Приближение просветления, или затемнения, короче, порядочной модификации сознания, уже само по себе развлечение для искушенных. И основательный компонент этой модификации. Поэтому, оно никогда не появляется сразу вблизи, и не надвигается по прямой. Нет, его локализация загадка до последнего мгновения, пока оно не обрушится ведром ледяной воды. А до того, оно шелестит, шуршит, цепляет аппаратуру.
В разных углах. И доводит до исступления своей полной неопределенностью. Специально изматывает не спеша на встречу или незряче, провешивая маршрут неверным верхним чутьем, не может двигаться быстрее? Сколько же ещё играть в эти прятки. Совсем уже, ни капли, не смешно. А может, просто, всё идет единственно возможным – максимально некомфортным и неприятным образом. Или так просто кажется.
Сложно быть объективным, когда апатия такая, что её заскорузлый саван не скинуть одним приемом, приходится резать на полосы, цепляя шкуру, и с треском и матом отдирать, как присохшие бинты. Раз за разом, день за днем. Занятие мучительное, как бритье отросшей щетины на сухую, тупой бритвой. Но обязательное. Пока ещё обязательное. Космические полеты, только сквозь не такой космос, как у Макото Синкая.
В процессе которых, сбоит синаптическое поле, из технологических отверстий и пор сочится красная смазочная жидкость, в глазах застывают «три белых», и по бледной роже Пьеро текут черные дорожки, слабо похожие на слезы. Все-таки, пожалуй, не сегодня, многовато неистраченного ресурса и не законченных дел. И надежды: «мама найдется, мама придет…» - хрен там, конечно. Но, если так думать немного помогает…
А пока, стоит как следует хлебнуть бустера-протектора – пробил час, пси-барометр с отметки «ясно», к которой, казалось, прилип навечно, энергично сиганул на «близится ураган, засранец». Штош, логично – добро пожаловать в сезон штормов. Конечно же, не только и не столько тех, что жонглируют на море мрака тридцатиметровыми волнами-убийцами. По такому поводу стоит поднапрячь тряпочное мясо, слегонца поднять вольтаж в нервах.
И повысить давление в трубопроводах, а также желание сдохнуть, хоть процентов на 65 заместить, жаждой заделать каюк кому-нибудь другому.
Пожалуй, с некоторым натягом можно засчитать условную готовность, встретить переезжающую ноги танковую гусеницу, задолбавшуюся таиться под камнем гадюку, ковровую бомбардировку агентом «оранж», погружение в канализационный отстойник (отстой, Батхед!), шипастый демонический пенетратор – Радио ледяных пустошей, в общем.
Мобилизуется к этому суровому объятию титанобоа гарбедж-полигон эмбассадор, заслуженный ветеран эксгибиционизма, собиратель кошмаров и галлюцинаций, обитатель социального дна и знаток городских окраин, беглый голем, положивший на свою программу и создателя, дестроер, девастатор и инвестигатор – Джон-ледяные-яйца.
Действительно ледяные, увы. Белки антифризы делают это возможным, но не делают приятным. Да, холод и снег замечательно исполняют функции хорошего армейского сержанта – их так приятно, тонизирующе и общеукрепляюще, ненавидеть. И параллельно, восхищаться. Сказано же, хорошего сержанта.
Ладно, к конструктиву, в это богатое несбыточными надеждами утро, будем поиграть в литературного критика. И рубанем хардкора о творчестве Р.Хайнлайна.
Некоторое время назад Джон обнаружил на одном из ярусов Объекта настоящее сокровище – полное собрание сочинений Р.Хайнлайна, выпущенное в год его рождения. Джона, в смысле, рождения. Настоящий, просто, билет в детство. Увы, собрание это оказалось слишком полным. И то что в детстве семья и цензура отфильтровывали, оказалось стоящим того. Отнюдь не скрытыми сокровищами.
Оказывается, творчество обожаемого мастера можно разделить на, грубо говоря, «раннее» и «позднее». Грубо, потому что, «Луна» и «Фарнхэм» вышли почти одновременно. Но, в общем, вектор изменений совпадает с вектором времени. И изменения эти ни разу не к лучшему. Тут планировался нехилый спич-разбор чем «Патруль» и «Десант» отличаются от «Фарнхэма» и «Долины». О том, что фантастика из несущего элемента.
Превращается в декорацию, для галочки. И о том, что озабоченный извращенец Джон крайне приветствует «сунь-вынь», а также часто бывал в морге. Ну не в качестве клиента, понятно. А в…, а неважно. Короче, физиологией и анатомией его смутить непросто. Но и того, и другого в «позднем» настолько жирный перебор. Много всего намечалось. Однако, мания величия, это пошло. Трезвее надо смотреть.
Ну, где Хайнлайн, а где Джон. Но субъективное мнение иметь-то не запретишь. Короче, худлит делится на два типа. Первый, читаешь в транспорте, и то и дело тоскливо смотришь в окно вагона – ну где же, где же твоя остановка. А во второй, залипаешь так, что понимаешь твою станцию объявили, когда двери уже закрываются. А то и вообще, на конечной приходишь в себя.
Критерий, конечно, лишенный однозначности – куча трэша и проходняка может читаться запоем. Но вот его отсутствие, кристальный и однозначный приговор – книга годится только для растопки и замены туалетной бумаги. Занудным и неувлекательным может (но не должен!) позволить себе быть учебник по высшей математике или квантовой физике. А для литературы, не снабжающей новым знанием – это железный факап.
И вот, «Луна», «Десант», «Патруль» это из второго. А «Долина» с «Фарнхэмом», как другой рукой написаны. Даже не так. Фальшивые елочные игрушки. И стиль вроде узнаваем, и остальное на месте, а волшебства нет… Ну вот нету и всё. Roger that.