Чувство дома посещает таежника всякий раз, как затрещит костерок, затем запустится нодья. У искоря, который станет заспинником, будет устроена лежанка, над которой расположится кусок тента. А дым, расчетно, потянет поверху. И заварится чай.
Но возможны варианты. Без нодьи можно обойтись, если есть кукуль, а также здоровье таскать его на себе, в дополнение к оружию и припасу. Заезжие туристы щеголяли пуховыми спальниками, годными первые годá. Потому что нынче не строят спальники из гагачьего пуха.
А уж своя изба, встретившая хозяина, пуще костра, кукуля и тем более казенного дόма.
Валере досталась готовая база, которая стояла на перепутье, использовалась как артельная, имела в своем составе просторную баню, пекарню с битою печью, вместительные амбары разного возраста и в разной стадии разрушения. Сама изба совмещалась с многоцелевым холодным навесом, в котором можно было дрова и сено хранить, и добычу развесить.
Жилье, конечно, критично в тайге. Удобное жилье делает промысел приятным. Потому что дарит полноценный отдых. Но даже сейчас, по прошествии почти сорока сезонов, собак я ставлю вперед жилья.
А собака досталась Валере с потенциалом. По пути к базе Валера спугнул пару глухарей - копалуху из пойменной травы, петуха с болота, оба поднялись далеко и улетели без выстрела. Кобель с интересом убегал следом громким, стремительно улетающим птицам.
Пара групп рябчиков свалила в гущу, и суматошно пересаживались там, с некой трелью, с берез на ели. Кобель нарезал круги и призывно смотрел на Валеру, выбегая из ельника, но не лаял.
Белка была его первая дичь. Пес ее увидел на глаз, даже и не лаял, повизгивал. Перебирал лапами и бегал, то к стволу кедрёныша, то обратно. Валера белку забрал, чтобы дать понять собаке свои интересы. Дал прикусить. Та была не выходная.
Белка и оказалась единственной добычей Валеры по пути на базу.
Сколько бы ты не таёжничал, сколько бы не провел сезонов в погоне за соболем, первые шаги к избе и на участке всегда одинаковы.
Вода. Костер. Котлы на огонь, под кашу собакам и себе, чайник на чай. Затопить печь. Вымести нары и пол, выскоблить стол.
Как одинаковы и задачи: поправить строения, крыши чтобы не текли; добыть дичь и рыбы на приманку, еду собакам и себе. Чистить и взвести путики. Заготовить дрова с избытком, если прошлый сезон не озаботился.
А потом и собственно охота. Гонка за соболем в дальних угодьях. от балаганов и костров. Пока собачья нога. А уж потом, как завалит снегами, начинается рутина. Последовательный обход капканов и ловушек.
Однако, первый сезон невозможен без знакомства с участком. И карты тут слабый помощник. Все уголки нужно пройти пешком и приметить их особенности. Для будущего анализа размещения дичи. В чем слабый помощник учебники, которые в общих словах описывают это размещение*.
Оттого и надежды на добычу первый сезон неочевидны.
С рекою знакомиться проще. Около полукилометра ниже базы, в повороте реки Валера присмотрел длинную яму под скалой. Почти без течения. Впервые поставил сеть вдоль дресвы, зайдя в воду в броднях, и заведя конец сети вглубь веткою. Сетку эту, из крепкого еще капрона, ему тоже уступил Прокопий, в обмен на кусок «куклы» (не посаженного полотна сети) полученную Валерой на складе.
С первым светом следующего дня Валера пошел сеть проверить. В ячеях сидела пара хариусов и ленок, пол сети было плотно забито мусором.
Валера сходил до коренного берега и вырубил сухую жердь. Долго строгал и скоблил ее ножиком до гладкого, затем укрепил в развилках берез. Станок для чистки сети был готов. Развесил. Протряс ее с обеих сторон, затем вымел мусор веником из тальника. И доочистил остатки водорослей руками.
Перед тем, как поставить сеть на следующий день, попробовал половить рыбу наспех налаженной удочкой, пуская червя катиться по дну, но бросил эту затею. Занятие это требовало много времени при неопределенном результате.
Второй раз сеть он поставил, уведя ее начало вверх, почти к струе. А конец расположил по границе обратного течения и нагрузил его нижнюю тетеву камнем в берестянке, чтобы сеть не завернуло.
Мусора стало меньше. Рыба попадалось не активно и нечасто. Попавшая демаскировала сеть. Потому ночь ловила лучше, чем день. Рыба сплывала на зимовку, делая краткие остановки на ямках, но чаще на плесах. Иногда подходя к берегу копаться в донном хламе.
Много позже, когда забереги и шуга затормозили реку, сеть пришлось ставить глубже, чтобы та не вмерзла в лед. И какой-то период, неделю, был пик ловли.
С рыбой вопрос был решен, уха и малосольная всегда были на столе, когда жареная надоела. Однако ухою не наешься, как и малосол годился лишь как восполнение соли при беготне.
Рыбалка занимала не более часа в день, и этот час у дня можно было урвать в утренних и вечерних сумерках.
(*- Валера вел записи, следуя академической привычке фиксировать обстоятельства для поиска закономерностей. А также не доверяя памяти, поскольку учет дичи вести желательно круглогодично, а не только во время ЗМУ - раз в год - на удачу – и затем трава не расти. Кроме того, исходя из задач колхоза, он некоторое время вел калькуляцию времени на промысле, дабы приблизить частный промысел к плановой социалистической модели, к нормированию и иным арифметическим мечтам энтузиастов. Вот эти записи он мне и передал. Потому в описаниях буду предельно точен.)