Мы часто любим порассуждать о том, что было бы, если бы… и замечательно льётся беседа, в которой ты, да и твои собеседники улетают в райские кущи, в которых ты становишься главным героем Вашего фэнтези и неохота оттуда возвращаться в серые будни с заурядными актерами, с плохим реквизитом, маленькой зарплатой и вообще. Но…Но жизнь течёт своим чередом, лишь изредка устраивая тебе незапланированный водоворот, нежданно-негаданный водопад и далее по списку, заверенному важными печатями, поставленными там наверху, где прописывают сценарии нашей жизни и где внимательно отслеживают корректность его выполнения.
И я давно громогласно заявил, что не приемлю жизни в сослагательном наклонении. Газетчикам-то я об этом сказал, но наедине с собой порой так сладко полетать на крыльях мечты в несостоявшейся жизни. А почему нет? Мечты не дают заржаветь вдохновению и позволяют пошалить фантазии и выдумке. И я аранжирую словами свою обломовщину и иногда она превращается в рассказы и песни. Радуюсь, что желание помечтать и построить фантастическую страну «Утопию» живет в моем организме.
Тут я намедни снова мечтал… Но не только мечтал, но и анализировал, да, ещё и делал выводы.
Подоспела же моя болезнь (я об инсульте), которая в значительной степени поменяла мою жизнь. Да, мои умственные способности увернулись от болячки, а вот сыграть в футбол, сходить в лес за грибами, съехать на лыжах по горнолыжной трассе - это не для меня. И я смиренно это понял, не посылая проклятия по всем известным мне адресам. Да, видно, там, где написали сценарий «Жития Малежика - артиста и просто непротивного дядьки» определили так мою жизнь, и я не роптал. Но иногда… А иногда в голову забирались мечтания и тут я был неудержим, тем более, лёжа на диване, я никому не мешал.
Так, о чем это я? А вот о чем… На съёмке одной из передач нашего искрометного ТВ, мой старинный товарищ Толя Журавлев спел песню Славы Добрынина «Горько». И я вспомнил… В мае месяце 75-го года, когда я уже написал заявление об уходе из ВИА «Веселые ребята», наш худрук Павел Слободкин показал мне клавир песни Добрынина, которую ещё никто не записал, и предложил это сделать мне. Мои дела в «ВР» складывались не очень удачно, и вся страна еще не пела песен, записанных мною. Я понял, что эта песня обладает всеми качествами, чтобы стать всенародным шлягером, но я, как дурак, жил по формуле «Мужчина сказал, мужчина сделал». Я не забрал своего заявления об уходе (хотя, как мне показалось, Слободкин хотел меня удержать у себя) и вскоре ушёл на службу в «Голубые гитары». А вскоре Сергей Дроздов и «Синяя птица» записали «Горько» и, как нынче говорят, взорвали хит-парады русскоязычной территории нашей планеты.
А я тем временем вживался в образ певца «ГГ», разъезжая с ними по гастролям. И вот сейчас, услышав песню в исполнении Толи Журавлева, я начал отчаянно думать о том, что было бы со мной, с «Веселыми ребятами», Павлом Яковлевичем, да, что, уж, там, со страной, запиши я тогда шлягер Добрынина на стихи Дербенева. И страна СССРия в моих мечтах расцветала волшебными красками, я высаживался на Луну, водружая на «обратной стороне Луны» флаг нашей страны. И я пел, что «ах, как мне горько» и меня приглашали на гастроли в Британию и Пол МакКартни с «Крыльями» был у меня на разогреве. А ещё Л. И. Брежнев один из своих орденов снял со свой груди и перед телекамерами приколол его мне на лацкан пиджака. И сентябрь семьдесят пятого прошёл под искренним вниманием прессы и городского начальства к моей персоне. Фантазии моей не хватило для проведения «межпланетного шахматного конгресса», но как было сладко помечтать, и я с улыбкой засыпал под бормотание телевизора.
Но я ушёл в «Голубые гитары» и лишь изредка вспоминал о неспетой мной песне, хотя в компании друзей мог, пробежавшись по струнам своей шестиструнки, фикстульнуть добрынинским шлягером.
А потом я вспомнил своё обещание не мучить судьбу пустым анализом «что было бы, если бы…». Но инерцию в мыслительном процессе никто не отменял, и я упрямо анализировал историю своей жизни («Семидесятые годы ХХ столетия»). Вспомнилось, что, работая в «Голубых гитарах» с июня месяца 75-го года, я записал в июле вместе с Роксаной Бабаян песню И. Гранова и Л. Дербенева «Первый поцелуй» - песню замечательно красивую, ставшую мгновенно популярной в стране.
- А ведь, если бы я остался в «Веселых ребятах» и, даже сделав песню «Горько» популярной на нашей эстраде, не спел бы грановскую песню столь известной в нашей стране, - размышлял я.
И мои размышления о том, что было бы, «если бы», окрасились в новые краски. И я понял, что корректировать судьбу (кому нравится – Бога ради) даже в мечтах дело занимательное, но неблагоразумное. Осознал я и то, что в моей судьбе в 75-м году было прописано спеть и записать популярную песню, не обнародуя имя исполнителя (ну, не озвучивались имена участников ВИА при записи песен, даже если это был Бергер, Петерсон или Дьяконов). И слава Богу, популярность не утопила в аплодисментах мою нацеленность на дальнейшее строительство своей судьбы. Я ещё раз убедился, что излишняя суета создаёт кучу неудобств, но никак не приближает к цели.
А помечтать, особенно, если диван удобный - милое дело! Что там в сценарии прописали на небесах о моей судьбе?.. Что это будет: детектив, мелодрама, сказка? Нет, пусть это будет LOVE STORY с неожиданным финалом, чтобы мне было интересно читать!!!
Право помечтать у меня никто не отнимал!