- Лидочка, доченька! - мать в полной панике шагнула вперёд, протягивая к дочери руки.
Лида по-прежнему глядела на неё широко раскрытыми немигающими глазами. Тоню вдруг пронзил отчаянный страх лишиться любви и доверия дочери, её ласкового взгляда. Она вдруг отчётливо поняла, что совершила ужасную, почти непоправимую ошибку и может прямо сейчас потерять самое ценное, что было у неё в жизни.
Этот страх сковал её сердце и ухватил за горло, не давая воздуху проходить сквозь него, отчего Тоне стало трудно дышать. Она почувствовала, что валится куда-то и попыталась ухватиться за что-нибудь.
- Мама-а-а! – истошно закричала Лида, резко освобождаясь от крепких отцовских объятий.
Александр отпустил дочь, тут же подскочившую к Тоне, и сам бросился к жене. Они оба подхватили её под руки и не дали упасть на пол, устланный зеркальными осколками.
- Спасибо, - бескровными губами почти беззвучно прошептала Антонина, не сводя глаз с Лидочки.
- Тише, тише, всё хорошо, - приговаривал Александр, провожая жену на диван в другую комнату.
Лида быстро наполнила стакан водой из кувшина, стоящего на столике, и, расплёскивая её, принесла матери, присев рядом с ней. Девушку колотила крупная дрожь, ей казалось, что она никогда не сможет согреться.
- Я вам не родная? – наконец, полушёпотом произнесла она, не поднимая глаз.
- Лидочка, доченька, не надо об этом, - быстро сказала Тоня, но Лида не удовлетворилась её словами.
- Я всё слышала, прошу вас, скажите мне правду - я не ваша дочь?
- Никогда, слышишь, никогда не думай так! - Александр тоже плюхнулся на диван и прижал Лиду к себе. - Ты самая родная, самая любимая, самая лучшая дочь на свете, - эмоции захлёстывали его, и он быстро-быстро произносил эти слова, страшась дальнейшего разговора.
- Пожалуйста, папа, расскажите мне всё, - голос Лиды начинал обретать твёрдость, указывающую на то, что она не отступится, пока не узнает правду.
- Хорошо, хорошо, - отец кивал в такт своим словам, раздумывая, как бы полегче представить дочери факт оставления её в роддоме родной матерью.
- Помнишь мою подругу Галину, - начала было Тоня, перехватив инициативу, но тут же махнула рукой, - хотя, что ты там помнишь, она ведь умерла, когда ты была ещё маленькой.
- Я помню её, помню, как мы ездили в луна-парк с ней и её сыном, - вдруг сказала Лида, улыбаясь, - она нам покупала мороженое.
- Да, только их в тот день было целых три и у тебя на следующее утро разболелось горло и поднялась температура, - Саша тоже улыбнулся этим милым воспоминаниям.
- И что Галина? – Лида вновь вернулась к неприятному для всех разговору.
- Галина была заведующей родильным отделением и, зная, как мы хотим иметь такую замечательную дочку, помогла тебя удочерить, когда ты оказалась в роддоме одна, - на одном дыхании выпалил отец.
Его разум по-прежнему был скован страхом, который не давал осмыслить как следует всё происходящее и заставлял довериться спонтанности, как защите.
- Да, так и было, - с готовностью подтвердила мать.
- То есть, я оказалась не нужна своей родной… матери? – со слезами спросила Лида. - А отец, кто мой отец? – задала она вопрос и тут же сама ответила, вспомнив услышанные чуть ранее слова Тони: - Ах, да – незнамо кто!
- Доченька, не рви мне сердце, - взмолился Александр, - я твой отец, и никто другой, слышишь - Я и только Я, – он вкладывал в это местоимение столько силы и благородной ярости, что обеих женщин словно прошибло электрическим разрядом, а Лида вмиг согрелась, перестав дрожать.
Она кинулась в отцовские объятия, тщетно борясь с подступающими рыданиями. Тоня была бледной и тяжело дышала, но крепко держала Лиду за руку, словно боялась, что отпусти она её - девушка тут же убежит от них.
- Лида, доченька, ты прости меня за мои ужасные слова… и за зеркало, что я разбила… это всё из-за переживаний за тебя… - Тоня гладила дочь по руке и пыталась подобрать правильные слова. – Ну не пара он тебе, я же вижу, что вовсе не ты ему нужна, а все блага, что к тебе прилагаются, - Тоня обняла дочь и заплакала, - а мы с папой хотим, чтобы рядом с тобой был любящий и надёжный человек, на которого ты во всём могла бы положиться, когда нас не станет.
Лида всё плакала, уткнувшись в отцовское плечо. Она переваривала недавно узнанную информацию и никак не отреагировала на слова матери. Тоня же не находила себе места от мысли, что может потерять дочь. Она отчаянно, хотя и безмолвно проклинала себя за несдержанность и длинный язык, виня во всём это недоразумение по имени Василий.
А тот, кого она назвала недоразумением, как раз не чувствовал за собой никакой вины, а очень даже неплохо проводил время. Он устал ждать возвращения Лиды и её семьи и, предоставленный самому себе, погулял немного по саду, заглянув во все хозяйственные помещения, куда смог попасть. После экскурсии он ещё больше вознамерился заполучить в жёны Лиду – единственную наследницу этой добротной усадьбы, как он обозначил про себя всё, что только что обозрел.
«Будем с Лидухой как сыр в масле кататься, - усмехнулся он, - ни о чём беспокоиться не придётся!» Почувствовав себя этаким мажористым любимчиком жизни, он вернулся в беседку. Аппетитный натюрморт, украшавший стол, дразнил и манил его, суля гастрономическое удовольствие и заставляя его утробу исполнять призывный марш. Василий долго раздумывать не стал.
- Да сидите там хоть до утра, - буркнул он в сторону дома и, пошарив глазами в поисках тарелки, придвинул к себе ту, на которой лежали порезанные овощи. Он потёр руки в предвкушении сытного ужина и, скинув половину овощной композиции в какое-то из блюд, быстро соорудил на тарелке небольшой стожок из немного остывшей, но всё равно вкусной еды.
Спешно, но основательно подкрепившись, Василий вытер губы и руки салфеткой и с удовольствием закончил трапезу парой стаканов черносмородинового морса.
Поскольку семья до сих пор не возвратилась, он решил напомнить им о себе и пошёл в дом.
- Эй, вы где все? – крикнул он с порога.
- Тебя только не хватало, - злобно пробормотала Антонина и, с трудом поднявшись с дивана, поспешила к нему, заставив дочь с мужем сделать то же самое.
- Ты всё ещё здесь? – гневно произнесла она. - А я-то надеялась, что давно уж убрался восвояси!
- Ну что Вы, это только англичане уходят не попрощавшись, а у нас так не принято, - нагло возразил ей гость.
- Послушай, веди себя немного поскромнее, не создавай ещё бо́льших проблем, - Александр повысил голос, глядя на парня, - а лучше всего пройди на выход, сегодняшний визит разумнее было бы уже закончить, ты не находишь?
- На самом деле ни тебя, ни кого-то ещё из твоей родни совсем не хотелось бы видеть у себя в доме… – Тоня не преминула ещё раз показать своё отношение к парню.
- Ну что Вы, любезнейшая, - ёрничал Василий, - кое-кого Вам придётся всё-таки видеть, даже если меня прогоните, - и он погладил подошедшую Лиду по животу, - мой наследник-то там уже зацепился!
- Знаешь что! – вскричала Тоня, но, бросив взгляд на дочь, усилием воли сдержала себя, побледнев от невероятного напряжения.
- Давай-ка, Василий, я тебя провожу, нам сегодня надо многое обсудить и пережить внутри семьи, - спокойно и вежливо сказал Александр, показывая рукой на входную дверь, и, видя, что тот вовсе не желает покидать дом, добавил уже с нажимом, - извини, но это без тебя, Васёк!
Тот посмотрел на Лиду, надеясь, что она сегодня будет бунтаркой и вдвоём им удастся развернуть розу ветров в нужном им направлении, но не тут-то было… Лида лишь кивнула ему, соглашаясь с отцом, и Василию ничего не оставалось, как пойти к воротам, а потом и вовсе за них – на улицу.
Этот вечер перевернул жизнь семьи с ног на голову. Впрочем, в каждой семье происходит время от времени что-то, что меняет определённый ход привычных вещей, но не каждому ребёнку приходится узнать, что когда-то он был выброшен на обочину жизни, будучи нежеланным.
Лида сидела на стуле, выпрямив спину и сложив на коленях руки. Она смотрела прямо перед собой немигающим взглядом и гоняла по своей голове пустые бесцветные мысли. Даже конфликт между матерью и Васей померк и отошёл на задний план, уступив место какому-то серому туману, заполонившему всё её сознание.
Она порывалась задать родителям какие-то вопросы, периодически набирая в грудь воздуха, но тут же выдыхала его, теряя нить мыслей, что только что возникали и тут же прятались за какой-то картинкой.
- Лида, милая, ну поговори с нами, - Александр уже долгое время тщетно пытался вернуть дочь в реальность бытия.
- Доченька, прости меня, милая, - раз за разом извинялась мать, мысленно согласившись уже на всё, что только пожелает дочь, лишь бы она вышла из этого ступора.
Наконец Лида заплакала, закрыв лицо руками. Сначала были слышны тихие всхлипывания, но постепенно они набирали силу и вскоре она уже рыдала взахлёб, безудержно и отчаянно. Ни ласковые слова, ни уговоры родителей, ни их требования и взывания к разуму не могли успокоить её. Лишь когда жгучая обида на неведомых ей мужчину и женщину, породивших её на свет, начала сливаться от горьких Лидиных слёз в беспредельную и бесплодную грусть, она затихла.
Родители обнимали её и наперебой продолжали говорить что-то особо трогательное и невообразимо приятное, торопясь напомнить ей о своей любви, а Лида прижималась к ним, продолжая ещё какое-то время судорожно всхлипывать.
- Спасибо, что вы меня забрали к себе, - наконец вымолвила она и теперь уже настал черёд других слёз – горячих материнских и скупых отцовских, но невероятно искренних и тех, и других.
Уже много позже, когда все пришли в себя и в доме упрочил своё господство специфический запах успокоительного, родители подробно ответили на все вопросы дочери о её появлении в их семье. Лида, не выпуская руки матери и прижимаясь к отцу, чувствовала ещё большую ценность этих двух бесконечно любимых ею людей.
- Что бы было, если бы Галина не была маминой подругой? – испуганно спросила она. – Тогда бы я жила в детском доме? – голос её вновь задрожал.
- Ну-ну, милая, давай не будем думать о плохом, - попросил её отец, - всё же хорошо, не так ли?
- Я никогда не брошу своего ребёнка, - тряхнула головой Лида и пытливо-выжидательно посмотрела на родителей.
- Нет, конечно, мы его ни за что не бросим! - твёрдо поддержала её Тоня и предложила: - А пойдёмте-ка чайку попьём, а? У нас и конфеты есть вкусные, - она улыбнулась, радуясь, что Лида теперь всё знает и, несмотря ни на что, по-прежнему любит их.
Чаепитие затянулось далеко за полночь, но никто не вставал из-за стола. Все трое не хотели расставаться даже на сон и всё сидели в беседке и говорили, говорили о чём-то. Им просто хотелось находиться рядом друг с другом, единение придавало им сил и согревало невероятным счастьем.
Тоня смотрела на Лиду и душа её разрывалась от негодования и отчаяния. Она никак не могла смириться с её выбором, но с болью в сердце решила, что препятствовать этой женитьбе не станет. Слишком осязаемым был её недавний страх потерять дочь, ядовитыми колючками вползающий в душу матери всякий раз при воспоминании о произошедшем сегодня.
- Лидочка, милая, - она взяла дочь за руку, - прости меня, родная, но я правда хочу тебе лишь счастья и благополучия!
- Мама, не надо… - у Лиды вновь задрожали губы.
- Нет, нет, ты послушай, что я хочу тебе сказать… - Тоня тяжело дышала, было видно, что слова даются ей с трудом. - Конечно, я не одобряю твой выбор, но я тебя очень люблю и поэтому приму его… - неожиданный спазм перехватил дыхание женщины, и она на миг замолчала, потом судорожно сглотнула и, улыбнувшись, продолжила: - Прошу тебя лишь об одном, доченька, помни, что у тебя есть я и папа и знай, что мы всегда тебе поможем в случае чего… Я это к тому, что если тебе будет плохо или, не дай Бог, обидит кто тебя, не вздумай терпеть – ты не одинока и не без защиты… Обещай, что не забудешь мои слова, - Тоня, едва сдерживая слёзы, смотрела на дочь.
- Конечно, мамочка, - Лидины же гормоны не в силах были удержать эмоции, и она вновь расплакалась.
- Так, а ну хватит этой сырости, вы мне весь виноград утопите, – шуткой попытался прекратить это чувствительно-плаксивое поприще Александр, - нечего плакать – свадьбу предстоит играть, а потом внука нянчить, это же радость, а вы тут…
Этим же летом отгуляла пышная свадьба, которая оказалась венцом триумфа жениха и его родни и разочарования родителей невесты или, по крайней мере, её матери. Но тем не менее они постарались на славу и выложились на все сто для своей единственной дочери. Столы ломились от угощения, невеста была очаровательна в свадебном наряде, многочисленные гости веселились от души, словом всё было как у людей и даже лучше. Александр с Тоней потратили на это празднование все свои сбережения, но они всегда мечтали о том, что у их Лидочки будет всё лучшее, и свадьба тому не исключение.
***
Авторское право данного произведения подтверждено на портале Проза.ру
_________________________________
_______________________________
#свадьба #мамыидочки #взрослаядочь #выйтизамуж #хрустальныйшар
