Продолжаем нашу рубрику "Словарь дюже умных слов".
"Постмодернизм" – для многих людей слово ругательное. Лет 25 назад я над такими людьми смеялся. Потому что прочёл стопку книг, выучил много красиво звучащих слов, даже написал теоретическую главу кандидатской про этот самый постмодернизм, и... ухитрился так и не понять, что же это такое.
Мне казалось, что это "новое слово" в философии и искусствое, которое не нравится всяким там ретроградам. И это была очень большая глупость. Потому что суть постмодернизма состоит в следующем.
Он не просто сам не является "новым словом", он ещё и отрицает возможность "нового слова" как такового. Он смеётся над новым (модерном) и над прогрессом. А заодно – и над теми, кому кажется, что неверие в прогресс – это, дескать, тоже ступень прогресса.
Дулечки! Никакая он не ступень. Он не верит в прогресс, как альпинист, взобравшийся на пик, "не верит", что можно, цепляясь крючьями за воздух, лезть дальше. (Вот почему бы ему не попробовать, а? Нет, ну попробовать-то можно? Не пробует. Не верит...)
Но!.. Альпинист может спуститься вниз, передохнуть и штурмовать другие вершины. А у постмодерниста нет этих других вершин. История-то одна, и человечество одно. Он просто залез и... всё.
Спускаться? А зачем? Чтобы стать таким, как все? (Герой войны, вернувшийся к мирной жизни и ставший "таким как все", часто не может этого пережить – вспомним прекрасный рассказ Алексея Толстого "Гадюка".)
Традиционализм тоже прогресс не жалует, но они с постмодернизмом не жалуют его по-разному и по разным причинам. Традиционализм видит в прогрессе серьёзного и опасного врага: "Железные дороги погубят Россию" (это уже другой Толстой, Лев Николаич, "Анна Каренина").
Это, кстати, не такая уж чушь. Что такое железная дорога? Это переход к новому технологическому укладу. А что такое Россия – в середине XIX века? Аграрная страна, девяносто процентов населения – крестьяне, носители общинного сознания – средневекового, местами вовсе первобытно-общинного. Что случится с такими людьми при коренном изменении технологического уклада? Они маргинализируются.
Вспомним Англию XVII века и "огораживание". Или семьдесят тысяч человек, казнённых при Генрихе Восьмом за бродяжничество – бывших крестьян-католиков, "не вписавшихся" в тогдашний религиозно-политический "рынок" и, по-научному говоря, мар-ги-на-ли-зи-ро-вав-шихся.
То же самое – наша коллективизация (перевод сельского хозяйства на новую технологическую основу) и всё, что этому сопутствовало (усиление классовой борьбы по мере продвижения к социализму; Сталин имел в виду не только это, но это тоже).
Вот цитата из книжки Александра Сергеевича Панарина "Россия в циклах мировой истории":
"Социология ХХ века описала процессы, происходящие с людьми, перемещенными из привычной, традиционной среды в новую, нестабильную, требующую специальной адаптации. Люди, выбитые в процессе индустриализации и урбанизации из привычных условий жизни, но еще не приспособленные к новым, получили название маргиналов".
Маргиналы являются проблемой, поэтому их приходится "как-то утилизовать". Если их не "утилизовать", они будут грабить на больших дорогах и стрелять из обрезов в колхозных активистов. Но не только это.
Они способны уничтожить (сильно изменить) культуру. В национальном масштабе. Происходит это так. Своей среды обитания крестьян лишили, что они делают? Ищут заработков в городе. А что такое массовый исход из деревни в город?
А то же самое, чем был бы массовый исход из города в деревню. Только представьте, вообразите "сюжет". В деревню, где живёт, допустим, пятьдесят человек, приехали и поселились ещё двадцать, которые не умеют: ни дров нарубить, ни поле-огород засеять, ни травы накосить, ни коровку подоить или, там, козлика на мясо порушить. Ни-че-го. Зато умеют смотреть в телескоп на звёзды и читать стихи.
И в соседней деревне так же. И в соседней с соседней. Во всём уезде! Что будет дальше? Расскажите-ка...
Допустим, вы продолжите так: "Крестьяне с удовольствием поглядят в телескоп и сумеют оценить стихи, а взамен научат городских косить траву и доить коровку, а кто-то из городских обязательно найдёт им много руды и других полезных ископаемых, усовершенствует кузню и мельницу..."
Это говорит о том, что вы хороший человек! Но жизнь – плохой человек. Она позаботится о том, чтобы среди городских не оказалось ни одного Сайруса Смита, а среди деревенских – ни одного Мони Квасова (рассказ Шукшина "Упорный"). Либо городские будут изгнаны и истреблены, либо деревня погибнет вместе с ними, не справившись с наплывом нахлебников и заразившись их "бледной немочью".
В реальности же из-за исхода деревни в город произошло вот что. Деревенские стали персонажами сатирических рассказов Зощенко. И пока горожане с удовольствием смеялись над их неуклюжим языком и дикими повадками, те знай себе обживались, росли, занимали руководящие посты (в том числе – в культуре), и – оп-ля: сегодня этот зощенковский язык уже и наш с вами.
В быту мы ещё способны как-то обходиться без "канцелярита", но вот что-то написать или "озвучить" – уже дудки. "В связи с вышесказанным"... "Наблюдаемые тенденции"... "Дальнейшее повышение"... Нет?
А ещё из подражания маргиналов городскому бытовому укладу родился культурный феномен "мещанства". А "мещанство" – это синоним потребительства (желания "пожить как люди"), а оно как раз и погубило Россию. Уже советскую. Внешторговцы и гэбэшники начали, а мы и рады были подхватить.
Но хватит об этом, вернёмся к постмодернизму.
Он прогресс за врага не держит, потому что считает, что прогресс невозможен в принципе, что это иллюзия. "Всё уже было, и всё ещё сто раз будет, но ничего не изменится". Вот главный постулат постмодернизма.
Вы такие: "Ну как же, а вот в космос люди полетели, а раньше на лошадях ездили, это не прогресс?"
А постмодернист вам: "Ну вот в XV веке эти самые ваши люди переплыли океан, открыли и заселили два материка, это покруче лягушачьих подпрыгов на околоземную орбиту было. И что изменилось? Стали люди там, на этих вновь открытых, с таким трудом достигнутых землях жить иначе, чем они жили на старых? Справедливее или счастливее?"
Вы такие: "А нейросеть? Думай, тогда говори!"
А постмодернист: "Нейросеть, дура эта ваша бестолковая... Наиграетесь и бросите – как бросили космос. Тоже писку было: ах, заселим другие планеты! Ах, к двухтысячному году доберёмся до других галактик! И где?"
Именно потому постмодернизм и называется "постмодернизм". Потому что "модернизм" – это устремлённость в будущее, а "пост" – это то, что происходит после того, как устремлённость в будущее заканчивается.
Постмодернизм – это состояние общественной (в том числе политической, этической, эстетической) мысли в ситуации, когда не к чему стремиться.
Самым главным символическим актом постмодернизма был не какой-нибудь там роман или фильм, а первый доклад Римскому клубу, который назывался "Пределы роста". Это 1972 год. Всё. "Будущее закончилось".
Что значит "Пределы роста"? Это не про "нефть закончится, пресная вода закончится", как многие думают. Это значит, что производство на планете Земля не может развиваться бесконечно, потому что некуда расти рынкам. "Земля конечна". А не развиваясь, производство на основе кредита не может и... существовать в принципе!
А как отменить кредит, как отменить прибавочную стоимость, как отменить капитализм? Как отменить яхту, виллу, любовницу?!!
Срочно что-то делайте! – грохнул кулаком господин в цилиндре, чуть дорогую сигару из брылей не выронил... И все ринулись что-то делать.
"А может, население подужать? За счёт всяких там индусов и китайцев... Территории высвободятся, будем заново их осваивать... Или пока всем подождать, не размножаться? Распропагандирвать чистую любовь мужчины к ослу, например... А может, оцифровать и виртуализировать вообще всё? Виртуальные рынки можно бесконечно осваивать! А может..."
Идей много хороших. Прямо сейчас наблюдаем, как они кипят.
А теперь смотрите. "Мы все умрём", да. Периодически человечество "с остротой" это осознаёт. А коли так, что надо делать? Чем в оставшееся время заняться?
Да просто убивать его как-нибудь. Ведь что-то делать с прицелом на будущее, на детей, бессмысленно. Как-нибудь провести это ставшее бессмысленным дурацкое время. Кто в слезах, кто в молитве, а кто – "грабь, бухай, отдыхай". Эти последние – самые приметные из постмодернистов, все на них кивают, но они далеко-о-о не единственные.
Вы считаете, что "люди не меняются", "человек не меняется", "природу человека переделать нельзя"? Поздравляю, вы постмодернист. Хоть вас, может быть, и раздражет матерщина в литературе и голые попы на театральных сценах.
Поверьте, голая попа (если только не мужская, конечно) – это далеко не самое страшное в постмодернизме. Я бы даже осмелился сказать, это лучшее, что в нём есть...
Ранее мы рассказывали:
