Вообще, притирка к супругу у Марии Кондратьевны проходила сложно. Если бы дело касалось только вечерних прогулок и утренней зарядки! Но ведь Леонид Павлович буквально всю жизнь расписал по часам. Со своими нравоучениями он лез везде и всюду. И на всё-то он знал ответ: сколько нужно засыпать порошка при стирке и почему, какой тряпкой пыль вытереть, как правильно складочки на шторе расположить, как ей лучше одеться и подстричься. Супруг не кричал, не шумел, а говорил спокойным не терпящим возражения тоном, что выматывало куда больше и даже бывали случаи, когда Мария Кондратьевна хотела прибить его скалкой.
Список рассказов
Рассказ "Частная жизнь"
При этом каждое действие неизменно сопровождалось фразой, что везде и во всем должен быть баланс. От этого проклятого баланса Марию Кондратьевну уже тошнило. Порой ей казалось, что некоторые вещи муж делает нарочно, но всё носило такую благообразную форму, что даже придраться было стыдно, да, вроде бы, и не к чему.
Всплески эмоций у неё бывали частыми. И всякий раз злобный огонь женщины тушила волна занудства мужчины.
– Ох, папа, эта женщина, мне кажется, тебе не по зубам, – сказала как-то дочь Леониду Павловичу.
– Не переживай, дорогая. Терпение и труд все перетрут, а моего терпения хватит и на десяток таких. Мне даже нравится ставить её на место, когда она не права. Маша изменится, это дело времени, вот увидишь. И не такие ломались. Зато как она хорошо готовит! – сказал Леонид Павлович и был совершенно прав.
Приготовление пищи – это был единственный процесс куда он не вмешивался, хотя иногда садился и просто наблюдал. Здесь Мария Кондратьевна отдыхала душой. Никто ей не указывал, какую картофелину положить в суп, а какую в пюре. Она была полноправной хозяйкой, поэтому и готовила с удовольствием. И вот удивительно, раньше она кухню не особо любила, а теперь сюда бегом бежала.
Леонид Павлович на похвалы не скупился и всякий раз благодарил её за вкусный обед или ужин. Он во всем помогал по дому, пылесосил, вешал белье, поливал цветы, мыл посуду. Пенсия у мужа оказалась приличной, при этом он не был скупердяем. Его родственники хорошо отнеслись к Марии.
Но всё это не доставляло особой радости Марии Кондратьевне. Ей тяжко жилось под прицелом с бесконечными нравоучениями, но она понимала, что деваться ей особо-то и некуда.
Мария Кондратьевна уже каялась, что так скоропалительно расписалась с Леонидом Павловичем. А теперь что делать, куда идти? Только к дочери и зятю. А вот как туда возвращаться? После того письма, после криков, после проклятий. Не могла она этого сделать, даже, наступив себе на горло, не могла. Стыдно было перед дочкой, перед зятем, и даже перед внуками.
Как она теперь раскаивалась, что была не права по отношению к Михаилу. И свои придирки, и злобу, и неумеренную ревность – всё теперь женщина видела совсем по-другому, но великая гордыня мешала ей признавать свою вину. Это было не в её правилах, а, значит, и деваться было некуда, приходилось жить с Леонидом. К тому же он так настаивал на официальном браке. Ну не идти же в ЗАГС с разводом после месяца со свадьбы. Оставалось терпеть и смиряться.
Люду с Мишей они навещали строго по графику в субботу один раз в две недели с 6 до 8 часов вечера. На одной недели ходили к детям Лёни, а на другой – к детям Маши.
– Не стоит молодёжь так часто беспокоить, – поучал Леонид Павлович, – пусть живут своей жизнью. Вместе радуются, вместе огорчаются, совместные проблемы решают. Попросят помощи, поможем, а надоедать им не нужно.
На людях Леонид Павлович вел себя как истинный джентльмен. Он с достоинством и по правилам ухаживал за Марией Кондратьевной. Открывал двери, пропускал вперед, подвигал стульчик, когда она садилась, подавал одежду.
Однажды она услышала на улице слова незнакомой молодой девушки, глядевшей на них во все глаза.
– Смотри, Вить, какая красивая пожилая пара! Сколько лет вместе, а до сих пор под ручку идут. Я даже видела, как он ей дверь в магазине открывал. Вот бы и наша любовь не кончалась, правда?
– Надо же, как повезло Кондратьевне на старости лет! – восхищалась и завидовала соседка. – Ох, коль суждено тебе счастье, так конем его не объедешь. Я всю жизнь со своим мучилась, всю жизнь. И кормила, и стирала, и по больницам водила. А он же, подлец, за все эти годы ни разу стульчик мне так и не подвинул. А Машка ведь только-только замуж вышла. А уж как муж её обхаживает, словно королевишну заморскую.
Дочка тоже искренне верила, что мама в сказку попала.
– Мамочка, я так рада за тебя! Леонид Павлович такой мужчина! Я раньше переживала, всё думала, как ты там с незнакомым человеком будешь? А теперь смотрю на него и спокойно мне за тебя!
Мария Кондратьевна, в свою очередь, ни с кем не делилась особенностями своего замужнего существования, даже с бывшей соседкой.
«Пусть завидуют, – думала она. – Во всем нужно находить что-то положительное».
Она и сама не заметила, как тоже начала подводить баланс.
К концу августа дочка Леонида Павловича сказала отцу:
– Надо же, никогда бы не подумала, что такая вздорная женщина может так измениться. Папа, ты у меня просто удивительный человек!
– А ты смотри, да учись, родная моя, – ответил Леонид с гордостью. – Помни, капля камень точит.
Михаил тоже не мог нарадоваться, глядючи на тёщу. Помнил он, что хотел отблагодарить друга бутылкой хорошего коньяка. Но вот встретиться у них никак не получалось. Михаил вечно на полях пропадал.
А что же делал Иван Васильевич все это время?
Он с группой бухгалтеров выехал в отдалённый район на проверку.
– Оленька, он надолго в этот раз? – спросила, его тёща Тамара Дмитриевна.
– Сказал, что дней на 4-6. Их пятеро человек поехало. Все на бусике, а Ваня, как обычно, на своей машине. Неспокойно мне, мама, что-то. Может, нагрянуть к нему неожиданно?
Список рассказов
Рассказ "Частная жизнь". Часть 7
Начало / Часть 6 / Часть 8