Время года — закат, значит, время бояться всех, пожинать окаянные всходы, крестить углы.
Я давно затонувший фрегат, я болотный стерх, на меня объявили охоту творцы хулы. Существую без кожи, без времени, без числа. Выбираю осину, на части вину дробя. Мне забыть невозможно тот город, где ты жила, я любил его сильно, поскольку любил тебя. Мое имя Никто. Или Некто. Решай сама. Потерявший рассудок, искал тебя в каждом сне. Я гулял по проспекту, и в городе был Самайн. Через несколько суток твой город пылал в огне.
Побежал повелитель тарелок, схватив тесак. Белобрысый скакал казначей, не боясь растрат. Когда церковь горела, то дьявол смеялся так, что услышал хранитель ключей у медовых врат, что поэт в состоянии риз сочинил сонет. И один богомолец в тоске разобрал слова.
А потом мне сказали: смирись, ее больше нет. Я сидел на песке. Не поверилось.Ты жива.
Смерти нет, но есть что-то другое — скрипел причал. Да, жива, я не видел её, — подтвердил мертвец. Мир смотрел на меня, на изгоя — изгой кричал, бросил в грязь медальон, но в итоге охрип вконец. Две недели сидел у воды, созерцая рыб. Три недели над рыбами молча бродил по льду. По зиме невзначай подхватил незнакомый грипп, ещё черную страшную дыбу ломал в бреду. А потом я покинул людей, как опасный псих, болтунов не виня, не запачкав проклятьем рот. Изучил расстояние боли от сих до сих, производную дня. Только ноги несли вперёд. Отравился в харчевне настолько, что встал с трудом. Мне мерещились духи, должна была только ты. Заявился в деревню, где каждый убогий дом был отмечен печатью разрухи и нищеты.
В облаках деловито и зорко парил орёл, собирая послания чей-то чужой звезде.
Говорю:
— ладно я, я случайно сюда забрел.
Здесь ни бога, ни рая, зачем вы ютитесь здесь? Почему здесь темно?
— Это просто пока темно.
И смеются, одеты в рваньё, а вокруг леса, и полно колдунов. И старуха глядит в окно. Я смотрю на нее, а у ведьмы твои глаза. В голове перепутано "раньше", "сейчас", "тогда". Устроители вечности, зная про всех подряд, забирают своих, если людям грозит беда, превращают их в сказки, которые не горят.
В получившихся сказках любой обалдуй воспет. От весны до Самайна любимым открыта дверь. Я же знал, что найду. Время года опять рассвет.
Я тебя обнимаю. Уже навсегда теперь.
Фото: Edaliana Rennenkampf