Я нашёл её на остановке. Она лежала в пыли у скамейки, невзрачная, потрёпанная. Не знаю, что толкнуло меня поднять её. Быть может, грязно-красный цвет обложки, или блеснувшая золотом витиеватая надпись на корешке.
"Демонология. Святая магия" — гласило название. Моя бабушка упала бы в обморок, если бы увидела у меня в руках подобную книгу. Отчасти поэтому я и решил её забрать. Между страниц была вложена записка: "оно работает!". Я хмыкнул — видимо, потому книга лежала в грязи, а не стояла за стеклом, бережно хранимая свихнувшимся миллиардером, как в фильме "Девятые врата". Тем не менее я отряхнул её и засунул в рюкзак.
День выдался насыщенный и вспомнил я о находке лишь ночью, устало выгребая тетради с конспектами, когда рука наткнулась на приятную кожаную текстуру. Я вынул книгу и удивился — сейчас, в свете ночника, она выглядела не такой старой. Да и грязи почти не было. Может слетела от тряски в рюкзаке? Неважно.
Я разогрел какой-то бурды, что в очередной раз оставила мне мать, уходя в ночную смену, и устроился за кухонным столом, приладив книгу перед собой. Запихивая в рот макароны, я перелистывал демонологию. На одной странице прочёл какой-то стих, написанный русскими буквами, очень складный, но абсолютно непонятный, и решил что прочту её завтра. Пока же просто рассматривал гравюры.
Когда очередь дошла до чая, я пролистал половину тома и, пока насыпал шесть ложек сахара в стакан, смотрел на кучерявого демона в очках. Голый торс, козлиные ноги, покрытые шерстью и очки. Я даже перестал сыпать сахар и присмотрелся получше — не подрисовал ли какой-то шутник эти очки.
Я прищурился и даже поскреб страничку ногтем, не доверяя своему зрению и усталости, как вдруг демон с картинки моргнул.
Книга выпала из рук, а я попятился и потер глаза. В тело будто воткнули ледяной кол, я разевал рот и вглядывался в картинку — книга упала и раскрылась точно на ней.
Чушь! Тяжелый день, усталость, мерещится всякое. Как мальчишка испугался. Стало стыдно перед собой и я поддел книгу ногой, закрывая её, а потом подхватил на руки и сунул подмышку.
Подхватив кружку, я пошёл в спальню и сел на кровать, облокотившись на подушки. Отхлебнул чай и снова открыл книгу — на странице с моргающим демоном. Гравюра стала больше. Я даже перелистнул страницы, думая, что ошибся и это лишь увеличенный вариант — но нет, демон теперь был виден лишь по пояс. Я уже не мог отвести взгляда от картинки. Кривоватый нос и острые скулы смутно кого-то напоминали. Очки были точь-в-точь такими, какие в седьмом классе купила мне мать — старомодные, стариковские, с оправой в черно-оранжевых разводах. Стоп. Гравюра была чёрно-белой, а теперь я отчетливо видел цветные очки. Чем больше я вглядывался, тем детальнее становилась картинка. Вот у демона порозовело лицо и кожа покрылась прыщами. Я разглядел жидкие волосенки на подбородке, такие же, как у меня, тонкие брови вразлет напоминали девчачьи, а глаза...
Грязно-зеленого цвета они плавно закрылись и открылись. А рот растянула усмешка.
Я захлопнул книгу и зажал её между ног. Сердце колотилось, а руки тряслись. Я схожу с ума?
Книга завибрировала и я услышал стук — из неё кто-то стучал.
Я отбросил её на кровать, вскочил и принялся ходить по комнате, недоверчиво косясь в ту сторону. Взял пакет и, засунув в него книгу, вышвырнул её в окно.
Как только книги в ко нате не стало, я почувствовал себя одновременно лучше и хуже. Рациональный мозг убеждал меня в нереальности произошедшего, пытаясь объяснить всё усталостью и галлюцинацией. И я хватался за эти объяснения, потому что другое выглядело страшным.
Прокручивая снова и снова сцену с морганием, я кое-как заснул.
— Кирилл, просыпайся! — мать бесцеремонно трясла меня, а я не мог открыть глаза. — Вставай, раздолбай! Думаешь, я буду содержать тебя всю жизнь?
Эта фраза сработала как электрический импульс, пущенный по телу. Я тут же сел в кровати, грубо отпихивая мать.
— Отстань! — голос спросонья был хриплым, в горле пересохло и язык ворочался как каменный.
Обычно она заводилась и продолжала вспоминать все мои грехи и как она жизнь за меня положила до самого моего ухода, но сегодня замолчала.
Я удивлённо посмотрел на неё. Мать замерла у дверей, прижав руки ко рту, и смотрела на меня выпучив и без того огромные глаза.
— Что?
— Ты... Ты... — забормотала она, а потом с криком вылетела из комнаты.
— Дура! — вырвалось у меня. Я потер глаза — ногти заскребли по коже, подумал, что пора их постричь, поднес руки к лицу и вскрикнул — кучерявые волоски покрывали пальцы, а вместо ногтей были гладкие чёрные когти. Я вскочил и побежал к зеркалу, щупая лицо и попутно осозновая странный звук. Вместо ног у меня были копыта.
Шерсть покрывала низ живота и ляжки, а когда я увидел своё отражение, взвыл. На меня смотрел демон из книжки — вот почему он показался мне знакомым — у него было моё лицо.
***
— Твою же душу! Ты встанешь уже? — голос матери разрывал перепонки.
Я открыл глаза и сразу посмотрел на ноги. Ступни, родные, плоские, как ласты. Я выдохнул, откинувшись на подушки.
— Вставай! — продолжала орать мать, — всю ночь пашу, а потом ещё тебя на учёбу гнать... Еще и учебники подбирать...
Она швырнула в меня книгу. Знакомой бордовой обложкой она мелькнула в воздухе, шлепнула меня по лбу и упала на колени, раскрывшись на странице с картинкой кудрявого демона. Сейчас было видно только его лицо.
Он мне подмигнул.