Екатерина Коршунова долго не могла уснуть, ворочаясь в постели и тихой молитвой благодаря Бога. Она радовалась своему счастью: наконец-то свершилось чудо и ее девочке повезло. Что она могла дать своей хорошенькой малышке с красивым именем Калерия?
Они жили на съемной квартире вдвоем с дочерью в Петербурге в страшной нищете и едва сводили концы с концами. И вот удача!
Профессор Казанского университета Константин Сергеевич Мережковский, талантливейший ученый-биолог, знающий шесть языков, человек очень обеспеченный, родной брат известного писателя Дмитрия Мережковского, берет Калерию на воспитание.
И главное даже не то, что Калерия будет жить в богатом доме с прислугой, в роскошной обстановке, ни в чем не нуждаясь, а то что девочка получит хорошее образование и профессию, которые ей откроют дорогу в счастливую и безбедную жизнь.
Дело было серьезное и потому было оформлено как полагается. В конторе петербургского нотариуса Катеринича был заключен официальный договор между бедной петербурженкой Екатериной Коршуновой и профессором Казанского университета Константином Сергеевичем Мережковским о передаче госпожой Коршуновой своей шестилетней дочери Калерии господину Мережковскому на воспитание.
Маленькая Калерия с ангельским личиком была очень миловидна, но, выросшая в обстановке крайней нужды, производила впечатление ребенка несколько болезненного и неразвитого интеллектуально. Согласно условиям, поставленным опекуном, Калерия Коршунова должна была воспитываться у профессора до совершеннолетия в течение пятнадцати лет.
Екатерину несколько насторожила вторая часть договора, согласно которой, в "течение этого времени ни мать, ни кто-либо из ее родственников не имеют права требовать свидания с Калерией либо ее возвращения от профессора, а также и непосредственно переписываться с нею. Господин Мережковский обязался воспитать ребенка, наблюдать за ее здоровьем и подготовить ее к какой-нибудь интеллигентной профессии..."
Но сомнения Коршуновой быстро развеял поверенный профессора - человек средних лет интеллигентного вида с клиновидной бородкой. Он сказал:
— Поймите, так будет лучше для адаптации ребенка к новым условиям, а профессор сам будет писать вам подробные письма и посылать фотографии Калерии.
Стороны подписали договор. Екатерина всплакнула, обняла и перекрестила свою девочку, а затем легонько подтолкнула робко стоящую Калерию к поверенному, который поспешил на вокзал. В грациозных движениях девочки сквозило смущение и любопытство. Усевшись в экипаж, она долго махала матери ручкой, пока не потеряла ее из виду.
После того, как поверенный профессора увез Калерию в Казань, на сердце Екатерины было тревожно. Но через несколько дней она действительно получила подробное и обстоятельное письмо от профессора Мережковского, в котором он писал, что Калерия добралась до Казани благополучно и очень ему понравилась своим внешним видом и манерами. Девочка здорова, ест и спит хорошо, а в ближайших планах у них как можно скорее начать образовательные занятия с учительницей.
Шло время. Мережковский регулярно сообщал матери Калерии о ее здоровье, успехах в учебе и присылал фотографии девочки. Калерия на фотографиях выглядела прекрасно: девочка была здоровой, веселой и всегда одета роскошно. На одной фотографии Калерия рисует, на другой листает географический атлас, на третьей - играет с котенком, на четвертой - разбирает ворох подарков: куклы, зонтики, шляпки...
В 1911 году Мережковский вместе с Калерией выехал за границу на целый год. Матери он писал, что Калерия будет совершенствоваться в языках.
Однажды, в ответ на просьбу Екатерины прислать свою фотографию, чтобы она могла посмотреть на своего благодетеля, Мережковский послал ей свой фотопортрет. Екатерине показалось, что профессор и тот самый поверенный у нотариуса - это одно лицо! Эти мысли она тут же отогнала от себя. Подумаешь - пенсне, бородка, волосы, расчесанные на пробор. Показалось...
В феврале 1914 года Екатерина получила из Казани неожиданное письмо от экономки профессора Мережковского госпожи Грюнберг.
Та писала, что Мережковский подвергает Калерию нaсилию и что девочка, которой уже почти четырнадцать, едва обучена грамоте, так как профессор ее ничему не учил и, как только привез ее в Казань, стал с ней жить. Получив письмо, Екатерина вместе со своей сестрой и племянницей немедленно выехали в Казань и разоблачили Мережковского.
История с профессором стала всероссийской сенсацией. С первых страниц газет мелькали страшные заголовки: "Профессор-рacтлитeль" ("Киевская мысль"), "Профессор-нacильник" ("Утро России"), "Новый Дюлy" ("Южный край"), "Профессор-cадиcт" ("Петербургский курьер").
Больше всего статей о профессоре было в казанской прессе. "Камско-Волжская речь напоминала, что "Первый смутный слух о неблаговидных поступках профессора Мережковского появился полтора-два года тому назад. Мережковского обвиняли в растлении малолетних девочек...
Говорили, что профессор заманивает к себе на квартиру девочек, кормит их сластями. Также определенно указывали, что на квартире Мережковского находится девочка, которую профессор истязает и содержит исключительно для удовлетворения своей пoлoвой страсти". Здесь же газета рассказывала, что раскрыть преступление профессора пытались сначала приставы 1-й полицейской части и другие "чины полиции", но попытки не увенчались успехом.
Негласное дознание о профессоре Мережковском вел по своей инициативе и начальник Казанского сыскного отделения Н.И. Савинский, но чем это дознание закончилось, читатели "Камско-Волжской речи" так и не узнали. "Голос Москвы" писал: "Раскрыта целая шайка сoврaтителей малолетних девочек. Нити к раскрытию этой шайки, ютившейся в лучшей гостинице города - "Франции", дали дело проф. К.С.Мережковского".
Газета недвусмысленно намекала на то, что в деле могут быть замешаны член городской управы К.Л.Осипов (хозяин гостиницы "Франция") и бывший городской голова С.А.Бекетов. Неудивительно, что с такими связями Мережковскому удалось бежать за границу. Он это проделывал не первый раз.
Константин Мережковский вошел в историю российской науки как гениальный биолог, основоположник симбиогенеза, знаток виноградарства и первобытной археологии, автор одного из первых в России фантастических романов "Рай Земной".
Первое его бегство в было связано с каким-то скандалом (скорее всего на той же почве), который удалось замять. Тогда Мережковский в срочном порядке в 1898 году переехал в США, оставив жену Ольгу Петровну Султанову и маленького сына в Крыму совсем без средств. По другим сведениям, жена ушла от него сама без объяснений.
Константин Сергеевич поселился в Сан-Франциско под именем Уильям Адлер. Работал в Беркли около четырех лет.
Мережковский вернулся в Россию как только почувствовал, что опасность миновала и продолжил научную деятельность. В 1903 году Константин Мережковский издал в Берлине роман-утопию "Рай Земной" о том, что его волновало больше всего, описав общество XXVII века, в котором евгеническими методами выведена порода женщин-нимфеток: даже в 35 лет они имеют тело двенадцатилетних девочек, у них узкий таз, мало развита грудь, они веселы, игривы, доступны.
В 1914 году против него было возбуждено уголовное дело за сoврaщение двадцати шести девочек с момента его возвращения в Россию, то есть с 1902 года. На самом деле непонятно, что здесь правда, а что вымысел репортеров.
Так или иначе несимпатичному профессору припомнили все: тяжелый, склочный характер, доносы на коллег и непримиримость принципов. Во время "газетного" скандала 1914 году Мережковский бежал во Францию, а с 1918 года нашел убежище в Женеве.
9 января 1921 года портье женевской гостиницы "Hotel des Families", проходя по коридору, увидел под дверью номера, который занимал русский постоялец, записку:
"Не входите в мою комнату, ее воздух отравлен. Входить в нее опасно в течение нескольких часов". Портье передал письмо полиции. Вызвали пожарных. Один из них забрался по приставной лестнице к окну на четвертом этаже и выбил стекло. Через час, когда газ выветрился, полицейские взломали дверь комнаты.
На постели лежал привязанный тремя холщовыми ремнями мертвый мужчина с маской на лице. В изголовье кровати висел металлический сосуд со смесью хлороформа и ядовитых кислот. От него тянулась трубка, конец которой уходил под маску. Этот аппарат 65-летний профессор Мережковский сконструировал, чтобы покончить с собой.
В посмертной записке он написал: "Слишком стар, чтобы работать, и слишком беден, чтобы жить". К тому моменту у него закончились деньги и он не мог внести плату за гостиницу.
Роман Мережковского, легитимирующий образ девочки-женщины, опередил "первую маленькую пульсацию "Лолиты", рассказ "Волшебник", на 37 лет, а сам роман Набокова "Лолита" - на 51 год.
#константин мережковский #калерия коршунова #история #лолита