Мобильный зазвонил после обеда, когда Тамара Федоровна потчевала подругу, зашедшую к ней в гости, домашним тортиком.
- Мама, он меня не любит! Мама, он опять ушел к ней! – голос дочери в телефонной трубке звенел, все больше набирая истерические нотки.
Хищница
Тамара Федоровна не спеша поправила роговую оправу и холодно спросила:
- А ты что, не видела, за кого замуж выходила? Что же теперь плачешься?
- Какая ты бессердечная, мама!
- А ты была очень отзывчивой, когда отца в могилу загнала? – Тамара Федоровна отключила сотовый, чтобы дочь больше не могла дозвониться.
- Однако ты слишком… - пожурила подруга. – Ведь это дочь твоя! Мало ли что случилось!
Тамара Федоровна отмахнулась:
- Да ничего страшного не произошло. Зятек Николаша опять к бывшей жене вернулся, а моя дурища бесится. Ни себе жизни не дает, ни Николаю. Сколько мы ее упрашивали, чтобы не ломала семью, не уводила мужика от двоих детей. Не послушала. Отец от таких переживаний сильно заболел, а ты ведь знаешь, какое у него сердце слабое было. Раньше времени из-за Светкиной дури умер. Не прощу ей Павла! Никогда!
- Суровая ты, - покачала головой подруга. – Дочь все же. Кровинушка.
Тамара Федоровна нахмурилась:
- Сама знаю, что виновата, воспитала такую беспринципную дрянь. Павлуша мне говорил: «Тома, не балуй чрезмерно! Тома, не порти девочку!» Я не слушала. А теперь бы вернуть все назад – не получится. Самое обидное – Светлана уверена, что все, на что она посмотрит, должно ей принадлежать. В детстве – дорогая кукла, в юности – дорогое платье. Выросла – отвоевала хорошую работу, подставив лучшую подругу.
- Это как это? – насторожилась приятельница.
- А они обе стажировку проходили после университета в одной фирме, - объяснила мать. – Директору Верочка, Светина подружка, больше понравилась, спокойная, деловитая, быстро освоилась в фирме, опять же владеет двумя языками. Он хотел ее сделать начальником нового отдела, но Светлана взбеленилась. Она сама рассчитывала на эту должность! И в один прекрасный день директору пришла бумага – из отделения полиции. Черным по белому было написано, что Верочка в очередной раз была задержана за дебош и пьянство в общественном месте. Я-то знаю, Вера – тихая хорошая девочка, а бумагу «из полиции» состряпала Светлана с бывшим своим одноклассником. И конечно, директор разбираться не стал, а начальником отдела сделал Светку. Мы-то с отцом сначала гордились, вот, мол, как дочь карьеру быстро делает. А потом добрые люди нам глаза открыли. Вера из фирмы уволилась. Жалко девочку.
- Может, наговаривают на Светлану?
- Нет, все правда. Светка потом не отпиралась, когда отец спросил у нее. Вот так-то…
- А Николай?
- Светка сразу на него глаз положила. При деньгах. При хорошей работе. Красавец. Все при нем! Я-то сначала обрадовалась: пристрою дочь, не будет забот знать. А Павел как узнал, закричал: «Распутница! От живой жены мужа уводить! От детей!»
Детские мечты – взрослые печали
Женщина вздохнула.
- Павел-то дружил с отцом Николая, Егором. Они с училища дружили, да на всю жизнь дружбу сохранили. Жена Николая, Аннушка – дочка третьего друга, правда, он умер, когда ей всего-то три года было. Павел и Егор вдову покойного друга опекали, для Аннушки стали как родные дяди. И как радовался Егор, когда Николай с Анной полюбили друг друга и решили пожениться. А потом Анна родила мальчишек-близняшек и назвала сыновей Павлом и Егором. А эта… Светка-то… Еще девчонкой хвостиком за Колей бегала, ревновала его к Анне. Помню, маленькая была, Коле, когда он к нам в гости приходил, говорила: «Вырасту, женюсь на тебе!» Мы-то смеялись, а вот как все обернулось. Добилась-таки своего! Блудница!
Подруга слушала Тамару Федоровку, кивая, а та все больше распалялась:
- Опозорила нас с отцом! Убежала из дома, увела хорошего парня из семьи! Детей осиротила! Стыд-то какой! Нет, не этому мы с Пашей ее учили! Не этому…
И женщина горько заплакала.
Его якорь – не только сыновья
- Н-да, - протянула подруга. – Ночная кукушка дневную перекуковала.
Тамара Федоровна шумно высморкалась в носовой платок.
- Год Николай метался между Анькой и Светкой. Но все равно Светка верх взяла. Развелся Коля с женой, стал жить с нашей хищницей. Правда, от алиментов не бегал, на детей исправно платил. И на все выходные мальчишек забирал, им ведь отцовское внимание нужно! Светка бесилась, что он постоянно подарки для детей покупает, да еще и в отпуск их сам на море возит. А в последний отпуск, в этом году, в санаторий возил и сыновей, и Анну. Светка истерику устроила, наорала на Николая, чтобы он наконец сделал выбор. Он и сделал. Назвал мою дочь своей большой ошибкой и вернулся к жене и детям. Вот и получается, что ночная кукушка все равно проиграла. Светлана теперь мне названивает и плачется.
- Пожалей дочь, не сладко ей! – все же сказала приятельница.
- Это меня пожалеть надо! – вскрикнула Тамара Федоровна. – У Светки нет заботы, как там мать живет, не надо ли чем помочь! Нет! Она ко мне носа не кажет, зато звонить и плакаться, что ее «не любят», готова хоть все двадцать четыре часа в сутки! И Анне названивает, говорит всякие гадости и требует вернуть мужа. Это мне Егор рассказал и просил укоротить дочь. Стыдоба! А я ему объяснила, что дочь на мои советы все равно внимания не обращает.
Женщина залпом допила остывший чай и добавила:
- А я рада, что Николай вернулся к Анне. На чужой беде своего счастья не построишь. Светка даже подурнела от злости и ревности. Пусть! Сама себя наказала. Теперь с ней рядом нет ни любимого человека, ни близкой подруги. Никого!