое существование, так как слова "несчастный" и "праведный" практически синонимы. Писатель был противником подобного взгляда и утверждал, что запрет любых праздных развлечений в выходные - огромное зло и что нищим было бы очень полезно поразвлекаться хотя бы в выходные. Он обожал наблюдать за людским весельем, и был счастлив, когда видел, как развлекаются не очень знатные представители общества.
Посещая театр за 1 шиллинг, дорого по тем временам, Диккенс увидел карманных воров, но не испугался, полагая, что они тоже несут некую пользу обществу, представляя собой частные лица. Даже воры должны были отдыхать по мнению редактора Чарльза!
Отношение писателя к манифестациям рабочих
Опасность для социума представлялась ему в любого рода забастовках со стороны рабочего класса. Неважно, кто был прав при этом, а кто виноват. При остановках промышленных заводов пострадают обе стороны протестов. Вот что говорил Диккенс про труд рабочего люда: "Невесело...представлять себе английского труженика в узде или ярме; невесело думать и о том, что кто-то считает это необходимым. Английский рабочий - человек самой высокой, самой благородной души. Он сын великой нации, он завоевал себе на земле славное имя. Если он сделал неверный шаг, его нужно великодушно простить, ибо никто не заслуживает прощения как он".
Взгляд писателя на политику
От парламента прозаик не ожидал ничего положительного. По его мнению богачи были ни на что не способными, в членстве Палаты преобладал сплошной бюрократизм. Стране крайне необходимы по-настоящему деловые люди! По взгляду Чарльза было глупо организовано общество пацифистов. Он протестовал против любых видов гнета, критиковал лицемеров, выставляя на смех тупость и разоблачая жестокую несправедливость. Над одним смеялся, а иного осуждал. Именно потому его журнал стал очень сильно известен на окраинах, чем в богатейших районах Мэйфера.
Советы Диккенса начинающим авторам
Каждая публикация должна быть написана очень живо и интересно. Он рекомендовал это абсолютно всем сотрудникам своего издания. Лучше избегать высказывания заумной мысли, если в итоге она будет сухо изложена. Факты должны быть сильно сокращены, чтоб статьи не были похожими на выдержки из самых разных томов энциклопедий! Также в работах журналистов должно быть больше веселья, чем грусти!
Редакторские отношения Диккенса с коллегами
Помощника писателя - Форстера все сильнее злило то, что дружба между Диккенсом и Уиллсом укрепляется. После успешного договора о сотрудничестве Уиллса с Эвансом и Бредбери Форстер не выдержал: "Искренне сожалею, милый Диккенс, но не могу ответить Вашему другу таким же восхищением, потому что за всю свою жизнь не встречал большего осла!" Форстер всячески стремился поссорить друга с Уиллсом. В итоге после неудавшихся попыток это сделать, он ушел из "Домашнего чтения" в 1856 году.
На Чарльза иногда налетал комический "стих", особенно во время его безудержного веселья! Однажды на планерку явились лишь он да Джон Робинсон, который чувствовал себя дискомфортно, ведь Диккенс привык к серьезным совещаниям. В этот раз все было также. Встретились. Побеседовали про свежие новости. Вдруг Диккенс заявил: "Будьте любезны, предложите мою кандидатуру в председатели!" Затем огласили повестку дня. Диккенс передразнил всех, кто не пришел на собрание. Каждое предложение обговаривалось индивидуально. В дискуссии участвовали автор идей, председатель и все "остальные". Дебаты прерывались правками прозаика, Робинсона, а также иными воображаемыми коллегами редакции. Диккенс великолепно изобразил Уиллса, Бредбери, Эванса и Форстера.