В своих спорных мемуарах «Моя жизнь: Опыт автобиографии» (1930 г.) революционер Л. Д. Троцкий (Бронштейн), как и в любой автобиографии, трактует в свою пользу все исторические неудобные для него факты. Интересно почитать, как же он объясняет самый позорный факт своей жизни - затягивание подписания с немцами и их союзниками Брестского мира в 1917-1918 гг.
Друзья, активнее записываемся на канал и оставляем комментарии
По официальной советской версии 20 ноября (по старому стилю) 1917 г. начались сепаратные переговоры в Брест-Литовске советского правительства с представителями Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции, т. е. со странами, с которыми Россия воевала в Первой Мировой войне, а 9 декабря было подписано временное перемирие для начала ведения переговоров и согласования условий окончательного мирного соглашения. В ходе переговоров немецкий представитель статс-секретарь ведомства иностранных дел Кюльман потребовал отторжения от Советской России в качестве компенсации территории более 150 тыс. кв.км (Польша, Литва, часть Латвии и Белоруссии).
По советской версии В. И. Ленин потребовал немедленного заключения этого тяжелого мира, но "левые коммунисты" не хотели подписывать мира и ждали, когда в Германии и Австрии случатся революции и война кончится сама собой. Но Троцкий, который являлся наркомом иностранных дел, пошел еще дальше - его формулой стало знаменитое - войну прекратить, армию демобилизовать, но мира не подписывать! В результате 18 февраля немецкие и австрийские войска начали наступление, легко захватив огромную территорию. На старых условиях немцы отказались подписывать мирный договор, а на новых Советская Россия потеряла к прежнему еще и всю Латвию, Эстонию, Украину, Финляндию, а на Кавказе часть территории отошла к Турции. В итоге вместо 150 тыс. кв. км наша страна потеряла 1 млн. кв. км (!).
А в своих мемуарах Лев Давыдович Троцкий утверждает, что в его затягивании переговоров о мире не было никакого противоречия с позицией В. И. Ленина. Даже наоборот, именно Ленин лично просил его затягивать переговоры и вообще не подписывать мир. Но зачем? Итак, в мемуарах Л. Д. Троцкий пишет, что:
Невозможность продолжения войны была очевидна. На этот счет у меня не было и тени разногласий с Лениным.
Но, по словам Троцкого, его однопартийцам было интересно узнать, смогут ли немцы и австрийцы двинуть свои войска против фактически оголенного восточного фронта, который был демобилизован. Такое необычное знание, по мнению Троцкого, можно было выяснить лишь во время переговоров с немцами и австрийцами.
А для этого необходимо было как можно дольше затягивать переговоры.
Т. е. Троцкий пишет, что по реакции немцев и их союзников на бессмысленность переговоров с советскими представителями можно было бы определить решимость врага начать наступление. А такая решимость могла быть лишь в случае, если бы немецкие и австро-венгерский войска не были бы революционно разложены. Кроме попытки прощупать вражеские войска на предмет революционного разложения, была еще одна задумка:
Нужно было дать европейским рабочим время воспринять как следует самый факт советской революции, и в частности ее политику мира.
Т. е. затягиванием переговоров советские коммунисты, по мемуарам Троцкого, хотели самим существованием Советской России подтолкнуть Германию и Австро-Венгрию к собственным социалистическим революциям, в результате которых война бы кончилась. Особенно подтолкнуть рабочих Германии и Австрии, по версии Троцкого, должен был бы тот факт, что Советская Россия сама разоружается. Троцкий об этом пишет:
Я считал поэтому, что до подписания сепаратного мира, если бы оно оказалось для нас совершенно неизбежным, необходимо во что бы то ни стало дать рабочим Европы яркое и бесспорное доказательство смертельной враждебности между нами и правящей Германией. Именно под влиянием этих соображений я пришел в Брест-Литовске к мысли о той политической демонстрации, которая выражалась формулой: войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем.
В мемуарах Троцкий описывает так свою шаткую позицию:
Если немецкий империализм не сможет двинуть против нас войска, так рассуждал я, это будет означать, что мы одержали гигантскую победу с необозримыми последствиями. Если же удар против нас еще окажется для Гогенцоллерна возможным, мы всегда успеем капитулировать достаточно рано.... Но тогда для всех будет ясно, что у нас нет другого исхода. Этим одним мы нанесем решительный удар легенде о нашей закулисной связи с Гогенцоллерном.
Т. е. Троцкий ради того, чтобы кому-то чего-то доказать допускал австро-немецкое наступление на демобилизованный фронт, советскую капитуляцию и позорный мир на более тяжелых условиях. Почему так?
Дело в том, что Л. Д. Троцкий в своих мемуарах писал, что Октябрьская революция в отсталой России ничего не значит сама по себе и ею можно пожертвовать ради революций в более "цивилизованных странах" Западной Европы.
В итоге "левые коммунисты" и Троцкий жестоко ошиблись - немцы начали наступление, вовсе не устыдившись того факта, что Советская Россия прекратила войну и демобилизовала армию; революция в Германии действительно началась, но не в феврале, а в ноябре 1918 г. и из-за восстания немецких моряков в Киле, не желавших воевать, а не из-за миролюбивости Советской России к немецким солдатам и рабочим. Ошиблись они и в "лидерстве" революций в "продвинутых" странах Западной Европы, все они были быстро подавлены, а в России выстояла.
Автор ни коим образом не навязывает никакой идеологии и материал также не является пропагандистским
Если статья понравилась «ставим палец вверх». Если нет, то может повезет в другой раз
Другие статьи канала по теме - Л. Д. Троцкий о себе в детстве
Как японские интервенты разворовали советский Дальний Восток в 1918-1925 гг.
И. В. Сталин спасает советскую власть от голода в годы Гражданской войны