Уже почти полчаса Слава сидел в небольшом доме Александра Николаевича. Старик налил в стакан домашней настойки на смородине и ждал пока гость немного прийдет в себя.
Руки парня всё ещё периодически вздрагивали. Только что он закончил свой сбивчивый рассказ о том, что с ним произошло за всё время его проживания по соседству с этими людьми…
Дед Саша выслушал не перебивая, лишь иногда вздыхал и вскидывал брови.
- Эх… Слава-Слава! Если бы можно было отмотать время назад на полгода… Я б посоветовал тебе отказаться от этого участка совсем, а сейчас... Даже не знаю! Продавать свой дом не выход, ведь вместо тебя будут другие… Как я и говорил, Коровины не самое худшее, что может с тобой случиться…
- Почему вы так уверены в этом? Я уже столько пережил из за них! - Слава отхлебнул терпкой, сладкой настойки из стакана. Дрожь понемногу отступала.
- Я знаю их достаточно хорошо… Хорошо знаю! Мы же здесь все вместе изначально жили… Наверное, ты не помнишь, что раньше эти три улицы не были частью нашего города, это потом в нулевых город стал разрастаться и нас присоединили для удобства, а так… это была отдельная деревушка. Вот мы и жили в ней. Коровины, Мария и Григорий… Они, кстати, брат и сестра.
- Оо! - удивленно протянул Слава.
- Да…Мария старшая сестра была, а Гришаня младший. Спустя столько лет они так и остались вместе… Поддерживают друг друга. Веришь или нет, Маша была очень красивой девочкой…
- Да ну! - фыркнул Слава.
- Ха ха ха… Понимаю тебя! Сейчас я тебе докажу! - дедулька резво поднялся и прошаркал тёплыми тапками по чисто выметенному, крашенному в рыжий цвет дощатому полу, который покрывала текстильная вязанная чьими-то трудолюбивыми руками бабушкина дорожка, как сейчас их называют. В доме у Александра Николаевича было тихо и спокойно, а ещё наливка отменно помогала успокоить расшатанную психику парня. Через пару минут старичок вернулся со стопкой фотографий в руке и очками.
- Вот, погляди.. - он сунул Славе под нос почти выцветшие, мутные, черно-белые снимки. На них орава ребят позировала фотографу, улыбаясь во все зубы. А с левого края стояла не высокая, миловидная, очень худая девочка, с длинной косой. Она серьезно глядела в объектив и теребила длинными тонкими пальцами свои волосы.
- Это она?! - удивился Слава.
- Ахахаха! Да… Это наша Машенька, а вот этот сорванец - это Гришка.
Григорий Коровин стоял поодаль от сестры, с резиновым мячом в руках и очень широко улыбался. Тот веселый, улыбчивый мальчуган совсем не был похож на нынешнего угрюмого психа, который палил по живым мишеням из ружья.
Слава заложил фотографию в конец и стал рассматривать следующие снимки, пока Александр Николаевич продолжал свой рассказ.
- Была еще у них сестрица Женька, но… в общем долго не прожила она…
- Бедная! Нет её на фотографиях?
- Нет! Нету.. Её не пускали гулять с нами на улицу, она дома около матери всегда тёрлась. А вот это я! - дед Саша указал на смешного хулиганистого вида мальца, который показывал в камеру язык и ставил соседу рожки.
- Какой вы… чудной тут! - усмехнулся Слава и достал следующее фото.
- Даааа… в детстве мы все совсем другие… Вот и твои соседи… Они были обычными детьми.
- Я думаю, что все мировые тираны в детстве тоже были очень милым… что не помешало им завязывать самые кровопролитные войны и убивать невинных людей! - всё же детские фотографии Коровиных его пока не проняли.
- Да, я понимаю. И я не собираюсь их оправдывать, в конечном итоге они немного сами виноваты в том что произошло!
Слава напрягся, но ничего спрашивать не стал, давая Александру Николаевич возможность рассказать все так как он хочет.
