А Филимонов с соседней парты, уже осунувшийся и постаревший, выглядывает из-за угла, грозит тебе пальцем и щурит глаз, мол, тебя-то я знаю, словно так и остался в развитии двенадцатилетнего паренька с частыми ярко-красными прыщами на лице.
В последнем прыжке ты прыгаешь от Филимонова в сторону, через колодец, через забор. Ближайшими огородами искрится в лучах речка, хочется большими прыжками с одной крыши чёрного рубероида, раскалённой жарой уже отталкиваясь от другого, в конце со всего маху окунуться в свежесть потока отражением огненного шара на водной глади.
И чисты тогда мысли и спокоен тогда дух, когда чисто тело и никто не грозит за спиной с прищуренным глазом.