Дойдёт ли до нынешних вождей, что выдумки про «злодея Сталина» сошли с той же фабрики, на которой сегодня штампуют россказни о ходе СВО на Укpа́инe, о «преступлениях Путинского режима»? О том, будто бы мы там целенаправленно ни за что хватаем жителей, подвергаем их пыткам? Отбираем у них еду и захватываем себе их дома и имущество? А то и просто расстреливаем всех подряд?
Летом одна укpа́инcкая министерка визжала, что бойцы ВС РФ массово насилуют женщин и детей, и так убедительно, что по всей Европе добрые люди собирали деньги в помощь изнасилованным. А осенью, 16 октября, ужасно ответственная тётка – спецпредставитель Генсека ООН, обратите внимание – практически официально обвинила нашу власть, что та снабжает российскую армию особыми медпрепаратами, и гадкие солдаты Путина, воодушевившись «Виагрой», безостановочно насилуют на Укpа́инe всех, кого ни пóпадя, и что это – «элемент военной стратегии России».
С точки зрения здравого смысла, такое выглядит нелепо. Россия – страна развитой науки и техники, отправляет в космос своих и не только своих космонавтов, имеет немалые успехи в медицине и других отраслях, строит невиданные в мире трубопроводы на благо всего мира. И вдруг – специально организует изнасилования. Подобные обвинения «выходят за грань разумного», сказала представитель МИДа М.В. Захарова. «Запад вновь задействует одни и те же лекала в своей гибридной войне»: оказывается, во время разгрома Ливии тоже писали о сексуальном насилии со стороны войск Муаммара Каддафи, и тоже поминали «Виагру». (Поневоле заподозришь, что эти вбросы финансирует французская фирма «Фарева Амбуаз», производитель «Виагры».)
Неужели мы не знаем, что Запад набил нелепыми выдумками всю нашу историю? Зачастую такими выдумками, что волоса́ дыбом? Знаем! Но о них в наших верхах помалкивают, а то и повторяют.
Например, президент России, выпускник юридического факультета ЛГУ, пишет в статье об уроках Второй Мировой войны: «Сталин и его окружение, действительно, заслуживают многих законных обвинений. Мы помним преступления, совершенные режимом против собственного народа, и ужас массовых репрессий». (Статья опубликована в американском журнале National Interest). На сайте mk.ru эти слова прокомментировали так: «Президент России Владимир Путин считает, что советского генсека Иосифа Сталина и построенный им режим справедливо обвиняют в преступлениях против собственного народа».
Обвиняют, заметьте. Кто-то выдвинул обвинения. Суда не было, адвокатов не было, присяжные свой здравый смысл не включали. А мы включим.
Сталин осуществил форсированную индустриализацию страны. Предложил лучшую в мире Конституцию. Способствовал подъёму культуры и образования. Подготовил страну к войне, а что хорошо подготовил – показала блестяще проведённая эвакуация промышленных предприятия при наступлении врага и дальнейшая Победа. Поднял страну до уровня второй экономики мира, с надёжной обороной, наукой высочайшего уровня. СССР стал постоянным членом Совета безопасности ООН, превратился в надежду распадавшегося колониального мира. И вдруг – тот же Сталин специально организовал террор против невиновных, подбирая к уничтожению полезных делу социализма образованных людей, верных приверженцев линии самого Сталина! Многократно и массово совершил, как пишет наш любимый президент, преступления против собственного народа, навёл на граждан страны ужас массовыми репрессиями.
Не кажется ли вам, что подобные обвинения «выходят за грань разумного»?
Давайте залезем в суть.
Репрессия (от позднелатинского repressio, подавление), это карательная мера, наказание, применяемые государственными органами (см. Юридический словарь). А преступником человека может признать только суд (см. УПК, ст. 8). Во всех без исключения странах мира – вчера, сегодня и завтра – в общем, всегда и всюду, пойманные грабители, убийцы, мошенники, насильники, шпионы, заговорщики и прочие жулики по решениям судов подвергаются репрессиям. Их наказывают, если коротко. Претензий к тому, что в СССР репрессировали преступников, быть не может. Как иначе-то?
В вину Сталину в основном ставят т.н. «Большой террор» 1937-1938 годов. Начался он с издания Н.И. Ежовым приказа НКВД №00447 (30 июля 1937 года) и создания «троек НКВД», и длился с августа 1937 до сентября-ноября 1938-го. За год и два-три месяца бессудно перестреляли народу больше, чем в любой другой период не только советской, но и вообще мировой истории. По сравнению с предшествующими и последующими годами, если верить Рою Медведеву, то в пять-шесть тысяч раз больше, а если верить откровениям «святого Солжа», то и во многие десятки тысяч раз. В годы «Перестройки» разоблачители Сталина предложили некие «истинные» размеры его репрессий. С тех пор так и утвердились в умах расчётные цифры В.Н. Земского, будто в 1937-1938 годах по приговорам несудебных органов было расстреляно 656 тысяч человек.
Пора искать «грань разумного».
За три года Первой Мировой войны русская армия, по данным ГУ Генерального штаба, потеряла убитыми 511 тысяч человек. Получается, небольшие группы чекистов с наганами уничтожали людей втрое эффективнее, нежели многомиллионные армии Германии и Австрии с их пушками, пулемётами, винтовками и ядовитыми газами. А количество политических сидельцев в лагерях ГУЛага особо не изменилось! Одно это должно бы насторожить любого, кто подходит к делу серьёзно.
Самое удивительно: никто в стране этих чудовищных преступлений не заметил!!! Вопреки некоторым обличителям, народ никак не мог помнить «ужас массовых репрессий», потому что ничего о них не знал. Не знали о нём и на Западе: когда в 1945-м началось возвращение с чужбины наших военнопленных и угнанных на работы граждан, кое-кто из числа иностранцев запугивал их, что на Родине-то, гляди, сошлют тебя в Сибирь – но про массовые расстрелы в СССР не упоминалось.
Самое потрясающее: о Большом терроре не знали даже высшие сотрудники НКВД! Для примера: 13 июня 1938 года перебежал к японцам комиссар госбезопасности 3-го ранга Г.С. Люшков, начальник Управления НКВД по Дальневосточному краю. Перебежав, рассказывал японцам всё подряд. Про убийство Кирова, про другие многие дела, про состояние вооружённых сил СССР на Дальнем Востоке. Но о Большом терроре не вспомнил! Представьте: в стране – чудовищная кампания по уничтожению людей. Перебили чуть ли не миллион человек. Люшков, в его-то должности, хочешь ты или нет, должен был возглавлять тройку НКВД по Дальнему Востоку, иметь информацию о лимитах на расстрелы и о всём прочем. Но прямой участник этого не знал.
Впервые о страшном приказе №00447 стране сообщили 4 июня 1992 года, когда в газете «Труд» появился его текст. Разумеется, на нём стоял гриф «Совершенно секретно». В книге «Наглая антисталинская провокация. Миф о большом терроре 37-го года» Пётр Балаев пишет об этом так:
«Совершенно секретным приказом … создан совершенно секретный … репрессивный несудебный орган, с совершенно секретным, само собой, составом, с совершенно секретными, тоже само собой, полномочиями, который имел право выносить только совершенно секретные, опять же – само собой, приговоры, и все документы этого несудебного органа, тройки НКВД, ещё раз – само собой, должны были иметь гриф «Совершенно секретно». Т.е., осуждённые этим несудебным органом не могли даже ознакомиться с приговором, потому что приговор должен был иметь гриф «Совершенно секретно»! Не могли узнать, какой орган их осудил, потому что «тройка НКВД» создана совершенно секретным приказом, не могли, тем более, узнать и состав «суда», потому что составы «троек» также определены совершенно секретным приказом».
Как полагают доверчивые люди, в силу такой повышенной секретности народ и не заметил, что в стране идёт Большой террор.
Словосочетание «массовые репрессии» применительно к И.В. Сталину впервые прозвучало из уст Н.С. Хрущёва 25 февраля 1956 года. После закрытия ХХ съезда КПСС, когда за новые составы ЦК и ЦКК уже проголосовали, и ждали оглашения результатов, он на закрытом заседании прочитал секретный доклад о культе личности – то есть эту тему продолжали секретить. Почему доклад был секретным? На этот счёт в учёных кругах выдвигают два предположения. Во-первых, что неудобно было признавать перед народом преступления сталинского режима. Во-вторых, боялись, что критика сталинских преступлений перерастёт в критику всей политической системы. А я предложу третью причину: боялись разоблачения, поскольку были ещё живы очень многие сотрудники, или бывшие сотрудники органов. И эта «липа» могла вызвать недоверие к самому Хрущёву.
Пётр Балаев провёл серьёзный анализ одиозного приказа №00447, его текста и правоприменения, и пришёл к выводу, что ныне известный документ – фальшивка. Им подменили действительный приказ, по которому, для упрощения борьбы с мелкими хулиганами и жуликами (юридических кадров было мало, в судах дела ждали решения месяцами), разрешили создавать милицейские тройки, но они могли приговорить бедолагу лишь к ссылке «на сотый километр». Чем они и занимались. А когда понадобилось погаже измазать Сталина (при подготовке Хрущёва к докладу) в ход пошли подлоги, будто это был приказ «по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов».
«Тройки» НКВД по приказу №00447 создавали без Постановления ЦИК. Они были ведомственными, и в дальнейшем, как показала история, их деятельность можно было трактовать как угодно, и даже фальсифицировать. А единственным репрессивным несудебным органом, узаконенным Постановлением ЦИК, было Особое совещание при наркоме НКВД. С 1924 и по 1937 год всё, что могло ОСО – это отправить в ссылку на срок не выше пяти лет. В 1935-м были созданы как бы филиалы ОСО на местах, «тройки ОСО», в которые входили Первые секретари обкомов партии, начальники областных НКВД и областные прокуроры. В начале 1937-го этим тройкам разрешили сажать людей в лагеря на срок до 8 лет. В августе того же года (когда появился и якобы смертоносный приказ №00447 о тройках НКВД) их наделили правом выносить смертные приговоры, а в ноябре 1938 года упразднили. Вот эти тройки ОСО – а в одной из них выносил приговоры лично товарищ Хрущёв, и провели «Большой террор» за 14 месяцев.
Зачем же «массовые репрессии» переложили с ОСО на милицейские «тройки НКВД»?
…В 1936 году была принята Сталинская конституция, предусматривавшая выборы в Верховный Совет на альтернативной основе. То есть Первые секретари краёв, областей и республик должны были выдвигаться наравне с кем-то из народа, а голосовать предстояло тем, кто от них уже натерпелся, в том числе крестьянам. На одном из пленумов Хрущёв первым произнёс слова «враги народа», которых надо убрать до выборов. И потребовал прав на расстрел такого количества «врагов», что даже Ежов его одёрнул. Но всё же они, региональные партбонзы, репрессии проводили! – и на ХХ съезде Хрущёв перевёл стрелки на почившего Сталина. Но должен же он был предварительно спрятать «концы», показывающие на него и других партбонз? И он их спрятал.
По свидетельству В.М. Фалина, референта ЦК, за год до ХХ съезда по распоряжению Хрущёва двести сотрудников МГБ начали зачищать в архивах документы о его участии в репрессиях. Двести! А что там было зачищать, если все бумаги с подписью самого Хрущёва сразу сожгли? Вообще, зачем чистить архивы, если ты намерен говорить правду?.. Наверняка почистили дела и других партбонз (судя хотя бы по тому, что все они, репрессированные Сталиным, были реабилитированы Хрущёвым). Но с уничтожением дел, подписанных реальными организаторами террора, членами региональных ОСО, получилось, будто тройки ОСО к «высшей мере» совсем не приговаривали. Но расстрелянные-то были, и требовалось те дела или заменить, или перевесить на другой орган. Выбрали безобидные милицейские «тройки НКВД».
Наивным будет тот, кто считает госархивы чем-то неприкосновенным, куда ни одна каналья не посмеет чего-то подложить. Подкладывали, и ещё как. Могли подложить нужного и про злодея Сталина. А если учесть, что в 1990-е годы и позже из архивов не вылезали «мемориальцы» – искали, вишь ты, незаконно репрессированных Сталиным, чтобы их реабилитировать – то многое проясняется, правда? (Верховный суд России ликвидировал общество «Мемориал», признанное НКО-иноагентом, 28 декабря 2021 года. По мнению Генпрокуратуры, организация «спекулирует на теме политических репрессий … создаёт лживый образ СССР как террористического государства».)
Американский учёный Гровер Ферр тридцать лет жизни посвятил анализу хрущёвского доклада о культе личности и сделал такой вывод: «Из всех утверждений «закрытого доклада», напрямую «разоблачающих» Сталина или Берию, не оказалось ни одного правдивого. Точнее: среди тех из них, что поддаются проверке, лживыми оказались все до единого», – в том числе обвинения в организации массовых репрессий. Нет документальных подтверждений вины Сталина: он репрессий не требовал, распорядительных документов не подписывал. Многие отечественные учёные, изучавшие достоверность источниковой базы хрущёвского доклада, сделали сходные выводы.
Не кажется ли вам, что вера в правдивость Хрущёва выходит за грани разумного? А «цифры расстрелянных», мягко говоря, слегка преувеличены?
Хрущёв, пытаясь спрятать торчащие отовсюду ослиные уши лжи, и объяснить, почему же в конце 1930-х никто, даже он и прочие партбонзы, террора не заметили, в своём докладе пытался и Сталину приписать суперсекретность действий: «Сталин, постоянно злоупотребляя своей неограниченной властью, действовал при этом от имени ЦК, но не спрашивая при этом мнения не только членов ЦК, но даже и членов Политбюро. Нередко он не информировал их о лично им принятых решениях, казавшихся чрезвычайно важных партийных и государственных вопросов». Это – ложь, попытка возложить вину на одного только Сталина.
А что касается секретности доклада самого Хрущёва, то позволю себе поделиться личными воспоминаниями. В 1982 году я искал квартиру в аренду, и познакомился с молодым азербайджанцем. Его звали Мамед, в Москву он приехал, как представитель винного завода «Агдам», и у него были с собой образцы продукции. Я, конечно, захотел с образцами ознакомиться, мы завалились в мою тогдашнюю конуру, и хорошо посидели, болтая, в том числе, про ту историю. И я подарил ему отпечатанный под копирку ещё моим дедом листочек с цитатами из доклада Хрущёва. Сговорились встретиться назавтра и продолжить поиски квартир – но он пропал. А когда через два-три дня появился, объяснил, что сидел в КПЗ. В те годы, как и всегда, милиция ловила по Москве не бандитов, а в основном брюнетов – вот его остановили, проверили, обыскали и нашли этот листочек. И два дня уговаривали признаться, кто ему «это» дал. «Но я тебя не выдал», с гордостью говорил мне Мамед.
Доклад Хрущёва всё ещё был секретным! Его рассекретили и опубликовали в России только в 1989 году. То есть 33 года имя организатора всех наших побед, Верховного главнокомандующего, замалчивали, его портреты прятали – не объясняя официально, что причина в решении ХХ съезда КПСС по докладу Хрущёва. Практические достижения эпохи Сталина испоганили, его теоретические работы, посвящённые проблемам социализма, выкинули на свалку. А наши западные «партнёры» использовали горячий матерьялец (доклад был сразу после съезда опубликован в США) против социализма, против СССР, и достигли успеха, потому что коммунистическая партия, согласившись с ложью Хрущёва, подыгрывала им, и в итоге привела СССР к краху.
(В скобках замечу, что в отличие от нас, наши «партнёры», а если говорить без экивоков – враги, приучены умело и бессовестно врать, поэтому и выигрывают в информационной войне. Но если сегодня, описывая «злодеяния» наших войск на Укpа́инe, им приходится всё время что-то выдумывать, и получается не очень хорошо, то тогда – в конце 1950-х, все нужные лживые факты им выдал сам высший руководитель СССР.)
С 1989-го, когда доклад рассекретили, прошло ещё 33 года. Появились доказательства, что Хрущёв лгал. Но антисталинизм продолжается! Даже наш президент, по сути, поддерживая решения ХХ съезда КПСС, поносит своего великого предшественника, как преступника. Вместо того, чтобы вернуть И.В. Сталину его доброе имя.
Не пора ли в этом вопросе обратиться к разуму?
Дмитрий КАЛЮЖНЫЙ.
На ту же тему:
Как нас дурачат: миф о Большом терроре 1937 года
Где скрывались враги народа
