Осенью 1944 года наша авиация уже действовала смело. Хотя у немцев оставалась мощная система противовоздушной обороны, тем не менее, научились уже и с ней управляться.
Но дальних авиаразведчиков это не касалось. Задача у них была одна. Совершить полёт в заданном секторе, снять, что там происходит на фотоплёнку и как можно быстрее вернуться домой.
Ввязываться в бои с люфтваффе или тем более атаковать наземные цели строго запрещалось. Однако наши пилоты, уже возвращаясь с задания, втихую от начальства, заходили на колонны немцев или обстреливали места дислокации противника.
В один из осенних дней экипаж Виктора Богданова вылетел на задание.
Благополучно пройдя над заданным квадратом, экипаж произвёл съёмку, и самолёт лёг на обратный курс.
Богданов же решил устроить охоту на немцев. Он немного уклонился от прямого курса на свой аэродром.
Наш лётчик решил выйти к железной дороге и там атаковать какой нибудь состав. Всё ущерб немцам причинит.
Идя поисковым зигзагом, Богданов высматривал себе цель. Его штурман иногда сверял курс. Самолёт шёл в верном направлении, а то, что немного уклонялись, так пилоту виднее, мало ли что, может, зенитки какие обходит.
Вскоре Богданов увидел дымящий паровоз и короткий состав.
На то, что паровоз находится в середине этого состава, наш лётчик никакого внимания не обратил.
Он перевёл Пе-2 в пологое планирование и нацелился на вагоны. Хоть так немцев погонять, жалко, что бомб нет. Вместо них фотоаппаратура установлена.
И тут как очнулся штурман. Он глянул, куда это устремился их пикирующий бомбардировщик и оцепенел на миг.
Потом штурман начал орать.
Он кричал, Витя, что ты делаешь. И добавлял слова, которые относятся к не очень приличным.
Атакующий Богданов не воспринимал крики штурмана, так как сосредоточился на атаке. Но сквозь азарт пробивались вопли, что надо срочно назад, потому что перед ними бронепоезд.
Наш Пе-2 ударил по нему пулемётной очередью и почти сразу немцы, заметившие самолёт, открыли ответный огонь.
Зенитные пулемёты быстро соткали разноцветную ткань из трассеров, которые врезались в пикирующий бомбардировщик. Самолёт затрясло.
Богданов проскочил над бронепоездом и тут же ушёл в сторону, пытаясь сбить прицел противнику.
Этот манёвр удался и Пе-2 быстро начал удаляться к линии фронта. Штурман ругался. Лётчик решил уйти в небо, подняться выше, но штурман сообщил, что по данным приборов, повреждён левый мотор.
Недолго думая, Богданов выключил его.
И сразу же услышал тревожный вопрос стрелка, зачем он это сделал. Богданов пояснил, что сейчас винт неработающего мотора стоит на флюгере, а если движок заклинит, то винт тоже встанет. И будет создавать лишнее сопротивление.
И на одном моторе Пе-2 еле еле набрал высоту, уходя подальше от земли, где его подшибить даже из карабина.
Двести километров тащился пикирующий бомбардировщик к своему аэродрому. И наконец, благополучно сел, не встретив по пути никаких мессеров и избежав огня зениток.
Комэска похвалил Богданова за смелость, а потом объявил ему выговор, так как этот поступок с атакой неопознанной цели мог сорвать авиаразведку.
Штурман со стрелком ничего не сказали, но смотрели осуждающе.
А масла в огонь добавили техники. Оказалось, что мотор был цел, а немецкие пулемёты повредили манометр. Можно было спокойно лететь на двух моторах. Но главное, что данные авиаразведки были доставлены.