Наступившая зима не огорчала холодами, в суете и заботах пролетела быстро. Наконец, пришёл долгожданный день праздника.
По традиции приглашённый в поместье муфтий Бейкоза начал проповедь с восхваления Господа, произнесения шахады (свидетельства веры в Единого Бога и пророческую миссию посланника Его Мухаммада), салавата (прошения благословения для пророка Мухаммада) и чтения аята, призывающего к богобоязненности. После проповеди прочитал молитву о единстве и будущем всестороннем благополучии семьи. Затем он трижды обратился к опекунам, или свидетелям, со стороны жениха к Идрису-аге, со стороны невесты – Матракчи Насух эфенди, “Принимаешь ли ты, Махмуд-паша, сын Юнуса-паши, дочь Абдуллы (это имя называлось, если у невесты не было отца) Нигяр-хатун Принимаешь? Принимаю!
После религиозной основной части следовало дарение женихом махра. Махмуд подошёл к двери и попросил внести подарок.
Идрис-ага передал ему довольно большой предмет, накрытый палантином. Паша подошёл к Нигяр и снял накидку. И тут же в комнату ворвалось нежное щебетание прекрасных птиц, волнистых попугайчиков.
Одному Аллаху известно, каким образом Махмуду удалось их добыть. Ещё зимой он отправил все свои корабли по торговым делам и наказал во что бы то ни стало найти диковинных птиц, которых он видел когда-то на одном из базаров заморских стран.
Нигяр молча смотрела через прутья клетки на попугайчиков, лицо её не выражало радости.
- Нигяр, тебе не понравился мой подарок? – расстроился Махмуд.
- Откуда ты знал? – медленно проговорила она.
- Что знал, Нигяр? – чуть не плача от досады спросил Махмуд.
- Когда-то султан Сулейман подарил таких же птичек своей Хюррем. Она очень любила их и не разрешала никому к ним подходить, говорила, что это символ их любви с султаном, кормила и ухаживала сама. Мне пару раз тайком удалось подойти поближе, рассмотреть их. А когда я постучала по клетке, они так дивно защебетали, и я подумала, что мне вовек не иметь такого чуда. Махмуд, ты подарил мне это чудо! Да пошлёт тебе Аллах долгой счастливой жизни! – со слезами на глазах закончила Нигяр.
Махмуд от радости не знал, как себя вести. Услышав такую историю, он и слова не мог вымолвить от переполнявших его чувств.
А Нигяр взяла клетку в руки и понесла её в свои покои, весело приговаривая: ”Ой, Аллах, что за чудо, тив-тив-тив…”
Эсманур, не удержавшись, побежала вслед за мамой, таща за руку Мехмеда.
А завершилась свадьба роскошными гуляньями, праздником и большим пиром. Столы были накрыты традиционными блюдами и сладостями.
Провели и “ночь хны”, когда невеста в красивом бархатном платье красного цвета, украшенном вышивкой ручной работы из золотых ниток, с накинутым на голову алым платком из тонкой полупрозрачной ткани, украшенным блёстками, вышла только к женщинам.
Затем женщина, у которой был только один брак и он сложился удачно, начала рисовать на ладонях невесты хной. Это была жена повара Гюльнихаль, розовощёкая с аппетитными формами женщина лет 40 лет, родившая восьмерых детей, повар в ней души не чаял.
И, наконец, Нигяр отправили в покои ожидать Махмуда.
Так, после всех перипетий, которые посылала Нигяр судьба, началась семейная жизнь женщины.
Много месяцев спустя, каждый раз, засыпая в крепких объятиях супруга, Нигяр мысленно будет благодарить Аллаха за то, что позволил ей познать радость семейного счастья.
После свадьбы Нигяр не хотела покидать поместье и уговорила Махмуда позволить ей жить здесь. Он согласился, хотя самому удобнее было находиться в Стамбуле. Но, не желая надолго расставаться с супругой, он старался по-быстрому решать в столице дела и возвращаться к своей семье.
В один из тёплых летних дней Махмуд, пришпоривая коня, мчался к своей Нигяр. Спрыгнув с лошади, поцеловав выбежавших навстречу ему Эсманур и Мехмеда, не увидев отца и Джанфеду-хатун, которые скорее всего были рядом со строящейся мечетью, он вошёл в дом. С нетерпением поднявшись на второй этаж и открыв покои супруги, похолодел от ужаса. На полу лежала Нигяр, показавшаяся ему бездыханной. Нико дико закричал “Лекаря, срочно” и упал на колени рядом с женой. Он знал о давнем нападении и полученных серьёзных ранах Нигяр и решил, что они дали о себе знать. Обратив свой взор к небу, он начал горячо просить:
- О, Аллах, молю тебя, не отнимай у меня эту женщину, она самое дорогое, что у меня есть. Ты забрал моего брата, мать моего сына, неужели тебе мало? Оставь её мне! И ты, Азраил, слушай сюда, если посмеешь приблизиться к моей жене, на твоём пути буду я! – воинственно продолжил мужчина.
В комнату спешно вошла лекарша и начала осмотр, а Махмуд-Нико, стоя на коленях, истово молился то Аллаху, то Богу.
Закончив осмотр, Гюлизар-хатун сказала:
- Успокойтесь, эфенди, Аллах не заберёт Вашу жену. Аллах решил сделать Вам подарок, - с улыбкой промолвила она.
- О, благодарю тебя, хатун, благодарю тебя, Аллах! – воскликнул Махмуд и, остановившись, спокойнее продолжил:
- Подожди, Гюлизар-хатун, я не понял, какой подарок мне подарит Аллах?
- Ваша супруга беременна, иншалла, скоро Вы прижмёте к груди дитя!
Нико безумными глазами смотрел на лекаршу, следя за её губами, словно желая получше уловить смысл сказанных ею слов. Наконец, он медленно встал с колен, подошёл к лекарше, заключил её в крепкие объятия и закружил по комнате. Ошеломлённая таким действием лекарша завизжала. Очнувшаяся и увидевшая эту сцену Нигяр не могла удержаться от смеха. Подошедшие в это время к дому Юнус-паша и Джанфеда-хатун, удивившись визгу и смеху в покоях Нигяр, спешно, обгоняя друг друга, поднялись к ней.
- Отец, - гордо произнёс Нико, - я скоро вновь стану отцом. Нигяр подарит мне дитя!
- О, Аллах, велика милость твоя! – в один голос произнесли вошедшие мужчина и женщина и заключили друг друга в крепкие дружеские объятия.
Нигяр была счастлива. Время от времени она прикладывала руки к животу, как будто желала убедиться, что в нём зародилась новая жизнь.
После того страшного ранения лекари в один голос объявили ей, что она вряд ли ещё раз сможет стать матерью. “Не отчаивайтесь, Нигяр-хатун. На всё воля Аллаха, иншалла, он сотворит чудо, и Вы ещё прижмёте к груди своё дитя”,- успокаивали они Нигяр.
Тогда Нигяр, честно говоря, и не расстраивалась. Ей смутно представлялось её будущее в роли жены. Иногда она позволяла себе помечтать о полноценной семейной жизни, с мужем, но не верила, что сможет ещё кого-нибудь полюбить.
Но появился Махмуд, который своей любовью и заботой заставил сильней забиться её сердце. Сначала она заметила, что скучает, когда он уезжал по делам. А потом и вовсе не хотела, чтобы он уезжал. Этот человек стал ей дорог.
А вскоре она поймала себя на мысли, с какой гордостью бы ей хотелось объявить мужу, что носит его дитя. Она тогда с горечью отогнала эту мысль.
И вот Аллах сотворил чудо – она беременна!
