968 подписчиков

«Проповедник» Гарта Энниса и Стива Диллона: книга 1 (долгожданная классика на российских книжных просторах; что ждёт её здесь?..)

28 октября 202228 окт 2022

9 мин

Я истинно возлюбил Господа. Вот для чего есть Бог. Когда ты сломлен, когда не можешь больше подняться, когда сил не осталось ни на йоту… Ты либо обращаешься к Иисусу, либо пускаешь себе пулю в лоб.

Как знают постоянные читатели «Бумажных комиксов», я очень люблю цитаты. На обильном цитировании разбираемых книжек (да и фильмов тоже) строятся почти все мои материалы. Голос автора, голоса его героев – мне кажется очень важным, чтобы их было отчётливо слышно даже в рецензии.

Но в случае с «Проповедником», более четверти века назад написанным Гартом Эннисом и нарисованным Стивом Диллоном, мне придётся пойти вопреки сложившейся традиции и количество звонких цитат заметно уменьшить – иначе канал наверняка ждёт блокировка с неминуемым вечным баном. Поди потом доказывай, что весь этот мат, обильно хлещущий из уст персонажей, – это не я, а Гарт Эннис или его Джесси Кастер.

У меня и так с «Трансметрополитеном» постоянно проблемы, хотя Спайдер Иерусалим выглядит чуть ли не школьником средних классов по сравнению с этими ребятами. Он всё-таки пусть и матерится, но чаще по делу; в «Проповеднике» же так, кажется, просто говорят. И это вовсе не банальные «бл» или «нах», привычные в русскоязычной среде; ругательства американской глубинки куда виртуознее и изощрённее, если не сказать – изящнее.

Эннис – подлинный мастер диалога. Хлёсткого, дерзкого, отточенного. Когда никто в карман за словом не лезет – и всякий раз с лёту отвечает афоризмами. Цитировать его было бы одним удовольствием, но кто ж виноват, что пишет он на взрослом матерном, не желательном для открытых публикаций в Дзене?..

Поэтому я сразу и предупреждаю: какие-то цитаты я, конечно, для этого текста найду, но подлинно золотой запас – тот останется в книге.

Которую я безусловно рекомендую всем ценителям Великого Графического Романа.

А то, что «Проповедник» – Великий Графический Роман, даже не факт, а аксиома. Можно сто раз услышать, насколько он крут, но подлинно оценишь эту крутизну, лишь самостоятельно открыв и перелистав страницы. Вновь хочется употребить прилагательное «дерзкий» – на сей раз по отношению к замыслу; ну а каким ещё его обозвать? Безбашенным? Вызывающим? Оскорбительным для тех, кто бережёт свои религиозные чувства?..

Эннис с Диллоном ничего не боятся – ни церкви, ни копов, ни блюстителей морали – и идут напропалую, безоглядно уверенные, что всё им сойдёт с рук. Они бьют наотмашь, используют запрещённые приёмы – но достигают впечатляющего результата. Обсценная лексика, разумеется, для них не самоцель, а приём. Когда ставишь для себя такую планку – соответствуй. Тут не до поддавков. Разрушать барьеры – так до основания.

– Джесси, где это мы?

– В самом ужасном месте на свете. Если Дьявол создал Техас, как люди говорят, то вот здесь он отдыхал на седьмой день.

Здесь я вырос, Тюлип. Здесь всё началось.

Итак, в преподобного Джесси Кастера вселилась сбежавшая с Небес богоподобная сущность. Генезис, как нам представляют его поначалу, –способный натворить бед «молокосос-полукровка», «комета с лицом младенца». Однако позднее (на самом деле, уже в районе сотой страницы, но мы позволим себе забежать настолько вперёд, потому как о Самом Главном станет известно и того позже) мы вместе с героями узнаём, что всё куда серьёзнее. Родители Генезиса – влюбившиеся друг в друга ангел и демоница; их ребёнок, соответственно, «помесь демона и ангела», то есть – «новая концепция», ставящая под удар концепции старые. Вероятно, «он столь же силён, как и сам Всевышний», а стало быть, чрезвычайно опасен.

Не для кого-то конкретного, а для всего мироустройства разом.

Мои наблюдения показали, что Генезис начал проникаться человеческими заботами, даже зачатками морали, и всё это идёт от обоих родителей. Он попытается слиться с полностью сформированным сознанием. С душой.

Подобного допустить нельзя. Если это существо полностью пробудится, всем нам наступит окончательный и бесповоротный конец.

Дабы всё исправить, «первый среди адефимов, восседающих по левую руку от небесного трона», посылает за беглецом «того, кто ни перед чем не остановится», – Святого Покровителя убийц («В душе у н’го такой лёд и гремуче-змеиный яд, что Сатана вышвырнул козлину вон из ада»). Который начинает с того, что расстреливает на дороге целый отряд полицейских, а потом, удовольствия ради, перебирается и на гражданских.

Так страницы романа пропитываются не только нецензурщиной, но и кровью.

Прости, Тюлип. Наверное, ты сейчас в шоке. Но худшее, боюсь, впереди.

И этой крови будет здесь ой как много.

Просто море кровищи.

И я пишу это, отнюдь не смакуя, а предупреждая: «Проповедник» – на редкость жестокий роман. Практически без сантиментов. Здесь есть, не буду скрывать, одна любовная линия (на редкость, опять же, специфическая), но лютого жесткача куда больше. Быть может, вы даже поседеете во время чтения – ну, как минимум, будьте к этому готовы.

Спалённая церковь с прихожанами целого техасского городка – это только начало. Дальше будет и маньяк, сдирающий кожу с лица жертвы, и повёрнутая на благочестии бабка, «сущее исчадие ада во плоти», запирающая непослушных детей в гроб, прикованный к речному дну. Ужас, ужас, сплошной ужас. Подчас так даже невообразимый. Страшнее самой страшной криминальной хроники.

Нет, ну правда – строжайшим образом 18+.

(Если не хотите начать заикаться и писаться по ночам, ребятишки.)

Задняя сторона обложки графического романа Гарта Энниса и Стива Диллона «Проповедник. Книга первая» © ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус»

– Мне вот говорили, что Бога стоит искать либо в церкви, либо на дне стакана.

– Тогда я пошёл по винно-водочным… Чертовски уверен – в церкви его нет.

И вместе с тем – это роман про поиски Бога.

Буквально.

Всерьёз.

Проповедник Джесси Кастер ищет Бога. Который, как выясняется, сбежал с Небес сразу после появления Генезиса: «Собрал нас однажды, всех своих ангелов, и объявил, что отправляется на Землю. После чего исчез, и с тех пор мы его не видели». Да-да. «Как вообще Бог может сбежать?..» А вот мог! Почему бы и нет.

И вот теперь главный герой намерен его отыскать и поговорить по душам: «И плевать, сколько и где мне придётся бродить. Я его найду. И заставлю рассказать людям, что он натворил».

Кто б мог подумать, что дорога к Богу может быть и вот такой…

Когда ищешь Бога – буквально ищешь, а не ударяешься в духовную херомантию, – то где вообще начать? Иерусалим? Рим? Горная вершина? Билли Грэм?

Может, и слепец в Гринвич-Виллидж сойдёт?

Брайан К. Вон, известный нам по саге про «Последнего мужчину» (герой которой, Йорик Браун, таскал с собой такую же, как и у Кастера, зажигалку), в своём предисловии называет «Проповедника» «самым прибабахнутым чтивом в моей жизни», «сумасшедшей солянкой», которая и началась «лучшим первым выпуском всех времён и народов», и потом «достигала всё новых высот на протяжении своей бесподобной истории, оканчивающейся, как вы наверняка догадались, лучшим финальным выпуском всех времён и народов».

Вот что он, среди прочего, пишет:

Гарт же всегда старался так сочетать слова, образы и идеи, чтобы на выходе получалось нечто поистине опасное. {…} Этому человеку нужно просто выплеснуть то, что скопилось у него на душе, а уж нравится оно кому или нет – ему явно до лампочки.

Однако, несмотря на бескомпромиссное видение нашего зачастую жестокого, извращённого, двуличного мира, в героях Гарта сквозит столь агрессивная порядочность, что в авторе можно заподозрить гуманиста.

И это, кстати, правда: обладая теперь несоизмеримым ни с чем могуществом, Кастер вовсе не спекулирует им напропалую, не желая быть развращённым доставшейся ему вдруг абсолютной властью. И объясняет он это так:

Я ищу Господа, потому что, как я понял, он бросил своё творение. И я собираюсь привлечь его за данное прегрешение – встать лицом к лицу и потребовать объяснений. Он должен поступать правильно с тем миром, что создал, и с теми людьми, которыми этот мир населил. Сбежав, он наплевал на свою ответственность.

И если я с этим своим новообретённым даром начну помыкать другими, просто чтобы облегчить себе жизнь, то кто я такой, чтобы рассуждать об ответственности? Властью нельзя разбрасываться.

Справедливо. Лучше и не скажешь.

Всем бы власть имущим этому принципу соответствовать.

Сам же Гарт Эннис о своём творении говорит следующее:

«Проповедник» почти наверняка кого-то где-то да оскорбит, но впоследствии всё чётко и однозначно встанет на свои места. При создании нашей серии мы не намеревались кого-либо специально раздражать или злить; мы все здесь дружелюбные, миролюбивые, радушные люди {…}. Нет, наша цель – травить байки и всячески всех развлекать. Конечно, это не тот комикс, который стоит показывать местному священнику, ну да духовенство и в пустой комнате передерётся. {…}

У нас заготовлено для вас всякого добра на многие месяцы, включая тайны рая и ада, этику вампиризма, убийство нескольких десятков офицеров полиции и вечную мужскую борьбу – как бы затащить обозлённую бывшую подружку в постель. А в районе выпуска #13 один кент впердолит броненосцу. Другими словами, в «Проповеднике» мы воспользовались вертиговской свободой творчества на полную и сварганили сочную смесь из секса, насилия и матерщины (не забывайте материться – тогда будете прям как взрослые), чтобы было чем залить безумный аттракцион сюжета, полного самыми чудными сукиными сынами, что ходили по этой земле.

«Поднимайтесь на борт», – приглашает нас автор, гарантируя, что «Проповедник» – это «100% старого доброго крепкого повествования» и, в другой раз, что это «лучшее, что видел свет со времён нарезанного хлеба».

Кому-то он нравился, кто-то плевался. Некоторые постоянно пытались его запретить, запоздало сознавая, что вопли возмущения напрямую увеличивают продажи объекта их ненависти.

Трудно сказать, поднимутся ли эти «вопли возмущения» в наших нынешних реалиях (вообще-то, прямо сказать, не до того), но увеличенных продаж «Азбуке-Аттикус» хочется пожелать от всего сердца. Не только за их благородный труд, но и за смелость. Выпускать у нас такие книги сейчас – значит обладать той же дерзостью, что была и у создателей этой прекрасной книги. И это дорогого стоит, и за это – спасибо!

Пути мои неисповедимы, Тюлип. Тебе следует лишь принять их. И верить мне. {…} А ты ступай к Джесси Кастеру и скажи ему, что это было предупреждение. Скажи, что, если он не оставит своих нелепых попыток выследить меня, в следующий раз всё будет гораздо хуже. Я милосердный бог, Тюлип, но советую не зарываться.