Как только Самара в 1851-м году получила статус губернской столицы, население бывшего уездного городка начало стремительно расти. Прибывали многочисленные чиновники, учителя, врачи, офицеры, мастера-ремесленники, мелкие торговцы и многообразный простой люд без определенных профессий, искавший заработков.
Поскольку собственной недвижимости приезжие не имели, в Самаре, как и в столицах, появился новый тип жилья – доходные дома, где нижний этаж сдавался под торговые помещения, а верхние – под жилье. Сдача жилья внаем, таким образом, стала для горожан источником дохода, а строительство доходных домов – популярной сферой вложения капитала. Ну и как в любой отрасли бизнеса, здесь имелись свои «короли».
Главным «домохозяином» дореволюционной Самары являлся миллионер Василий Михайлович Сурошников, владевший к 1916-му году ни много ни мало семнадцатью(!) доходными домами. Кроме того, успевал заниматься коммерческими махинациями на рынке зерна и сельскохозяйственных угодий, держал салотопенный, мыловаренный и крахмальный заводы, многочисленные пекарни, кузницы, лавки, паровые и водяные мельницы, а после смерти тестя – Антона Шихобалова - унаследовал 54 тысячи десятин земли в Самарской и Симбирской губерниях. Миллионер не окончил даже полного курса гимназии, остановившись на 6-м классе, что не помешало сделаться впоследствии авторитетным общественным деятелем, статским советником и считаться крупным благотворителем.
Что касается многочисленного «коммерческого жилья» Василия Сурошникова, то самым известным стал построенный в 1915-м году по проекту Валентина Тепфера огромный пятиэтажный доходный дом на Фрунзе, 89. «Тучерез», как звали высотные здания тех времен, соседствовал с гостиницей «Националь» - ее Сурошников тоже прибрал в собственность, дождавшись, пока прежний владелец обанкротится – и имел внешность, совершенно нехарактерную для этого богатого и респектабельного района. Построенный в стилистике позднего рационального модерна, кажется перенесенным из Петербурга и своим строгим обликом полностью соответствует тогдашнему военному времени.
Кирпичные стены не оштукатурены, пластику массивного фасада смягчают лишь неглубокие выступы-ризалиты по бокам, на которых размещены эркеры с закругленными краями. Весь фасад равномерно прорезан вертикалями прямоугольных окон, и их монотонный ритм «разбавлен» только группами узких одностворчатых окон в средней части и на ризалитах. Нотку оживления вносят узкие граненые балкончики и декоративные элементы в виде заглубления в кирпичной кладке. При этом суровое здание прекрасно вписалось в уличный ансамбль и придало ему особый колорит.
Доходный дом имел все современные удобства, электроэнергией снабжался от собственной станции, находившейся во дворе и хорош был всем, кроме, по мнению жильцов, слишком высокой квартплаты. Мнение жильцов поддерживала местная сатирическая пресса.
Так, все газеты уделили внимание гастролям московской труппы с комедией "Доходная пыль", в которой высмеивались жильцы доходных домов – «мелкотравчатый люд – приказчики, мелкие комиссионеры, продавщицы, барышни, бегающие с папкой «мюзик» и бегающие просто так… это спектакль о грошовых приключениях, начинающихся в номерах и заканчивающихся в зале уголовных заседаний…». Поскольку театрал Сурошников организовали артистам встречу, прием и бесплатное размещение в своей гостинице, пресса на основании этих фактов вывела заключение о пренебрежительном отношении к своим жильцам!
Особенно изощрялся «Самарский Горчишник», называвший Сурошникова «пауком кровососущим, сосущим кровь из тела города». Домовладелец с ответом не задержался - поскольку редакция тоже арендовала помещения в одном из его доходных домов, немедленно ее выселил, а на издателя подал в суд. Нашел ли «Горчишник» более дешевое помещение – история умалчивает, а Василий Михайлович, пользуясь все возраставшим наплывом населения и нехваткой достойного жилья, плату за съем квартир продолжал ежегодно повышать.
Получив в 1916-м чин статского советника, Сурошников планировал занять должность самарского вице-губернатора, но грянула революция! Миллионер попал под раздачу одним из первых – дома и бесчисленное имущество были национализированы, а сам он угодил в тюрьму.
Правда, ненадолго – революционные власти вовсе не намеревались с ним расправиться, а в лучших разбойничьих традициях прежних веков потребовали выкуп – 150 тысяч рублей! Семья требуемую сумму отдала и Самару поспешно покинула.
А история дома продолжается, поскольку, как известно, «дома долговечнее людей и делаются свидетелями многих людских поколений». Это слова Константина Паустовского.
использованные в статье фото взяты из открытых источников в интернете
