Мария Николаевна была дочерью героя Отечественной войны 1812 г. Николая Николаевича Раевского и его жены Софьи Алексеевны, которая приходилась внучкой М.В. Ломоносову. Свое детство княгиня провела в Петербурге и Киеве, семья часто переезжала. Мария получила домашнее образование. Она хорошо играла на пианино, имела красивый голос и увлекалась итальянской музыкой. Бегло говорила на французском и английском языках. Ее любимым времяпровождением было чтение, Мария Николаевна любила читать серьезные книги. По воспоминаниям ее сына Михаила, княгиня очень интересовалась историей и литературой.
Мария как и вся семья очень сильно любила отца, и была весьма послушной дочерью. Но сам Николай Николаевич ввиду службы, не мог проводить много с семьей, а потому забота о детях лежала на Софье Алексеевне, что повлияло на характер Марии.
Софья Алексеевна была женщина характера неуравновешенного, нервная, в которой темперамент брал верх над разумом. <…> Женщина характера сухого, мелочного…
Из воспоминаний внука Марии Николаевны
Несмотря на сложные взаимоотношения, Мария Николаевна всю жизнь относилась к матери с любовью и уважением. С 1817 г. Раевские сдружились с А.С. Пушкиным. Знакомство произошло на Кавказских Минеральных Водах, когда поэт находился в ссылке, а затем вместе с ними отправился в Крым и три недели жил в их доме в Гурзуфе. Есть версия, что прототипом Татьяны из "Евгений Онегин" была именно Мария Раевская .
В августе 1824 г. к Марии посватался князь Сергей Волконский. Раевские в ту пору находились на грани разорения. Бытует мнение, что Мария приняла предложение князя, по настоянию отца, тот считал что для дочери князь стал "блестящей партией", но некоторые исследователи считают, что Мария Николаевна согласилась добровольно. Помолвка состоялась 5 августа в Киеве, а уже 11 января сыграли свадьбу. Есть утверждение, что перед свадьбой, Николай Николаевич потребовал от князя подписать документ об отказе от "антигосударственной деятельности" и тот спокойно его подписал, но в итоге нарушил данную просьбу. Но скорее всего это просто легенда.
Медовый месяц молодожены провели в Гурзуфе, но брак не заладился с самого начала. Супруги никак не могли найти согласия. Известно, что Мария Николаевна жаловалась родным на поведение князя. Тот был порой очень резок, избегал ее и вообще был несносен. В последствии историк Щеголев писал: «Мы знаем, что духовной, интимной близости не было ни между женихом и невестой, ни между мужем и женой».
Вскоре Мария заболела и вместе с матерью и сестрой уехала в Одессу, уже будучи беременной. Осенью князь привез супругу и ее сестру в Умань, а сам отправился в Тульчин. Мария Николаевна тосковала в разлуке с мужем.
Не могу тебе передать, как мысль о том, что тебя нет здесь со мной, делает меня печальной и несчастной, ибо хоть ты и вселил в меня надежду обещанием вернуться к 11-му, я отлично понимаю что это было сказано тобой лишь для того, чтобы немного успокоить меня, тебе не разрешат отлучиться. Мой милый, мой обожаемый, мой кумир Серж! Заклинаю тебя всем, что у тебя есть самого дорогого, сделать всё, чтобы я могла приехать к тебе, если решено, что ты должен оставаться на своем посту.
Из письма Марии Николаевны супругу.
В конце декабря 1825 г. князь неожиданно вернулся в Умань. Он сообщил об аресте Полковника Пестеля, но причину не назвал. По его решению, Мария Николаевна отправилась в дом родителей в Киеве, и незамедлительно уехал. О декабристском восстании, Мария Николаевна ничего не знала. 2 января 1826 г. она родила сына Николая. Роды были тяжелыми. По словам Марии ее родители спорили, как ей лучше рожать в кресле или кровати. И как всегда, решение было за Николаем Николаевичем. Мария рожала в кресле. Вместо доктора, роды принимала крестьянка, объявившая, что она акушерка. Она все время молилась стоя на коленях в углу, пока Мария Николаевна мучилась со схватками.
Пока дочь болела, родители скрывали от нее новость об аресте мужа. На все ее вопросы, отвечали, что он на службе в Молдавии. Но вскоре, правда вскрылась и она тут же написала князю письмо в Петропавловскую крепость:
«Я узнала о твоём аресте, милый друг. Я не позволяю себе отчаиваться… Какова бы ни была твоя судьба, я её разделю с тобой, я последую за тобой в Сибирь, на край света, если это понадобится, — не сомневайся в этом ни минуты, мой любимый Серж. Я разделю с тобой и тюрьму, если по приговору ты останешься в ней»
Из письма князю Волконскому
Придя в себя после родов, Мария Николаевна забрала сына уехала в Петербург, чтобы добиться встречи с мужем. По дороге в столицу, Мария отдала годовалого сына на попечение своей тетке ее отца, графине Браницкой.
Вслед за ней прибыли и ее родители. Ее брат, Александр следивший за делом декабристов, старался, чтобы до Марии доходила лишь незначительная часть информации, несмотря на серьезность положения зятя. Вся семья переживала за ее здоровье и хотела, как можно быстрее увезти ее. О том, что брат перехватывал письма и запрещал видеться с ней членам семей других декабристов, Мария Николаевна узнает уже будучи в Сибири. Но зато Александр добился встречи супругов, предварительно предупредив, чтобы князь не сообщал ей о степени всей тяжести его вины. Он также должен был убедить ее уехать к сыну и просто ждать. Но Волконский обхитрил Раевских. Он передал своей сестре записку, с сообщением, что женам декабристов дозволено следовать за мужьями, и просил Марию отправится с ним.
Они встретились в квартире коменданта крепости, в присутствии врача и самого коменданта, на случай если Волконский все же попытается рассказать всю правду.
«Все взоры были обращены на нас», — напишет позднее Мария Николаевна.
Волконский вел себя как и предполагали Раевские, убеждал Марию вернуться к сыну. Она послушалась, и уехала в Москву. Остаток весны и все лето, она провела с сыном. Николай сильно заболел, но когда поправился, Мария вновь вернулась к заботам о муже. В одном из писем, она напишет ему: Минуты, проведённые в этом ужасном состоянии», самые тяжёлые в ее жизни.
Она находилась под тотальным контролем брата. Несмотря на изоляцию, ей все же стало известно о женах декабристов.
К несчастью для себя я вижу хорошо, что буду всегда разлучена с одним из вас двоих; я не смогу рисковать жизнью моего ребёнка, возя его повсюду с собой.
Из письма Волконскому
О приговоре Мария Николаевна снова узнала позже всех. Она разругалась с братом и решительно заявила, что все таки последует за мужем. Николай Николаевич зятя не выгораживал, но в душе скорбил о случившемся. Когда он узнал о решении дочери, перечить не стал. Но потребовал оставить внука с ним, считая, что дочь образумится и вернется.
Получив разрешение императора, Мария Николаевна заложив свои драгоценности и оплатив долги мужа собралась в дорогу. Последний день перед отъездом она провела с сыном.
Отныне она должна была отказаться от своего титула и становилась обычной женой ссыльного-каторжного. Дети, рожденные в Сибири записывались как крестьяне. Она подписала все нужные бумаги. 8 февраля она прибыла на завод Большой Нерчинск, где ей пришлось подписать еще более жесткие условия. 11 февраля она прибыла в Благодатский рудник. Мужа она увидела на следующей день.
Сергей бросился ко мне; бряцанье его цепей поразило меня: я не знала, что он был в кандалах … Вид его кандалов так воспламенил и растрогал меня, что я бросилась перед ним на колени и поцеловала его кандалы, а потом — его самого.
Из воспоминаний Марии Николаевны
Ее поселили в крестьянской избе. По словам ее биографистов, приезд Марии Николаевны буквально спас князя Волконского. Он был болен и совершенно пал духом. Все ее дни были заполнены домашним хозяйством. Дважды в неделю ей было позволено ходить на свидания к Сергею. Первое время она верила, что Сергея вскоре отпустят, а потом поняла, что скорее всего его заключение навсегда. Она скучала по сыну,хотела вернутся, но не могла оставить больного мужа.
Осенью 1827 г. декабристов перевели в Читу, Мария отправилась за ними, сняв комнату в доме дьякона. Там, до нее дошла весть о смерти сына. Для нее это стало тяжелейшим ударом. Она просила заключить ее вместе с Сергеем. Разрешение было получено в мае 1829 г. В ноябре скончался Николай Николаевич, известие потрясло ее так, что долгое время она находилась под наблюдением врача. 10 июля 1830 г. Мария Николаевна родила дочь, девочку назвали Софьей в тот же день она умерла.
Вскоре декабристов перевели на постоянное место жительства в Петровском заводе. Новая тюрьма, построенная на болоте, с камерами, в которых не было окон, произвела на всех тяжёлое впечатление. Мария Николаевна сумела купить небольшой дом, в помощь взяла девушку крестьянку. В конце сентября 1830 года жёны декабристов получили разрешение поселиться со своими мужьями «в особых отделениях со дворами». Волконские жили в камере № 54
Родился сын Михаил. Для нее он послужил началом новой жизни, а затем и дочь Елена. В 1836 г. князь страдавший от ревматизма пережил его обострение, семье позволили выехать на Тункинские воды. Мария Николаевна добилась разрешения поселиться в Урике, где князь мог бы находится под надзором врача.
С восшествием на престол Александра II, Волконским позволили вернуться в Москву. Здесь здоровье супругов окончательно расстроилось. За ними ухаживала дочь. Князь был прикован к постели из-за падагры, и не успел проститься с женой. Ее не стало 10 августа 1863 г.
Внук Марии Николаевны так пишет о её последних годах:
«Она смотрела на чужую жизнь из глубины своего прошлого, на чужую радость — из глубины своих страданий. Это не она смотрела строго, а её страдания смотрели из неё: можно всё забыть, но следов уничтожить нельзя. И я думаю, что это причина, по которой домочадцы, служащие, гувернантки боялись её».