“Международный междусобойчик” по пятницам
#международныймеждусобойчик
Карибский синдром: эскалация перед деэскалацией?
Часть I. Очевидная вербальная эскалация
В последние дни было сделано немало громких заявлений о возможности применения ядерного оружия, в связи с чем все чаще стали вспоминать Карибский кризис 1962 года.
Президент США Джо Байдена на конференции Демпартии 6 октября заявил: “Впервые со времен Карибского кризиса перед нами стоит прямая угроза применения ядерного оружия, если ситуация действительно продолжит развиваться по тому пути, по которому она развивается”, добавив, что не думает, что можно “легко использовать тактическое ядерное оружие и не закончить Армагеддоном”.
Интересно, что как раз накануне посол РФ в США Анатолий Антонов в своей комментарии для СМИ заявил, что Россия и США еще не пришли к пику напряженности, который был в Карибский кризис.
[Как в анекдоте о пессимисте и оптимисте: первый говорит – “Хуже не бывает!”, второй – “Еще как бывает!”].
Напомним: у Карибского кризиса было две фазы.
Первая – нагнетание ситуации, связанное с размещением советских ядерных ракет на Кубе в ответ на такое же развертывание США в Турции.
Вторая – разрядка ситуации, в т.ч. – через личные послания лидеров и конфиденциальные беседы доверенных лиц.
Обе стороны пошли на уступки: СССР вывел ракеты с Кубы, США – из Турции и Италии; Вашингтон официально отказался от вторжения на Кубу; была установлена “горячая линия” между Белым Домом и Кремлем.
Точкой отсчета нынешнего кризиса – пока более вербального, нежели “предметного” – стало вхождение новых территорий в состав РФ. И дело не в том, что именно сказал Владимир Путин о ядерном оружии; принципиальное изменение ситуации заключается в том, что теперь на эти регионы, являющиеся зоной боевых действия, распространяется российская ядерная доктрина.
Крайней точкой эскалации представляется российский ультиматум с угрозой применения тактического ядерного оружия; в Вашингтоне вряд ли хотели бы доводить до такого ultima ratio, после которого можно либо уступить, что крайне нежелательно, либо пойти во все тяжкие, что немыслимо.
Варшава и Киев готовы “прогревать” эскалационный кейс, и в этом имеется своя логика: Польша (в меньшей степени) и Украина (в большей) рискуют стать жертвой компромисса между Вашингтоном и Москвой.
5 октября президент Польши Дуда заявил, что польское правительство начало переговоры об участии в программе НАТО Nuclear Sharing – размещение и хранение американского ядерного арсенала.
Президент Украины Зеленский 6 октября в ходе онлайн-конференции заявил: «Что должно делать НАТО? Исключить возможность применения Россией ядерного оружия. Но что важно, я еще раз обращаюсь к международному сообществу, как это было до 24 февраля: превентивные удары, чтобы они [россияне] знали, что с ними будет, если применят. А не наоборот – ждать ядерных ударов России, чтобы потом сказать: «Ах ты так, ну вот держи от нас».
Сознательная “накрутка” ситуации идет и со стороны союзника России – Минска. Сегодня – 7 октября президент Беларуси Александр Лукашенко отреагировал на заявление Анджея Дуды: “Они уже давно с американцами договорились, что арсеналы будут в Польше. О чем это говорит? Что мы стоим реально перед атакой тактическим ядерным оружием. Надо предпринимать меры”.
При этом 6 октября председатель КГБ Беларуси Иван Тертель сообщил, что в Польше, Литве и Украине готовят вооруженные формирования для захвата власти в Беларуси; в тот же день об опасности, исходящей от развернутых у границ республики войск НАТО заявил министр обороны Виктор Хренин, добавив, что “региональная группировка войск и сил Беларуси и России готова к развертыванию и выполнению задач по вооруженной защите Союзного государства”.
Появилась также информация, что командование вооруженных сил США повысило уровень боеготовности в Европе до предпоследнего – DEFCON-2.
В Части II мы оценим шаги в направлении деэскалации.
