Арес больше не мог смотреть на эту картину. Не в силах скрывать ужаса, он повернулся лицом к двери и начал изо всех своих сил в неё барабанить, истошно орать и крутить неподдающуюся ручку замка.
- Поори, поори, девочка! Ты же знаешь, как папочка любит, когда ты кричишь, радость моя! Сейчас я буду тебя наказывать. А, ты уже повернулась задом? А ты знаешь, тварь, как ублажить папочку. Сейчас-сейчас, я научу тебя уважать взрослых! – Арес повернулся и увидел страшную картину.
Кровавый кожаный фартук валялся у ног монстра, а сам он, расставив свои медвежьи объятия, стоял в метре от Ареса. Огромный живот «папаши» свисал прямо до паха, почти целиком закрывая его, но всё-таки полностью заслонить огромного «хозяйства» папули не смог даже центнер висцерального жира. От рыжего причинного места метастазы красных, кудрявых волос расползались в ноги, живот и достигали прямо груди «папочки». Но самое страшное было даже не это. Папаша оказался мутантом, Маабдух его задери. Из-под огромного пивного живота торчали сразу две длинные змеи, вставшие в боевую стойку. Чем-то они отдалённо напоминали головы того самого змее-дракона из снов на Юпитере, порождённых чрезмерным употреблением космического алкоголя. Оба пресмыкающихся гада обладали чудовищным размером, каждый почти по метру. Толщиной паховые змеи-головы дракона «папаши» тоже были отнюдь не обделены, величиной с такого добротного, жирного, жёлтого, только что сожравшего кролика, удава. Картинка я скажу вам, ещё та. Ни в сказке сказать, ни пером описать. Но уж что было абсолютно ясно, так это то, что если членоудавы сейчас вопьются в молодое тело Ареса, то они его разворотят как тузик грелку и взорвут изнутри. Впрочем, для таких змеедраконов что человек, что дом, что клоака динозавра, всё мало покажется.
В этой, казалось бы, совершенно безвыходной ситуации, один на один с мутантом и его двумя змеями, зажатого в угол Ареса спасла только природная проворность и вёрткость. Молниеносно поднырнув под гостеприимно расставленные объятия хряка, а надо сказать со всеми своими жирами тот оказался довольно неповоротлив, наш герой невообразимым образом изогнул своё тело и буквально проскользнул в одном сантиметре от правого хищного пахового удава.
- Явно навыки боевых искусств у меня когда-то были, мастерство не пропьёшь, - мелькнуло у Очищенного в голове, - только вот откуда?
Но пока было не до загадок. Сделав нырок под злодеем и оказавшись сзади спины упыря, Арес боковым зрением увидел валяющийся на полу двуручный топор-колун с острым тяжеловесным красным бойком и сверкающим лезвием. Видимо это был любимый предмет обихода приёмного отца Евы.
- Стоп. Почему Евы? Я же в теле Аве? Космические протуберанцы! Это же её аватар, проекция, двойник в параллельном мире Земли в антитентуре! То есть я, заняв место в сознании Аве, переместился в подсознание её земной реинкарнации Евы и вместе с этим на Землю? Впрочем, пока не до того, будем решать проблемы по мере их поступления, - пронеслось в голове Ареса.
Разбуженные безвыходностью ситуации бойцовские навыки толи Евы, толи Ареса взяли управление организмом на себя. По крайней мере голова Ареса не успевала за скоростью движений его туловища. Невероятным акробатическим кульбитом тело сделало кувырок через себя, высоко задрав длинные Евины ноги, и в одно мгновение оказалось рядом с топором. Дальше в ход вступили руки Евы-Ареса. Они ловким, отработанным движением подхватили огромный топор, как пушинку, и с невероятной скоростью и силой, со всей, так сказать, пролетарской ненавистью, опустили огромный топор сзади на потную, лысую черепушку приёмного родителя. Черепушка треснула пополам, как спелый арбуз, и во все стороны весело брызнули мозги и кровь проклятого маньяка. Его жирная туша медленно, как бы нехотя, стала опускаться, сползать на пол.
- Получите, папаша, распишитесь! - устало вздохнув и вытерев пот со лба сказал Арес, – Эх жалко, папаша, в зоопарк вместе сходить не довелось. Там так много всего интересного! Хотя какой с Вами теперь зоопарк. С вами теперь хорошо на скотобойню экскурсии водить.
Истлевший труп «мамаши» продолжал одобрительно раскачивать гнилой головой из стороны в сторону, махая своей причёской «взрыв на макаронной фабрике». Только где-то глубоко в зрачках, зажатых в истлевших руках трупа, появилась хитрая Ленинская искорка, мол, «Вегной догогой идёте, товагищи!».
В тот же миг дверь перед Аресом распахнулась. Как будто и не держал её никто. Открылась она легко, как по маслу, словно и не была никогда метровым бронированным сейфом. Очищенному опять почему-то вспомнился невесть откуда взявшийся в сознании, очередной пошлый анекдот про английскую суфражистку в Лондонской подворотне, которая советовала незадачливому поклоннику-недотёпе:
-Ты болячку-то сковырни, а там по гною, как по маслу.
Вот и сейчас как по маслу, раскрылась тяжеленая сейфовая дверь, и из залы засквозил ветерок, неприятно обдувающий мертвенным холодом разгорячённое тело Ареса-Евы.