1. Тельник пузом не порвёшь.
2. Наше дело труба.
3. Мины живут в воде.
4. На торпеду, как на женщину, лучше смотреть сзади.
5. Торпедный треугольник неисчерпаем, как атом...
Пять заповедей флотского минёра.
Олег сменил в должности минёра нашей 149 -ой подводной лодки господина Медведюка, личность довольно тёмную. Подробно останавливаться на каптри-кооператоре, сдававшем в аренду свой видеомагнитофон на выходные сослуживцам за деньги; и, по слухам, засветившегося в Питере в нехорошей истории с пистолетом типа ПМ на руках, с приметным номером 5555 (из арсенала нашей подводной лодки), у меня нет особого желания. А вот про человека, ставшего моим хорошим товарищем, я расскажу с удовольствием.
Тут я хочу отметить, что на организмы людские подводницкие автономки влияют по-разному. Один в результате - худой, как щепка, а вот Олега, напротив чуток "разнесло". Был он плотным, широким в кости, но очень подвижным. И постоянно опаздывал на построения, подъём флага. Буквально едва успевая в последний момент "вскочить на подножку уходящего поезда", перед подачей старпомом ритуальной команды:
- "Смирнааа!!! Товарищ командир, экипаж подводной лодки КС-149 для подъёма Военно-Морского флага построен!"
И сокрушаясь по этому поводу:
-"Женя, хим, ну вот такой я человек. Я даже если вставать буду в пять утра, всё равно это не поможет!"
На первую же подколку наших механических офицеров, при ежеутренних по****елках в центральном посту перед командой на осмотр и проворачивание оружия и технических средств:
-"Да что им, минёрам - изучают устройство торпедного аппарата по метру в год в училище, да и служба потом - не бей лежачего!"
Олег с достоинством и не спеша ответил:
-"Во-первых, длина торпедного аппарата не пять метров - изучайте устройство подводной лодки; во-вторых, если Вы хотите поговорить со мной, к примеру, о приведённой функции Лапласа для расчёта противоминных действий по формуле в три этажа и с пятьюдесятью величинами, я Вас с удовольствием выслушаю!"
В центральном повисла плотная пауза. Первым нашёлся старпом, капитан 2 ранга Иванов, тоже минёр по образованию:
-"Олег, зачёт!"
А мамонты-механики лишь недоверчиво хмыкнули. Но в основном, конечно, выразив молчаливо-коллективное сомнение в том, что Иванов хоть что-то "из вторых" ещё помнит.
Олег был не юным уже капитан-лейтенантом и перевёлся в наш экипаж по причинам личного характера - он женился на полярнинской, ей Полярный нравился и никуда переезжать из Полярного (в масштабах Кольского полуострова) она не собиралась.
-"Понимаешь, я когда валялся с двусторонним воспалением лёгких в госпитале, никому нахрен был не нужен. А она супчики куриные мне носила…" - печально в минуту откровенности рассказывал он. Печально - это потому что жизнь семейная у них просто не клеилась. И в то же время восторженно рассказывал мне о девушке-зажигалке, с которой был знаком ещё курсантом ВВМУПП*а. Которая была абсолютно непредсказуема и могла, к примеру, профессионально станцевать Rock & Roll, а под занавес выдать сальто-мортале, и всё это прямо на широких перилах зала второго этажа одного из знаменитых ресторанов. Под шумные аплодисменты совершенно обалдевших иностранцев. Но не сложилось у них…
Вскоре Олег получил каптри, проставился перед экипажем, естественно. А затем мы это дело повторно отметили, уже в более узком кругу. Помню только, что пьянка была спонтанно-яростно-непредсказуемая. А на закуску куча консервов, включая, как называл его минёр "корень аспарагуса"(*) . Какой только неведомой простому советскому человеку фигней порою не уставал нас удивлять родной заполярный военторг!
…
Как-то, забежав в мою каюту на плавказарме в поисках ножа, Олег вскрыл принесённую с мороза банку с томатным соком и начал есть её содержимое столовой ложкой. Ковыряя снежно-томатную массу и приговаривая:
-"Минёры все такие!"
и:
-"А ты представь, что это красная икра!"
В ответ на моё возмущённое:
-"Да тихо ты, заниматься мешаешь!",
он настойчиво выпросил в ту пору секретный ещё, НОРБ-ВМФ-83, и начал читать его… с другой стороны. Не с оглавления, нет, а с приложения 22 "основные термины и понятия". И тут же начал задавать мне вопросы, типа:
-"А кто такие гидробионты? Это особые, гидравлические бионты, или как? Правильно я понимаю?"
Затем, как-то под чай с печенюшками, он целый час мне рассказывал, почему он мечтает приобрести глобус звёздного неба и какая это прелесть.
Не знаю, смог ли я Вам объяснить, но с Олегом всегда было весело. Несмотря на его часто печальные глаза. Вот и решили мы как-то, пользуясь полнейшим отсутствием группы "К" нашего корабля, повеселиться в рабочее время. Всё было сделано по уму, и даже назначен толковый матрос-оповеститель. Но расслабиться по-настоящему нам не пришлось. Снимал я в ту пору однокомнатную квартирку на пятом этаже малосемейки по улице Красный Горн. В целях конспирации на ранний ланч, по нашему плану плавно переходящий в обед, пошли, естественно, ко мне. Поскольку я был тогда холостяком и что и кому выскажут потенциальные соседи-свидетели, мне было абсолютно до… хмм… пуговицы. Побеседовав неспешно "за жизнь" и приговорив купленную по дороге водку, мы перешли к более интересному, вечному вопросу - о взаимоотношениях мужчины и женщины. Душа требовала продолжения банкета, я достал с антресолей бутылку шила и быстренько приготовил яичницу на недавно купленной чугунной очень приличных размеров сковородке. На дворе было какое-никакое, пусть и северное, но всё же лето, и свежеприготовленную вкусняшку мы поставили охлаждаться на подоконник. Для ускорения процесса, распахнув все створки кухонного окна настежь. Поскольку закусывать с раскалённого чугуна конечно же можно, но вообще-то ну его нафиг. Выпили мы буквально пару стопок, всласть перекурили. И стало нам чудо как хорошо. Проникнувшись торжественностью момента, я разлил по третьей, и совсем уже решил произнести тост, как внезапно спиной почувствовал присутствие в нашей компании кого-то третьего. Лишнего. Резко развернувшись, я увидел здоровенного баклана, судорожно скользящего по цинковому козырьку и одновременно раззявившему свой клюв настолько, что визуально в него могла влезть вся наша яишенка. Вместе со сковородкой. Крылатая тварь спланировала полакомиться на халявку абсолютно бесшумно.
Возмутившись такой наглостью, я не нашёл ничего лучше, чем запустить в него моментально схваченной из-под стола пустой водочной бутылкой. В баклана я не попал, а угодил прямиком в оконную раму. Шрапнелью брызнули стёкла, реально а**евший баклан судорожно взмахнул крыльями и улетел. Я покорно выслушал от минёра краткую оценку моих снайперских навыков, и начали мы с ним из планируемой закуски выковыривать неизбежные стёкла. За этим интереснейшим и, безусловно, крайне увлекательным занятием и застал нас звонок в дверь. На акваторию СРЗ "Штиль" прибыла на разборку дизельная подводная лодка проекта 651, без экипажа, и её требовалось срочно перешвартовать.
Я был назначен командиром кормовой швартовой команды. Сразу скажу, что перешвартовкой корабля я занимался первый раз в жизни. При полном экипаже в обычных условиях каждый занимается своим, узкоспециализированным делом. Но деваться было некуда, я быстренько встряхнулся, и вскоре окрестности четвёртого пирса услышали мои правильные, громкие и чёткие командные слова. То, что я тупо репетовал сказанное вполголоса нашим годком, старшиной первой статьи Колей Москаленко, для которого эта швартовая операция была уже хрен знает какой по счёту за почти три года службы, ни представители штаба на берегу, ни экипаж буксира, естественно, не знали.
Грандиозная войсковая операция, под всенепременные маты-перематы, вечную суетню, толкотню, и никому нахер не нужную нервозность, что неизбежно бывает при наличии обеспечивающих штабных офицеров, затянулась. Освободились мы уже где-то поздним вечером. Из переносного освещения под рукой были только спички-зажигалки, но поскольку незнакомые проекты подводных лодок меня тогда всерьёз интересовали, я решительно убыл на разведку. Правда и тут меня ждал облом. Спустился я через люк первого первым, а за мной уже шли наши хозяйственные мичмана, любители отвинтить-срезать-повыкусывать (не воровства ради, а про запас для восстановления любимой матчасти); сразу же чуть не улетел в трюм, и, грязно выматеревшись, убыл на ужин. Благо наша ПКЗ-141 была совсем рядом, идти было недалеко. А Олег убыл домой. Так получилось, что в город я смог выйти только через трое суток, поэтому многострадальную стекло-яичницу пришлось выбросить.
Эту несчастную подводную лодку потом долго и мучительно утилизировали. Сначала пытались рвать прочный корпус шнуровыми зарядами. Но что-то там неправильно рассчитали, при взрывах сварные швы уплотнились. Затем всё же выкинули вырезанные отсеки на берег, нагнали газорезчиков и начали резать. Порезав где-то ровно половину, с удивлением обнаружили, что денег за продажу металлолома едва хватит на оплату труда рабочих. Плюнули. Всё бросили. И ещё долго стояли несчастные обрубки вдоль дороги к плавказармам, как немой укор, памятник нашему флотскому долбо**изму. И нелепым потугам неоперившихся ещё доморощенных горе-капиталистов.
Но эта история лично для меня имела финал со знаком плюс. Как-то зимой, топая на развод (суточного наряда и вахты), я вынужденно свернул в сторону. Ну, знаете ли, народная мудрость "пусть лучше лопнет совесть, чем мочевой пузырь" всегда права. А в условиях полярной ночи - тем более. Быстренько справив естественные надобности и оправляясь, я с интересом обнаружил чуть в стороне обгоревший блок радиоаппаратуры с до боли знакомыми конденсаторами типа ЭТО.
.
Сноска:
(*) Я тогда переписал несколько незнакомых слов с этикетки банки в блокнотик и позже с интересом выяснил, что Asparagus... - это, оказывается, всего лишь консервированная спаржа.
16.10.2021
.