Папа вспыхнул, собрался что-то резко ответить, но от Лансера в его сторону метнулось какое-то облако, которое обволокло папу легкой дымкой, а тот, почувствовав чужую магию, только махнул рукой и устало ответил:
- Я писал письма и отправлял их дымчатой дорогой. Раз в год, когда открывался портал. По понятным причинам я не мог далеко от портала отходить и создавать новый портал для писем, поэтому пользовался стационарным. Все письма уходили. И императору, и отцу, и вашему предшественнику или предшественникам. Потом я писал и матери, и лорду и леди Бразис, и всем родственникам – ни разу не было ответа, и на следующий год к порталу никто не приходил.
- Кому вы писали последний раз? - Лансер продолжил допрос – ни на что другое разговор уже не походил.
- Веронике Шароль,- я вздрогнула от неожиданности и это, похоже, не укрылось от взгляда Лансера. Мой папа писал любовнице этого, блин, мужа? - Она была фавориткой императора в те дни, когда мы ушли в другой мир и даже через четверть века, я думаю, не растеряла бы свои связи. И уж обратно она мне точно что-нибудь чирканула – они с мамой все время были на ножах.
- Кто с леди Эльвирой не был на ножах? - фыркнула мама, а я заметила осуждение во взгляде отца. Да уж, тандем свекровь-невестка одинаково работает во всех мирах и хорошие отношения возможны, но это заслуга и тяжелый труд обеих женщин, а у моих «родственниц» на это даже времени не было.
Так, я немного запуталась. Эта Шароль двадцать пять лет назад была любовницей императора, а сейчас – Лансера? Чем старше леди, тем моложе фаворит…
- Леди Вероника сейчас в Друмене вместе со своим супругом лордом Ванне-Гротт и детьми, фавориткой она не является уже лет двадцать и сейчас, скорее в опале, чем в дружественных отношениях с императором,- кажется вот сейчас, наблюдая вытягивающееся от удивления лицо моего отца, Лансер получал удовольствие – странный тип.- Но сложилось так, что в моем ведомстве работает ее племянница Верона Шароль, весьма амбициозная и деятельная особа, которая, получив ваше письмо, умудрилась донести нужную информацию до императора. К сожалению, ваше последнее письмо больше походило на донос на самого себя, чем на попытку донести информацию, но с чем пришлось работать – с тем и работали.
С этим все ясно. Не буду забивать голову этими двумя Шароль, достаточно того, что у отца уже голова квадратная, судя по виду.
- Значит, никто не знал про нас? - спросила мама, потому как папа в этот момент яростно тер виски – это всегда с ним случается, когда слишком много текста и музыки приходится запоминать, а тут новая информация – почти тоже самое, только не такое гармоничное.
- Я приготовлю кофе,- сказала я маме, собирая со стола тарелки под удивленным взглядом «мужа»,- мам, на кухне где его найти?
- Баночка в буфете на средней полке,- мама собралась было со мной, но я покачала головой – мне нужно немного прийти в себя. Хотели новую информацию – получите. - Ты точно справишься?
Кивнула и пошла искать кухню. С первого класса мама стала доверять мне самостоятельно делать яичницу или омлет, но при этом раз по пять приходила на кухню, чтобы проверить – все ли у меня в порядке, и не горит ли полотенце, оставленное близко с плитой. В свою защиту скажу, что полотенце у меня горело всего однажды, и я его благополучно выкинула в окно, яичница я меня не подгорала, хотя недожаренной была часто. Опыт готовки у меня имеется, причем и на газовой плите, и на электрической, и в микроволновке, и в духовке, и даже на костре, так что с магической плитой как-нибудь справлюсь.
Включить плиту получилось с пятого раза – камней оказалось слишком много, да еще эта путаница с включением/выключением. Довести кофе до кипения получилось с первого раза, но вот сварить правильный – только с третьего. Но получилось же. Как говорила учительница географии, заставляя нас рисовать контурные карты: «Терпение – добродетель, а практика – двигатель процесса».
Расставив чашки, сахарницу, молочник и полный кофейник на подносе, отправилась в гостиную. И чуть не потеряла это все на пороге, потому как в этот момент входная дверь резко распахнулась и буквально через несколько секунд в гостиную ворвался пират Дорон собственной персоной, плюхнулся на стул рядом с Лансером и, подмигнув маме, пророкотал:
- Клубничка, и мне кофе, а то на улице дождь пошел – я промок и весь сник.
Еще один мой личный раздражитель. Я и не думала сердиться, но ворвавшийся без стука шкафообразный громила решил меня таки вывести из хрупкого состояния равновесия, которое вернулось ко мне на третьей попытке сварить правильный кофе, и я возмущенно топнула ногой…а потом еще раз, для верности. Потому что гладкие мраморные плиты на полу уже от первого удара пошли волной, а второй только добавил амплитуды, и от меня к Дорону пошло цунами высотой полметра (именно такой длинны были края плит). К моему сожалению, Дорон не уплыл на «волне» к выходу, хотя очень хотелось бы, но со стула упал и даже застрял между двух плит, вставших на дыбы.
- Одного браслета явно мало,- пробасил Дорон, пытаясь выкарабкаться из мраморного плена, а ко мне подошел отец и, сокрушенно погладив по голове, нацепил на руку свой браслет – на ту же руку.
- Зачем? - взвыла я, чувствуя, что даже не могу поднять руку, чтобы вилку ко рту поднести. - И почему оба на правую? Пап, ну ты-то видишь эту гадость, неужели не было чего-нибудь посимпатичнее?
- Клубничка, веришь – нет, но я всю лавку твоего деда обыскал в поисках «симпатичного» блокиратора – этот самый симпатичный,- Дорон уже почти выбрался, но его последние слова всколыхнули волну гнева внутри меня, и новый удар ноги по мрамору отозвался тряской плит под пиратом.