Саймон закинул лопату на плечо и наступил на обломки надгробия. Осенний ветер треплет поднятый ворот, старается добраться до горла, укрытого толстым шарфом. Края плаща подрагивают, тёмная ткань покрыта засохшими брызгами грязи. Свет фар автомобиля бьёт в спину и вытягивает тень через весь кладбищенский проход. Мрак по обе стороны сгущается, образуя жуткий туннель. Водитель вышел и осторожно прикрыл дверь, фары моргнули и погасли.
— Ну так вот, Кир. — Продолжил Саймон, покручивая рукоять лопаты. — Работёнка плёвая, выкопать яму три на метр и глубиной в полтора.
— Три метра? — Кир достал из внутреннего кармана куртки мятую пачку сигарет.
Подцепил оранжевый фильтр ногтями и потянул, глядя на товарища. Щёлкнула зажигалка и выплюнула конус голубого огня со злобным шипением. Кончик сигареты зардел и Кир выдохнул белёсый дым из носа.
— Видимо, мертвяк был тем ещё гигантом. — Ответил Саймон, пожимая плечами и пинком сдвигая обломок надгробия на обочину.
— Три метра это долго. — Заметил Кир.
В тусклом свете луны, сочащимся меж зарослей на древних могилах, лицо его похоже на грубую маску. Черты рубленные, а глаза скрывает густая тень. При каждой затяжке оно освещается тусклым красным светом, а кончик сигареты отражается в зрачках.
— Двадцать тысяч на нос. — Напомнил Саймон.
На дальнем конце дороги сверкнули фары, донёсся нарастающий скрип гравия и урчание мотора. Автомобиль, громоздкий внедорожник с вытянутым кузовом, подъехал к новоявленным могильщикам. Остановился за их машиной. Кир обернулся, сунув руки в карманы и зажав сигарету зубами.
Дверца распахнулась и на тропу соскочил щуплый мужчина в фетровой шляпе и пальто. Свет фар отразился от круглых очков, бликами скрыв глаза.
— Здравствуйте, господа! Как же я рад, что вы приехали! Простите, что опоздал!
Голос омерзительно жизнерадостный, как у сорвавшего джекпот. Настолько неуместный на кладбище, насколько это вообще возможно. Кир едва удержался от гримасы, за которой последует плевок под ноги.
— Да ничего. — Ответил Саймон, тактично умолчав, что и они сами опоздали на полчаса. — Если вы накинете пару тысяч за... неудобства.
— Не вопрос! Вот только...
— Что?
— Я опоздал потому, что заказчик того... помер. Вот.
— Эм... — Протянул Кир, перекатывая сигарету. — Работа отменяется?
— Наоборот! Добавляется. Ничего сложного, просто бросить труп в яму и зарыть. Удваиваю ставку!
— Эм... как вас там? — Спросил Кир, доставая сигарету двумя пальцами и стряхивая пепел.
— Андрей. Просто Андрей.
— Ну так вот, Просто Андрей. Сначала мы посмотрим на труп, с мокрухой дел иметь не хотим.
— Да не вопрос! Пожалуйста, он у меня в багажнике.
***
Труп действительно там. Кир и Саймон посветили фонариком телефона на скрюченную фигуру в дорогом костюме. Желтоватый свет выхватил из темноты тощее лицо, вытянутое как у коня, с мощной челюстью и впавшими глазами. Мертвец при жизни был стар, как мумия фараона. Да и внешне на неё смахивал... а ещё он был огромен. Действительно, почти три метра. Андрею пришлось свернуть его в позу эмбриона и подвязать конечности верёвкой.
— Твою мать... — выдохнул Саймон. — Я думал такие до старости не доживают!
— Какие такие? — Спросил Андрей, стоящий позади.
— Великаны, у них же у всех проблемы с сердцем и тому подобное. Видал про одного передачу, так его от роста искорёжило и ходил с тростью.
— Ну... Господин Андреас фон Шварцвальд был вполне здоровый. Живенький такой. — Сказал Андрей и нервно хохотнул. — Пока не помер.
— Не русский, что ли? — Поинтересовался Кир.
— Говорил, что потомок белой эмиграции. Захотел быть похороненным на кладбище в родных землях.
— Белой говоришь? — Пробормотал Саймон, отступая от машины. — Слышал беляки во Франции задом торговали, чтобы жрать было чего. Слышь, Кир, а потомок зашкваренного считается шкваранутым?
— Перчатки наденешь. — Буркнул Кир, закрывая багажник.
— Господин Шварцвальд из Германии, но долго жил в Норвегии. — Торопливо пояснил Андрей, дёргано выдавливая улыбку. — Он не из этих.
***
Искомое место в дальнем конце кладбища, почти превратившемся в лес. Компания пробирается через заросли, то и дело натыкаясь насовсем уж древние надгробия. В один момент луч фонарика скользнул по облупившейся и сломанной статуе ангела. Саймон нервно икнул и запнулся о толстый корень. Кир придержал товарища за плечо. Резко обернулся и щурясь вгляделся в темноту меж деревьев и надгробий.
— Что такое? — Прошептал Андрей.
— Ничего... показалось.
— Ну, это немудрено! Жуткое местечко!
— Угу.
***
— А вот и оно!
Андрей ткнул паль в массивный булыжник, размером с ягнёнка. В свете фонарика камень заискрился и оказался красным, с прожилками.
— Это что ещё такое? — Пробормотал Саймон подходя.
— Сердолик! — Пояснил Андрей. — Господин Шварц так и сказал, что нужное место отмечено большим куском сердолика!
— А он драгоценный?
— Не думаю... будь таким, давно бы спёрли.
— Хм... и то верно.
Лопаты с трудом пробивают слежавшуюся землю. Рассекают тонкие корни и побеги, лязгают о камни. Шматы получаются ровные, как нарезанный торт. «Могильщики» разогрелись и сбросили плащи. Шарф Саймон вручил Андрею, пригрозив увечьями, если что случится.
Яма углубляется мучительно медленно и чем глубже, тем осторожнее копают. Вдруг лопата ударит не по корню, а по гробу, или того хуже, по кости?
Андрей сидит на сердолике куря и время от времени доставая телефон. Поднимает над головой, кривится и, не поймав сети, убирает в карман.
— Ну и глушь! Вы ребята, скоро закончите? А то холодает...
— Почти закончили. — Огрызнулся Кир, выбрасывая очередную порцию земли из ямы.
— Правда? Хорошо, схожу, подгоню машину поближе. Дорогу-то уже знаем...
Прежде чем могильщики успели возразить, посредник вприпрыжку скрылся во тьме. Кир не удержался и сплюнул под ноги. Саймон пробурчал под нос:
— Как бы не кинул нас...
— Труп ещё тащить. — Напомнил Кир, но уверенности в голосе не прозвучало.
Слишком щедрая оплата, слишком странная работа и клиент. Тут попахивает розыгрышем или подставой. Однако, мертвец вполне настоящий и без следов неестественной смерти. Просто очень высокий старик со странным завещанием.
— У богатых своим причуды... — Пробормотал Кир.
— Что?
— Ничего, перекур, говорю.
***
Первым из ямы выбрался Саймон, под носком ботинка осыпалась земля и мужчина повис на краю. Замычал и с натугой перевалился наружу. Подал руку и вытянул товарища. Луна перевалила через зенит и чаща едва узнаётся.
— Долго ходит. — Пробормотал Кир, отряхивая джинсы. — Пошли проверим. Ей-богу, так и хочу ему в морду дать.
Осторожно двинулись через кладбище в сторону статуи ангела, а от неё через могилы. Обратный путь выдался куда дольше. Наконец, вышли к машинам и Саймон заключил, указывая на внедорожник:
— По крайней мере, он не уехал.
— Заблудился, что ли?
Машина отражает мертвенный свет отполированным боком и выглядит гротескным чудовищем с огромными глазами-фарами. Могильщики подошли ближе, и Саймон покачал головой, указывая пальцем, сказал:
— Нет, багажник открытый. А я точно помню, мы его закрыли.
— Он что, труп сам решил тащить?!
Луч фонарика скользнул по заросшей дороге, дальше на подёрнутый травой гравий и кусты. Кир заглянул в машину и глухо выругался, мертвеца нет.
— У нас походу, труп спёрли.
— Что? Да кто?! Нет, этот идиот точно решил сам его потащить! Старики они же того, лёгкие. Щас я ему позвоню!
— Сети нет.
— Твою мать!
Саймон закружил на месте бормоча проклятья и застыл. Фонарик выхватил торчащую из куста ногу в замызганной грязью туфле. Могильщики переглянулись и огляделись.
— Может... — Предположил Саймон, покусывая губу, — он решил понести мертвяка, сделал пару шагов, ему поплохело и рухнул в кусты?
— Наверное. — В тон ответил Кир и шагнул к кустам. — Если живой, дам по роже.
— А если мёртвый?
— Забираем деньги и нас тут никогда не было.
Схватив за лодыжку, потряс и потянул на себя... упал на спину и недоумённо воззрился на ногу, зажатую в руке. Выше колена ничего нет. Кир вскрикнул и отшвырнул конечность в темноту, вскочил и развернулся к напарнику.
— Валим!
Голос дал петуха, ночь за спиной Саймона ожила. Нечто, таившееся в ней шагнуло к мужчине, нависло над ним, а костлявые руки легли на плечи. Кир попятился. Огромный старик в костюме лёгким движением свернул шею и продолжил крутить голову, как крышку бутылки. Двумя пальцами. Глазные впадины разгораются демоническим, жёлтым свечением, будто череп набит фосфором.
Кир рванулся в темноту не разбирая дороги. Помчался, перепрыгивая надгробия и покосившиеся ограды, закрываясь руками от бьющих в лицо ветвей. Ночь наполнилась грохотом сердца, стуком шагов и чвакающим бульканьем. Кир запнулся и полетел по откосу в ложбину меж низких холмов. Ударяясь головой о каждый камень и отбивая локти. Остановившись, застонал и пополз прочь, куда угодно, лишь бы подальше от чудовища! Поднялся, хватаясь и потрусил, прихрамывая и качаясь, как пьяный.
Глаза заволокло дымкой, а зрение сузилось в точку. Он перестал разбирать направление, только мелькающие по бокам деревья... Остановился, глядя на яму и сердоликовый булыжник перед ней. Шумно выдохнул и с натугой обернулся. Взгляд упёрся в тощую грудь, обтянутую дряблой кожей, сохранившей позеленевшую от времени татуировку свастики. Поднялся до оскаленной пасти и горящих жёлтым глаз.
Старик властно положил ладонь на шею, сдавил и без усилий поднял над землёй. Кир захрипел, тело безвольно болтается, как мокрая тряпка.
— П-п-пощади... — Просипел мужчина.
Пальцы сдавили сильнее. Хрустнуло и тело обмякло. Вампира швырнул труп на сердолик. Камень засветился внутренним светом, как ночник. Нечто, звавшееся последнее столетие Андреасом фон Шварцвальдом, зачерпнуло сырой земли из могилы. Сжало, пропуская меж пальцев, и издало стон наслаждения, смешанный с облегчением. Вампиры, по преданиям, обязаны спать в гробу или могиле. Но все упускают важность земли. Той самой, в которой похоронили первый раз.