История и персонажи вымышлены, любые совпадения с реальными людьми случайны
— Раз человек способен изменить, жди от него что угодно. Если мораль не мешает предать, то как от другого удержит?
Данияр пожал плечами и подцепил плавающий в масле золотистый шарик. Юля следила за ним внимательно, как кошка, и две косички болтались по обе стороны её светлой гривы.
— Мораль многолика, — возразил Данияр, укладывая в тарелку последний пончик.
Ловко снял с огня турку за пару секунд до того, как закипел кофе.
— К примеру, я знал рецидивиста, — продолжил Данияр, — который попался, потому что защищал собаку от хулиганов. С ними и был задержан. Другой товарищ грабил стариков, зато своих жену и дочь любил без памяти — образцовый семьянин.
Данияр поставил завтрак перед подругой и походя чмокнул ту в висок. Сел напротив, сделал первый глоток.
— Защищаешь преступников? — хмуро спросила Юля.
Данияр покачал головой. Рассветное солнце пронзало лучами чистый воздух кухоньки.
— Никогда. Просто мораль у всех разная. Кто-то изменил и остановился, кто-то ударился во все тяжкие. Вот так.
Юля упрямо поджала губы и потянулась к своему кофе.
— У меня другое мнение.
— Пусть так, — безмятежно ответил Данияр.
На работу шли, как обычно, едва не спотыкаясь о многочисленных школьников. Детишки (некоторые по пояс) бежали, бросались под ноги, торопились из всех окрестных домов. Юля рассеянно шла за Данияром, то и дело покусывая губу.
— Если тяжело быть опером, могу перебросить в свой отдел, — предложил Данияр.
Юля лишь отмахнулась.
— Дело не в этом. Наверное, просто нужно отдохнуть. А работать под твоим началом… нет, не смогу, Даня.
Данияр притормозил на перекрёстке, посматривая по сторонам. Юля держалась за его локоть и отстранённо изучала асфальт.
— Попробуй взглянуть на это иначе, — посоветовал Данияр. — Ты не с преступниками работаешь, а помогаешь людям, предотвращаешь будущие правонарушения. Разве это не стоит того?
Юля неловко рассмеялась и поспешила за Данияром через проезжую часть.
— Наверное, стоит.
Её улыбка совпала с проблеском солнца в хмурых утренних тучах. Рабочий день начался.
***
— Когда точно вы обнаружили, что дверь в вашу квартиру открыта?
Женщина всхлипнула. Плечи в простом платье дрожали, лицо осунулось то ли от горя, то ли от жизни в целом. Данияр ласково улыбнулся и подал ей чашку чая, который заварил себе.
— Так где-то в полпятого вечера, может, раньше — как с уроков вернулась. Я сразу Коленьке кинулась звонить. Посмотреть, во сколько? — спохватилась она.
— Вы, Лилия Алексеевна, попейте сначала, — улыбнулся Данияр. — Потом проверите.
Лилия Алексеевна торопливо и смущённо склонилась к чашке, а Данияр пока пробежал взглядом список украденного. Кольцо золотое с топазом, золотая цепочка, серебряные серьги с хризолитом, шуба мутоновая, ноутбук Xiaomi, деньги… И так далее и так далее. Сумма ущерба — двести восемьдесят семь тысяч рублей.
— Вот, — Лилия Алексеевна лихорадочно сунула телефон ему под нос.
Данияр кивнул, зафиксировал время в протоколе.
— Где был ваш муж?
— Так в гараже, как обычно! — всплеснула руками женщина. — Коленька у меня за рулём работает и машине времени даже больше, чем мне уделяет. Правда, сразу примчался, когда позвонила!
— А сейчас Коленька?..
— Квартиру сторожит, — с готовностью ответила Лилия Алексеевна. — Замок-то выкрутили, кто угодно войдёт. А я вот к вам с заявлением.
Данияр вздохнул и поднялся. Действия почти верные. Ещё б в квартире до их приезда не топтались…
— Ладно, Лиличка, любовь поэта, — заявил он бодро, — поедемте квартиру осматривать!
Женщина смущённо улыбнулась, на секунду даже забыв о несчастье.
— Так ученики иногда шутят, когда Маяковского проходим, — пролепетала она. — Но от вас приятнее.
Данияр улыбнулся, рассеянно почёсывая тёмную бородку, и поспешил к Вове за опергруппой.
***
— Планшет сыну бабушка подарила, с копилочки. Он до хрена дорогой, кажись. Хз, зачем дарила: что на нём малевал, что на бумаге — всё каракули.
Николай Семёнович схватился за голову и склонился к коленям. Вид у него был отчаявшийся. Данияр сочувственно цокнул языком и вернулся к бумагам: квартиру они осмотрели, так что потерпевшего лейтенант решил опросить на месте.
— Ваша жена говорит, что никого не подозревает. А вы? — уточнил следователь. — Может, рассказывали о ценных вещах другим людям? Или есть знакомые, которые в средствах нуждаются?
Взгляд Николая Семёновича метнулся вправо. Он стиснул кулаки, поджал уголки губ в раздражённой гримасе.
— Я трепаться не привык, мужики сплетни не любят, — ответил сухо. — А вот у Лили друзей полно и язык бабский, длинный. Я ей много раз твердил его за зубами держать, да что там! Ум короток.
Данияр присмотрелся к мужчине. Тот отвёл взгляд, снова принялся мять натруженные ладони. От грязной одежды разило машинным маслом.
— Вы ведь что-то умалчиваете, Николай? — надавил Данияр. — Расскажите. От содействия следствию зависит, как быстро мы краденое найдём.
Николай Семёнович снова пожевал губы, царапнул ногтями по ладони.
— Лиля хочет внимания, — пробубнил он. — Не понимает, что мужику работать надо. Таксовать — это не с детишками о книгах говорить! Да и лошадка моя ухода требует, уже четырнадцать лет ей исполнилось.
— К чему вы клоните? — поторопил Данияр.
Николай Семёнович зло взглянул в ответ.
— Хахаль есть у неё! Вот его и ищите.
Сколько следователь Алимов не старался, дальше разговор не пошёл — Николай твердил одно и то же.
***
Вова вгрызся в самсу с завидным аппетитом. Данияр смотрел на друга одновременно с интересом и неким благоговейным ужасом.
— Не страшно тебе есть эту бомбу замедленного действия? — пошутил он. — Тот ларёк дважды на санобработку закрывали, думаешь, всё вытравили?
Друг только пожал плечами и снова откусил от пирожка.
— Мясо есть мясо, — прочавкал он. — Не травлюсь же. Ну люблю я самсу, люблю.
Данияр поёжился и потянулся к папке с делом.
— Я тебе в следующий раз сам приготовлю, поберегу твой желудок, — пообещал он.
Открыл первый протокол.
— Знаешь, что меня настораживает? — протянул Данияр.
Вова выбросил в ведро опустевший пакетик.
— Погром?
— Угу. Вещи-то из обычных мест взяли: украшения в шкатулке, деньги в белье, планшет с ноутбуком на столах, шуба в шкафу… Так зачем квартиру вверх дном переворачивать?
Вова кивнул и блаженно откинулся на спинку постаревшего стула.
— Соседи ничего не видели, и немудрено — все на работе были, — продолжил Данияр. — Вопрос: так совпало, или преступник знал, что у него есть достаточно времени для постановочного беспорядка?
Вова нахмурился. Повернул список вещей к себе, тоже внимательно изучая.
— Инсценировка? — спросил он.
Данияр покачал головой.
— Жену видели в школе, у мужа до вечера заказы, все отражены в истории. И в гараже его видели.
— А если до работы ещё? — оживился Вова.
— Тоже вряд ли: около часа дня по лестнице поднимался школьник, и дверь была заперта. Нет, тут кто-то другой. Кто-то близкий…
Потолочная плитка привычно гипнотизировала уставший взгляд. Вздохнув, Данияр взялся за список знакомых семьи.
— Да начнётся, — мрачно объявил он, набирая первый номер.
***
Лилия Алексеевна так охнула, что полная грудь внушительно колыхнулась в воздухе. На её лице отразилась обида, но Данияр привычно задушил в себе чувство вины.
— Как вы можете? — воскликнула Лилия Алексеевна. — Я никогда бы не причинила Коленьке боль! Любовь без верности не существует, и я эту верность храню!
Данияр наклонился ближе и мягко заглянул в глаза испуганной лани.
— Лилия Алексеевна, я в любом случае не стал бы винить вас. Я действую в ваших интересах. Следы указывают на то, что вор знал жильцов, и если существует мужчина, который мог бы воспользоваться вашим доверием, это останется тайной следствия. Никто ничего не узнает.
Лилия Алексеевна вскочила. Хватанула ртом воздух, словно выплёскивая через губы переполняющие её чувства.
— От вас, следователь, я подозрений не ждала! — укорила женщина. — У меня нет любовника. Если это единственная ваша зацепка…
Повернувшись, Лилия Алексеевна вышла из кабинета. Данияр с тоской проводил её взглядом, потом опустил на ладони взъерошенную голову.
Вошла Юля, положила на стол документы.
— Всё хорошо? — спросила заботливо.
Данияр поднялся и обнял свою девушку. Положил подбородок на родную золотистую макушку.
— Будто кругами хожу, — протянул устало. — Краденое нигде не всплывало. У знакомых семьи есть алиби или отсутствует мотив. Отпечатков нет, следы, может, и были, но хозяева затоптали… Если ошибся и это простой домушник, откладывай в долгий ящик — ничего не найдём.
Вздохнув, Данияр взял отчёты и хмуро пролистал. Юля погладила парня по жёстким чёрным волосам, пощекотала носом щёку.
— Это ведь не редкость в нашей работе, — напомнила она утешающе. — Не всё удаётся раскрыть.
Данияр поморщился и с досадой повёл плечом. В его волевом лице мелькнуло что-то упрямое.
— Не редкость. Но чем реже, тем лучше, — подытожил он.
Бросив пачку обратно, Данияр решительно вышел из кабинета. Юля выскочила следом.
— Ты куда?! — окликнула она.
Данияр развернулся и, шагая спиной вперёд, по-мальчишески помахал рукой.
— Проверять теорию насчёт измен! — крикнул он, прежде чем исчезнуть за поворотом.
***
Николай Семёнович и правда отыскался в гараже. Забравшись под машину, тот сосредоточенно — даже пыхтел — возился в двигателе. Шагнув в приоткрытую дверь, Данияр откашлялся.
— Николай Семёнович, позвольте пару вопросов?
Бамц! Николай Семёнович ойкнул, вылетел из-под старенькой КИА и ошалело уставился на следователя.
— Что вам надо?!
— Простите, не хотел пугать, — рассмеялся Данияр. — Я пришёл поговорить о любовнике вашей жены.
Николай Семёнович потёр лоб, оставив грязный след от ладони. Рассеянно взглянул в ответ.
— Нашли-таки?
Данияр покачал головой и приблизился к машине. Облокотился на капот, чем вызвал нервный возглас хозяина.
— Это я у вас хотел спросить, — пояснил Данияр спокойно. — Лилия Алексеевна всё отрицает. Рад бы услышать ваши доводы.
— Конечно, она в отказ, кто ж в таком сознается, — буркнул Николай Семёнович. — Не знаю ничего, брат, всё чуйка. Она от меня много скрывает.
— То есть доказательств не было?
— Да какие доказательства, прячется, как лиса! — зло ответил Николай Семёнович.
Зазвонил рингтон, разрушая короткую тишину, и Николай Семёнович подпрыгнул. Наскоро вытер руки, нырнул в карман. Покосился на экран. На следователя.
— Могу?.. — спросил раздражённо.
— Конечно-конечно, — поднял ладони Данияр.
Николай Семёнович нажал на экран старенького смартфона.
— Да, заюш? — он отвернулся. — Скоро буду. Я… да помню, помню. Я обещал, я сделаю, не кричи. Всё, целую.
Мужчина сбросил. Постоял, глядя на экран и горбя плечи.
— Заюша? — переспросил Данияр. — Хорошо, когда в семье романтика не угасает с годами.
Николай Семёнович встряхнулся и повернулся к следователю.
— Меня уже жена пилит, домой зовёт. Не знаете, кто вор, так нас не допрашивайте. Денег нет, вещей нет… проблем хватает!
Он побрёл к выходу. Данияр задумчиво проследил за измученным мужчиной, его шаркающей походкой, тремором рук.
— А машина? — напомнил он. — Давайте помогу, в чём там проблема?
— Я как раз закончил, когда вы пришли, — ответил Николай Семёнович, не поднимая глаз.
— Ну раз так…
Они вышли из гаража вместе. Хозяин хмуро запер дверь на замок, механически опустил в карман ключ. Сегодня одежда так не пахла, да и пятен не было — вполне аккуратный мужчина. Данияр размялся, похрустывая крепкими плечами.
— Вы бы внимательнее были, — предложил он. — Вор уже знает, когда ваш этаж на работе, может и за другую квартиру взяться.
— Да бред какой-то, — отмахнулся Николай Семёнович.
— А всё же поглядывайте, — посоветовал Данияр серьёзно.
Развернувшись, пошёл прочь. Николай Семёнович смотрел вслед, хмуро комкая в руках кепку.
***
Опера сидели в машине и ждали. Туда-сюда сновали жильцы, порой в подъезд заходили доставщики. Полицейские изучали каждого.
Время было около полудня, когда один встрепенулся.
— Смотри.
К дому шёл мужчина. Даже для прохладной октябрьской погоды тот слишком утеплился: шапка до глаз, шарф до носа, куртка на всю молнию… Субъект открыл дверь ключом и скользнул в подъезд.
— Берём через пять минут, — сказал второй опер.
Задержание прошло без проблем: ошалевший преступник даже не сопротивлялся. Только Лилия Алексеевна плакала в участке, глядя на арестованного супруга.
***
— Зачем он это? — спросила Юля, ёжась в порывах ветра.
Улица светилась огнями и фарами. Они брели по Кутузова, не торопясь домой — просто гуляли. Данияр обнимал родные плечи: неудобно, но очень приятно.
— История ужасна до смеха, — ответил Данияр, подставляя лицо свежести. — Изменяла не жена, а Николай Семёнович. Дамочка с запросами оказалась, и зарплаты перестало хватать, когда девица пожелала айфон. Четырнадцатый.
Юля вытаращила глаза. Данияр грустно кивнул в ответ.
— Да-да. Наш герой долго думал и ничего лучше, чем ограбить собственную семью, не выдумал. Инсценировал кражу. Разводной ключ, чтобы вскрыть замок, в гараже взял, видео, как это делать, нашёл — прикинь! — в интернете. Так и провернул всё. Деньги, причём, за двигатель запихнул, чтобы точно не нашли. Вот тебе и ремонтные работы.
Сзади посигналила машина, и Юля обернулась. Две иномарки пронеслись мимо, обгоняя друг друга в партии «шашек».
— А как же алиби…
— Кому-то дал машину потаксовать, — пояснил Данияр. — Николай хоть и дурак, но следы заметает прекрасно. Он ведь и с машиной столько не возился, сколько супруга считала — возьмёт одежду похуже с собой, и к любовнице. Потом перебьёт духи машинным маслом, следы помады — пятнами. Говорит, год помогало.
— Мерзавец… — прошептала Юля. — А вторую квартиру зачем вскрыл? Неужели во вкус вошёл?
Данияр слабо хохотнул.
— Это в нашей истории самый ироничный момент, — пояснил лейтенант. — Бедолага понёс краденое в нелегальный ломбард. Естественно, там задрали комиссию, и Николай получил тысяч на сто меньше, чем ждал. На айфон просто не хватило.
Юля помолчала. Её личико в обрамлении искусственной розовой опушки казалось почти детским, хотя разделяло их всего пять лет.
— Я говорила про измены, — шепнула она. — Они тащат с собой ворох грязи.
Данияр ласково потрепал златовласую головушку.
— Может быть.
Они повернули обратно, к дому.
— Когда ты собиралась сказать, что написала заявление? — спросил Данияр спустя пару минут.
Юля вздрогнула. Повернувшись, опасливо заглянула в глаза своего парня.
— За ужином. Так ты уже знаешь?..
— Конечно. Вова — мой друг, в конце концов.
— Я не могу работать в полиции! — простонала девушка. — Думала, что буду людей спасать, но когда их видишь, узнаёшь, и помогать-то не хочется.
— Ну тише, тише, родная, — погладил Данияр плечо Юли.
Та прижалась ближе, улыбнулась, словно объятия снимали скопившуюся нервозность.
— Куда тогда подашься? — спросил Данияр.
Юля только вздохнула.
— Пока не придумала.
Хрустальные глаза с мольбой взглянули на Данияра.
— Приготовишь на ужин свои пончики? Я в них влюбилась!
Данияр улыбнулся.
— Конечно. Мама их баурсаками называет.
Они свернули на родную улицу.
— Пора бы вас познакомить.
© Алёна Лайкова
#измена #любовь #следствие #полиция #детектив #авторскийрассказ #кража #Новокузнецк #криминал
