Кош-Агачский рынок. Место последнего контакта с цивилизацией многих горно-алтайских путешественников: покорителей плато Укок, Южно-Чуйского хребта, а также приграничной Ташанты.
Кто-то просто закупает продукты и газовые баллоны, кто-то утепляется монгольскими носочками и варежками из ячьей шерсти, а кто-то прикупает сувениры близким на этом казахско-монгольском базарчике.
Я всегда покупаю кумыс. Свежий, пористый в полторашках. Не удержавшись, отпиваю сразу кружку, представляя, как вместе с шипучим и щипучим вкусом в меня входит галопирующая энергия горной степи, овеваемая полынным ветром, с разлетающимися из-под ног писками сусликов и треском кузнечиков – одним словом, энергия кобыльего молока. Позвольте об этой энергии немного подробнее.
Мы возвращались вчетвером с долины Шумакских целебных источников. Услужливые бурятские ребята согласились подвезти на лошадках не только наш груз, но и нас самих.
-Погулять-любоваться не выйдет. Времени мало, нам потом ещё на пастбище нужно ехать.
- Так ведь три дня пути до Сухого ручья..
- Нет, быстро. За день дойдём.
- Знаете, хочется пофотографировать красивые места, полюбоваться горами.
- Не выйдет. Надо быстро – погода может испортиться.
Сопротивление было бесполезным, просто других вариантов не было. И хотя мои друзья разочаровались уже на пути «туда» быстрой скоростью бурятских извозчиков, мы рисковали «зависнуть» в приятной, но слишком уж людной долине Шумака.
После обеда, действительно, начали сгущаться низкие и тёмные тучи. Я был уверен, что в случае дождя мы свернём к какой-нибудь крыше, зимовью. А только вышло по-другому, вышло вовсе и не так…
Мы ехали на высоте около двух километров в грохочущей со всех сторон грозе. Именно – в грозе. Темнота, как ночью. Вспышки молний – с треском рвущие эту темноту, то слева, то справа, то совсем рядом. А главное – ледяной дождь, или дождевой лёд как из ведра. Через 15 минут ливня единственным сухим местом моего тела был язык, судорога стала сводить вцепившиеся до белых костяшек в поводья пальцы. Но движение не прекращалось. Лошади шли цепочкой, ритмично цокая под шелест дождя. Мысли закончились, включились образы из прошлого…
… Мари, студентка из Квебека, загасила косячок, задумчиво посмотрела в тёмное небо и продолжила по-английски:
-Когда я готовилась к этой волонтёрской поездке, купила русско-английский разговорник.
(В далёком Бардымском районе мы встретились у сельского клуба на ночном лове бабочек и разговорились)
- Хороший разговорник?
-Интересный. Не всё понятно. Например, в разделе «Первое свидание» есть длинное слово
-Какое?
- «Не-ос-та-нав-ли-вай-ся». Почему?...
…
Совсем рядом ударил гром, что-то посыпалось и загрохотало. Не останавливаться!!!
Не тут-то было. Оказалось, лошадь оступилась на подмытой тропе и, кувыркнувшись сползла по склону. Хорошо, что была без всадника. Доставали минут двадцать, а дождь всё лил. Я обнял что есть силы шею моего коня. Острый запах лошадиного пота быстро отрезвил моё сознание, руки и промокшие плечи через одежду впитывали тепло. Даже нет, жар! Лошадиный круп, как настоящий очаг наполнил грудь и плечи таким уютным теплом, что сразу полегчало. Я слышал биение пульса в шейных артериях, лошадиное волнение дрожью окрашивало ожидание, но животное доверилось мне. Как кобыла, расслабившись, подставляется докучливому жеребёнку, конь дарил мне своё тепло, свою уверенность и силу…
Три часа по хребту под дождём... Не останавливайся! Потом ещё три часа спуска к лагерю на Сухом ручье... О-образное искривление ног, мозоли на ягодицах, онемение в кончиках пальцев и ломота в суставах. Но – счастливое чувство единства с живым воплощением духа этих мест, радость преодоления и вера в счастливый исход.
… Энергия алтайского кумыса возвращает меня к этому счастливому чувству)
Особая благодарность за предоставленные фото Михаил Карчев
