(1 часть)
Николай никогда раньше не был на этой лесной реке Ирине. Слышал про нее, а заехал сюда случайно: повернул не в том месте и, похоже, не в ту сторону. Река оказалась рыбной, не выбитой браконьерами, поэтому Николай обосновался в неплохо сохранившемся доме брошенной деревни и занялся любимым отдыхом – рыбалкой.
Однажды после утренней зорьки, проведенной на реке, парень сидел у раскрытого окна и любовался прекрасным летним пейзажем. Даже представлял себе, как по этой деревенской улице раньше ходили люди, доставали воду из колодца, лошадей поили, запрягали.
Каково же было его удивление, когда он вдруг увидел на улице идущую по дороге, заросшей травами и цветами, девушку в голубенькой косыночке и в чем-то, похожем на сарафан. Кто это?! Откуда?!
Николай высунулся из окна:
- Бонжюр, мадам! Плиз, ком, ком цу мир!
Вот выдал, хотя хорошо знал французский язык, уже заканчивал учебу в «универе»!
Девушка удивленно посмотрела на Николая:
- Я либо заблудилась? Поди, дурману в овраге нанюхалась? Ты, барин, кто? Это чья деревня?
Николай еще больше свесился из окна, разглядывая свою незнакомую гостью. Ну, точно, ряженая! Кино снимают? Через плечо перекинуты настоящие лапоточки и пестерь, из которого торчали какие-то травы. А девушка хороша! Лет семнадцати, русая коса, румянец на смуглых щечках.
- Деревня чья? Моя! Называется … Николаево, - с гордостью сказал «барин», вылезая босым из дома через раскрытое окно.
- Ой, куда я зашла! А всего-то, казалось, прошла господский лес, Слепой овраг и речку Вирину. Траву я сонную искала, бабушка велела. Мы Хлоповы. Барин наш Хрисанф Хлопов, он военным раньше был, строгий! А вот Гришуха ихний баламут, непутевый. Он, бывало, вместе с учителем поймают какую девку и всю-всю ее общупают.
- А тебя тоже … общупывали?
- Ну, уж нет! Меня никому не догнать. Нинку, мою подружку, часто ловили: она толстая, плохо бегает. Ее тискают, а она только хохочет.
- А тебя как зовут?
- Лилит. Барин так назвал. Он учителя за баловство-то прогнал, а сейчас хочет для Василисы другого выписать. Василиска, она добрая. Когда мы с бабушкой промыли ей разболевшийся глаз, и он стал хорошо видеть, она мне колечко подарила.
- Лилит, может, ты кушать хочешь?
- Нет, барин. Пить хотела, но в речке попила водички.
- Гришуха больше не гоняется за девками?
- Как же! Меня даже схватил как-то за руку, а я как стукнула его! «Чего ты дерешься?- обиделся он. – Я барин. Захочу и женюся на тебе». Нинку тискал, а жениться на мне собрался!
- Лилит, а у тебя есть кавалер … жених?
Девушка удивленно посмотрела на Николая:
- Мне еще рано замуж. На этой русальской неделе пятнадцать годочков случилось. Сватались, конечно, но я тяте и маменьке сказала, что пока ни за кого не пойду. Никто мне не люб. Вот кабы такого жениха, как ты, барин, высокого, статного. Но ты барин, да и не нашенский. Поди, и госпожа уже есть?
- Нет, я не женат, - сказал Николай и улыбнулся. – Рано мне еще. Вот бы мне такую красавицу, как ты!
- Ой, не смеши меня, барин! У меня и так уже сил немного, а мне еще дорогу домой искать.
- А я провожу тебя. Потом. Сначала отдохни. Идем, идем со мной. Барина слушаться надо.
Николай повел гостью в дом через ограду, в которой стояла его старенькая «Нива», спрятанная от солнца.
- Ни разу не видела такую карету, - удивилась девушка.
- А здесь раньше жил очень искусный кузнец. Вот, сотворил.
- У нас тоже кузнец шибко хороший, Герасим. Для своей оградки на кладбище отковал цветы всякие, птиц райских. Птицы как живые, вот-вот запоют.
- Как это - для своей оградки?
- Вот так. Поставил оградку и теперь ходит в поминальные дни на погост, самого себя поминает. Батюшка наш Власий все грозит ему: «Безбожник! Отлучу от церкви!» А Герасим никого не боится. Что-то не похоже, барин, будто ты здесь живешь.
- Я не барин, учитель французского языка. Приглашен к вашей Василисе. Зовут меня Николаем. Отдохнем, перекусим и пойдем вместе дорогу к вам искать.
Парень уже про себя решил, что эту девушку нельзя никуда одну отпускать: с ней что-то случилось; если она одна куда пойдет – беда будет.
Жареная рыба Лилит понравилась, чай тоже. Не понравился хлеб: безвкусный. С удовольствием скушала две конфетки. Ложку алюминиевую разглядывала с удивлением, а вилку даже не взяла в руки, только посмотрела на нее и засмеялась.
Пока гостья «трапезничала», Николай кое-что рассовал в свой рюкзак. Замечательный рюкзак! «Если меня выбросить с ним на необитаемый остров, я там легко проживу сто лет», - говорил опытный турист своим друзьям.
Через полчаса Николай с девушкой спустились к реке. Знакомая река, всё узнаваемое. Да, вон его жерлицы на щук стоят, лодка резиновая в камышах прячется. Всё на месте.
Девушка уверенно шла по берегу. Через примерно километр она показала на мелководье:
- Вот нашла! Тут я перешла Вирину. На том желтом камне поскользнулась и едва не упала в воду.
Перешли речку. Лилит обула свои лапоточки, ловко завязала веревочки вокруг щиколоток и показала рукой, куда идти дальше:
- Туда! Здесь Слепой овраг, а дальше глухой лес. Далеко идти, но дорогу я знаю: там тропинка есть натоптанная, около круглого серого камня начинается. А скажи, барин … Николай, что-либо по-иноземному.
Николай поправил лямку у рюкзака и сказал на французском, что девушка ему эта очень и очень нравится, и на сумасшедшую она не похожа.
- Ой, как смешно! Как лягушки весной кричат на болоте: ква-ква-ква, а что говорят – ни за что не догадаешься. Зря в реке я не искупалась. Побоялась, что ты подглядывать будешь.
- Никогда!
- Не лукавь, барин! Гришуха с учителем, да и все наши деревенские парни, узнают, куда мы с девчатами купаться собрались, там и спрячутся в осоке. Бесстыдники!
- А как они узнают?
- Так Нинка им и рассказывает. Такая болтушка! У вас, барин, дождики, вижу, были вовремя, а у нас все сохнет. Прямо беда!
Николай не только слушал свою спутницу, но и внимательно поглядывал на дорогу, делая какие-нибудь отметки: то веточку надломит, то на компас незаметно глянет. В Слепом овраге он увидел примятую траву, значит, действительно здесь утром кто-то проходил.
А вот и большой серый камень-валун, и тропиночка от него, правда, едва заметная, тянется в лес.
Около камня остановились: Николаю захотелось его получше рассмотреть. Огромный, выше роста человека, почти круглой формы, на нем еще были высечены какие-то непонятные знаки: то ли древние руны, то ли магические символы.
- Лилит, кто эти рисунки вырубал на камне?
- Старики говорили, что это древние волхвы. Заклятие или заклинание. А больше никто ничего не знает. Зачем тебе это? Идем дальше!
В лесу было сумрачно. Ни одного квартального столбика. Глухари время от времени срывались с деревьев, увидев приближающихся людей. Белка дорогу перебежала. В низком месте, похоже, накануне кабаны принимали грязевые ванны, а потом чесались о ближайшие деревья.
На всякий случай Николай зарядил ружье, немецкую двустволку, дорогой подарок дедушки, и повесил ее на грудь перед собой.
- У нашего барина тоже есть ружье. А медведей ты не бойся. Как в лес зашли, я заговор прочитала против зверя лютого. Бабушка научила.
Николай украдкой, но все время любовался этой удивительной девушкой. Для своих пятнадцати лет она хорошо развита, и в ней уже есть женское обаяние. Когда она однажды отступилась, Николай подхватил свою спутницу, почувствовав в руках сильное ее тело. А девушка не без кокетства и даже с интересом глянула ему в глаза.
- Спасибо, барин, но отпусти меня.
- Лилит, а кто есть еще в вашей семье? Братья, сестры?
- Из сестер Дунятка есть, Верунька, но эта совсем еще малышка. Два братца, Ваня и Фрол. Я самая старшая. Мы с Дуняткой живем у бабушки, ей помогаем. Скоро, барин, уже придем. Это место называется Медвежий угол. Наши мужики, недавно это было, нашли зимой здесь берлогу, и барин разрешил медведя добыть. То ли охотник, Никита Драный, с рогатиной сплоховал, то ли рогатина была ненадежной, но ударил медведь Никиту, так и полетел он в одну сторону, а голова его – в другую.
- И что с медведем?
- Наш барин по нему стрелял из ружья. Так и повезли в деревню в одних розвальнях и медведя, и охотника, который всю дорогу стонал от боли.
- Без головы стонал?!
- Ой, барин Николай! Все только подумали, что голова отлетела, а это шапка его в снег упала. Он и сейчас живой, и зовут его теперь Драным, ему кожу с волосьями медведь содрал, и моя бабушка всё на место пришивала. Ну, вот почти и дома!
Лес закончился. Впереди слева было поле, засеянное то ли овсом, то ли ячменем; справа виднелся зеленый луг, покрытый цветами и травами, а впереди вдалеке Николай рассмотрел избы, сады, огороды, ветряную мельницу, церковные купола, господскую усадьбу.
Значит, куда-то пришли все-таки!
(Щеглов Владимир, Николаева-Щеглова Эльвира).
#деревенскиеистории
#лес
#мистика