Тем временем чайки поделили добычу и разлетелись; около Мэб осталась только одна белая птица с коричневой головкой. Возможно, конкретно этой чайке так ничего и не досталось - а иначе, зачем подходить к человеку так близко? Девушка растерялась и машинально опустила руку в кармашек форменного пиджачка, надеясь найти что-нибудь съедобное. Это движение насторожило птицу, однако в кармашке ничего не было, и чайка улетела, не дождавшись угощения. Вот тут-то Мэб и стало понятно, почему ей так не нравится директор Джеролд, хотя он никого не уволил и почти ничего не поменял - даже заказал новые лампы для библиотеки. Он был чем-то похож на чайку; при ходьбе слегка переваливался и немного наклонялся вперёд, имел довольно объёмный живот, выглядевший, впрочем, более чем уместно за счёт респектабельных костюмов от столичных портных.
Недавно Мэб побывала у него в обновлённом кабинете: директор пригласил её сесть в мягкое кожаное кресло, предложил чашку чая и спросил, не возражает ли она против небольшого тестирования - «касательно наличия особых способностей». Немного подумав, Мэб согласилась, и мистер Джеролд вызвал того самого ветхого профессора, который обучал магии её старшего брата. Смысл «вопросов» совершенно ускользнул от неё; она отвечала серьёзно, но никак не могла отделаться от мысли, что пытается поймать на мелководье одну из юрких плотвичек: рыбки так близко, даже чешуйки видны, блестят в солнечном свете - а протянешь руку и зачерпнёшь одну воду.
***
Была ещё одна причина, по которой цветы черёмухи были так дороги Мэб. Несколько раз она видела во сне красивую молодую женщину, сидящую за столом - толстенный том в тёмном переплёте открыт почти посередине - у открытого окна, за которым виднеется цветущий розовый куст. Блузка из белого кружева и длинная серая юбка, кольца и браслеты сияют в солнечном свете, рыжие волосы собраны в пышную причёску, соломенная шляпка украшена веточкой цветущей черёмухи. На обитой лиловой материей стене картина в богатой золочёной раме - два светлых силуэта на тёмном фоне: кажется, женщина и большая птица - Мэб пытается подойти ближе и просыпается. Каждый раз; и это было так досадно, что она старательно хранила увиденное в тайне и даже старшему брату ничего не рассказывала.
Впрочем, Пебблс вряд ли обратил внимание на рассказ младшей сестры: уж слишком сильно он гордился тем, что станет последним дипломированным волшебником в Старплейс. И планы у него, надо сказать, были самые что ни на есть наполеоновские - юноша собирался ехать в столицу сразу после получения диплома и преподавать Чародейные Искусства не где-нибудь, а в Королевском Университете. Ещё он собирался обзавестись уютным двухэтажным таунхаузом с собственным садом, а на входной двери повесить табличку, гласящую «Staviator! Здесь проживает могучий Маг, дипломированный Профессор Чародейных Искусств», непременно из серебра.
Когда Мэб спросила, почему именно серебряную, старший брат посмотрел на неё, как на дурочку и сказал, что серебро - это отличная защита от всяческой нечисти; и добавил, что Мэб, конечно, никак не могла этого знать, потому что до сих пор не приступила к «настоящему обучению». А потом сказал ещё, что он, безусловно, великий волшебник, однако скромен и деликатен. Так что в его рабочем кабинете будет только самое необходимое: например, кушетка «для медитаций», обитая шёлком, на львиных лапах, ибо «Eх ungue - leonem», и шкаф для старинных фолиантов, непременно из красного дерева с перламутровой инкрустацией и…
Тут Мэб не выдержала и спросила, почему именно из красного, а не эбенового, например? Пебблс, которого она перебила, видимо, на самом неподходящем месте, поперхнулся и, прокашлявшись, с негодованием заявил, что он не какой-нибудь обшарпанный колдунишка, обстряпывающий тёмные делишки из-под полы, а самый что ни на есть настоящий Великий Волшебник! Эбеновое дерево же «чёрного цвета, чёрного, Мэб, почему ты так меня не любишь»? Она напомнила, что волосы дочери директора Розалин, которая тоже теперь училась в «Пансион Старплейс» - чем была, кстати сказать, страшно недовольна, ведь она всегда хотела получить «приличное современной молодой девушке образование» в знаменитом Колледже Правоведения, где были «такие выпускные балы, что Золушке и не снилось», «а какой же выпускной можно устроить в деревне» - и за которой Пебблс старательно ухаживал, были как раз чёрного цвета.
- Это же совсем другое дело! - юноша порозовел и продолжил, что такому блестящему молодому учёному, как он, нельзя жить в одиночестве: беспорядок крайне негативно влияет на магическую ауру, а еда на скорую руку затрудняет свободную циркуляцию тонких энергий. Поэтому он обязательно обзаведётся женой - конечно, красивой и непременно с хорошим характером; жаль, не будет возможности обзавестись новеньким автомобилем. Достигнув совершеннолетия, он сможет распоряжаться только своей частью наследства; и почему это мистер Валентайн - спасибо ему, конечно - не додумался прописать в бумагах, что он, как старший в семье, может распоряжаться и долей младшей сестры тоже: кто может знать лучше, что действительно нужно Мэб?
Девушка попыталась посочувствовать старшему брату: конечно, она была совсем ещё ребёнком, когда погибли родители, но с тех пор прошло тринадцать лет, и кое-что ей стало известно. Например, что когда-то давно мистер Валентайн был влюблён в рыжеволосую Хлою Старплейс и был крайне огорчён, когда та решила выйти замуж за одного из своих троюродных кузенов, Бамби Уилсона. Однако сумел со временем утешиться - сначала, как поговаривали горожане, «с головой ушёл в работу», а потом познакомился с Селеной, дочкой местного кондитера, работавшей в крошечном семейном магазинчике «Пламлис Пэйстри». Там до сих пор можно было купить свежайший сорбет из ягод, которые мистер Пламли выращивал лично, на своём собственном огороде; а сделанные им торты были неотъемлемой частью любого местного банкета.
Сейчас в кондитерской заправляла Юнити, одна из сестёр Селены, уехавшей с мужем и двумя детьми в столицу, куда мистер Валентайн был переведён на должность преподавателя истории в одном из колледжей. По словам бывших коллег он опасался, что после такого грандиозного скандала жизнь его потеряет всяческий смысл, ведь он даже представить не мог себя вне школьных стен. Гибель его друзей, особенно Хлои, была страшным ударом, но по странному стечению обстоятельств именно это печальное обстоятельство помогло ему продержаться несколько месяцев до нового назначения. Он организовал траурную церемонию и на свои деньги вызвал из столицы нотариуса, чтобы уладить вопрос о наследстве Пебблса и Мэб; более того, он собрал жителей городка и убедил их подписать петицию к новому директору с просьбой перевести осиротевших детей на полное обеспечение вплоть до конца обучения.
Дом, в котором жила семья Старплейс, не принадлежал им; нуждавшиеся в деньгах хозяева продали его, как только из Министерства Образования был получен положительный ответ на запрос, сделанный мистером Джеролдом, который присоединился к большинству. К вящему недовольству очередного пастора Мопса, надеявшегося, что в городке наконец-то не будет никаких волшебников - у Пебблса и Мэб не было родственников в Старплейс. Детям разрешили забрать «ценные и памятные» вещи; помогали им, конечно, украдкой утиравший слёзы мистер Валентайн и мисс Хоппс, без умолку жалевшая «бедных сироток». Итак, брат и сестра жили в «Пансион Старплейс» на полном обеспечении, а их официальным опекуном считался директор - теперь мистер Джеролд.
Что стало с оранжереей около бывшего дома Старплейсов, так никто и не понял; она просто-напросто исчезла, а на её месте обнаружилась ровная зелёная лужайка. Новые владельцы, мистер и миссис Фишер, приняли её за обычный газон, и, поскольку они точно не были волшебниками, никто из жителей городка так ничего им и не сказал. Нанятая четой Фишер бригада ремонтников быстро обновила дом, превратив чердак в мансарду, в которой - по словам всё той же мисс Хоппс - миссис Фишер развернула настоящую швейную мастерскую: она занималась квилтингом и пэчворком, продавая свои изделия через Интернет. Так что сначала с ней познакомились в магазинчике «Пинс энд Нидлс» и в местном отделении почты, где она отправляла посылки покупателям.
Что касается мистера Фишера, то он каждую неделю уезжал в понедельник утром и возвращался в среду к ужину, в четверг и пятницу играл в мини-гольф на лужайке или читал в тени шезлонга - и весьма неохотно отрывался от этих занятий, чтобы кивнуть в ответ на чьё-нибудь приветствие; по субботам Фишеры, нагрузив машину продуктами, уезжали «на пикник», возвращаясь к обеду на следующий день. Первое время горожане пытались приглашать их в гости, но из этого ничего не вышло: Фишеры каждый раз вежливо отклоняли приглашения под разными благовидными предлогами. Они предпочитали общество директора «Пансион Старплейс» и его дальних родственников, живших в старинном доме окнами на Ярмарочную Площадь; иногда мистер Фишер ходил в церковь - его замечали за любезной беседой с пастором и прихожанами.
Письма, отправленные по адресам с конвертов, найденных всё тем же мистером Валентайном в одном из ящиков письменного стола Бамби, сочинявшего отличные детективы под псевдонимом «Сумеречный Старплейс», вернулись обратно со штампом «Адресат неизвестен» - уже после того, как тот уехал в столицу на новое место работы. Хлоя, похоже, писем не писала; почти всё время она проводила в оранжерее, выращивая розы, и будучи волшебницей, создавала удивительные цветы самых неожиданных расцветок, да ещё и с разными запахами. Этому, да ещё кулинарным и косметическим рецептам, были посвящены все её записи и рисунки, найденные в толстой тетради с зелёной обложкой. Кстати, весь архив мистер Валентайн передал в банк «Фишер энд Фишер», где и был открыт счет на фамилию «Старплейс»: накопившейся к совершеннолетию суммы должно было хватить Пебблсу и Мэб на первое время.
Те несколько лет клумбы в городке были сказочно прекрасны. На Квин-стрит в гипсовых вазонах росли оранжевые дынные розы, на Ярмарочной Площади у фонтана золотились медовые бутоны; Ред Роуд хвасталась живыми изгородями из кустов с плоскими розочками, полыхавших оттенками красного от алого до фуксии и распространявших восхитительный аромат запечённых с корицей яблок; на центральных улицах росли розаны, окрашенные в чистые и глубокие тона фиолетового, любимого цвета Абсалона. «Лесная орхидея», «лесная фиалка», аметистовые, темно-лиловые, «садовая фиалка», лиловые, «ирис», сливовые, свекольные и, наконец, «примула» - с тёплым ванильным ароматом, который так любила его супруга. Были ещё зелёные розы со светящейся в темноте пыльцой, запах которых имел свойство усиливаться после заката, и несколько пёстрых сортов со сладким карамельным запахом.
Несмотря на многочисленные просьбы соседей, Хлоя никогда не выращивала ни белых, ни чёрных цветов - понятное дело, что стараниями очередного пастора Мопса и его «верноподданных» у готической церкви росли именно белые кустовые розы. Теперь от этого чуда не осталось ничего, кроме воспоминаний, фотографий и нескольких акварелей того же мистера Валентайна, в юности мечтавшего стать художником. Эти рисунки украшали директорский кабинет, но мистер Джеролд передал их в библиотеку «Пансион Старплейс», развесив по стенам почётные грамоты и благодарственные письма из Министерства Образования.
Продолжение:
Автор: АкваМаришка
Источник: https://litclubbs.ru/articles/7210-nasledniki-starpleis-chast-3.html
Содержание:
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#наследники #фэнтези #волшебник #город
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь и ставьте лайк.