Вот он закричал наш ребёнок. Он себя сделал. Свою злость в конструктивное русло направил. Всё, я живой. Класс! Здорово! А что дальше? А дальше конструктивный выплеск произошёл, направленный на созидание. Можно расслабиться.
Потом ребёнок ищет глазами мать. Появляется второй инстинкт — продолжение рода или образование пар.
Вторая медаль — агрессия либидо. То есть ребёнка нужно куда-то разместить. Он глазами ищет мать. Он хочет к ней. Но у него ещё нет опыта с мамой в этом мире. И получается, что ребёнок как бы говорит: «верните меня обратно в животик. Я хочу к маме». Почему так происходит? Потому что у него был опыт только в животике, а в этом мире нет. Это первая практика.
Тем не менее у младенца есть эмоциональная память, которая запечатлела маму. Он помнит её запах. Он не знает, как она выглядит, он видит её в первый раз. Ребёнок, словно сканирует, фотографирует маму в начале. Но всё же эмоциональная память в форме материнского запаха подсказывает ему, что это именно она.
Малыш не может вернуться в животик обратно, но у него есть альтернатива, возможность найти вот этот мамин запах. У него есть грудь, которую можно покушать. То есть вот это всё: тактильные ощущения, мамин запах — знакомое что-то.
То же самое происходит на группе. Участник ищет глазами: где, где знакомое что-то? Знакомые чувства, знакомые мысли, а может просто рядом посидеть, словом, что-то за что можно зацепиться, в чём есть одинаковость, что уже знакомо. Пусть это что-то маленькое будет, но, раз, и сцепляется. Так происходит образование пар на группе.
И, соответственно, когда ребёнок чувствует мамин запах, грудь, тактильность, он успокаивается. Всё, можно выдохнуть. И вот малыш расслабляется и засыпает в эйфории. То есть, благодаря этому ему уже легко справляться с чувствами страха, тревоги и боли. Нет, чувства никуда не делись. Ведь то, что произошло с ребёнком оно уже случилось.
Он 9 месяцев жил в животике. И сейчас, даже если теоретически назад его засунуть, он не может забыть этот опыт, который произошёл. Ты был в раю, а теперь изгнан из него, образно говоря. То есть, опыт нельзя вычеркнуть из памяти, из эмоционального переживания и практики.
Дальше мама становится переводчиком для своего малыша. На группе это очень часто выглядит таким образом, что я, как ведущая, начинаю что-то говорить, а участники не понимают меня. Это не страшно в начале, потому что переводчиком является мама для ребёнка. И он только через мамины глаза будет познавать мир теперь.
Хорошо, если группа ведущего понимает. Ведь только группа может донести до отдельного участника какую-то суть. Причём совсем необязательно всё то, что говорит ведущий. Важна вот эта коммуникация в группе между собой. То есть, участники друг друга понимают гораздо лучше.
Причём интересно, что и я-то их, отдельных участников понимаю не так как группа.
Так и отец не может интуитивно понять, что нужно ребёнку. Тогда как у матери это идёт на уровне природного инстинкта. То есть, она мать, она знает, что хочет малыш. А отец не знает, потому что у него совершенно другие функции.
Поэтому не следует пугаться, если в какой-то момент перестаёшь понимать отдельных участников или они перестают понимать тебя. Задача ведущего отвечать за безопасность, чтобы группа и отдельные участники этим не занимались. Потому что, если они будут заниматься безопасностью, когда же заниматься всем остальным?
Екатерина Ларионова
Психолог - консультант, практикующий психотерапевт психоаналитического направления, групповой аналитик, духовно-центрированный лайф-коуч, мастер медитаций, счастливая мама и жена.
