Урология, в палате нас пятеро. Около меня, на расстоянии вытянутой руки лежит цыганка, дома у ней куча детей. Она целыми днями отсыпается, как тот медведь в берлоге. Видно не сладко приходится дома этой высокой красивой женщине, а тут она отдыхает.
Ей, как многодетной, дали от государства четырёхкомнатную квартиру. В самой большой комнате, в данное время, к батарее отопления привязана собака, она огромная и признаёт только хозяйку. Дети, когда приходят навестить мать, рассказывают, что только кидают собаке корм, а гулять с ней боятся. Кастрюлю с водой двигали к ней большой палкой. Можно представить какие там кучи и ужасный запах.
Про супруга этой цыганки не было сказано ни слова, а спросить было неудобно. В то время всех больных в отделении лечили за свой счёт, у цыганки денег не оказалось, её лечили бесплатно.
Нина, с переломом таза, лежала у окна, она не могла вставать. Мы ей оказывали некоторые услуги. Я, например, делала педикюр и скребла ей пятки. Нина получила травму зимой, когда по тёмной улице шла с работы. Она была не совсем трезва, посреди проезжей части её сбила машина. Сейчас к ней приходит сожитель раз в неделю, чтобы она «сходила по тяжёлому», потом он утку выносил. Понятно, что на это время все убегали в коридор.
А там гуляли мужики парами и по одному, через плечо обвешанные полиэтиленовыми пакетами с трубочками, все были после операции на простате.
Ещё с нами лежала пожилая дама, назову её Петровна. К ней каждый день приходили родственники: то дочери, то сёстры, то по одной, а то вдвоём или втроём. Они сидели у постели Петровны и разговорам их не было конца. Было очень трогательно!
Меня положили с осложнением после гриппа, мой сын принёс из аптеки целую сумку лекарства по списку. Мне( бабе за 50), стали делать капельницу. Как только в вену поступила жидкость, меня затрясло так, что тело стало подпрыгивать на матрасе, как на хорошем батуте. Прибежала медсестра и убрала капельницу.
Это лекарство, наверное, и пошло на лечение цыганки, да и бог с ней.
Ко мне пришли дети: старший сын с женой и малолетней дочуркой. Надюшке ещё году не было, она на своих толстеньких кривых ножках упрямо ходила, вцепившись в свою коляску. Один мужчина в вестибюле заметил:
- ну вот, видно, что скоро пойдёт на своих двоих!-
Глядя на неё все улыбались, девчушка была очень мила: круглое личико с голубыми глазами обрамляли крупные кудри белокурых волос. В наши дни, кудри куда-то делись и копна волос с модной стрижкой покачивается на тонкой шейке.
Приходила меня навестить приятельница, принесла кефир. Она спешила меня свести со своим вдовствующим братом, говоря:
-сходитеся, уже! Вы же не дети!-
А не понимала, что мне такое «добро» и даром не надо, как говорится! Мужик был, хоть, и на человека внешне похож, но руки не оттуда росли и «за ворот закладывал» непомерно. Он мог мне часами, в подпитии, рассказывать, как его свояк отделал вагонкой свою баню. При том, что ни у меня, ни у самого кавалера никакой своей бани не было и в проекте!
В нашей палате находилась ещё одна женщина, с не менее интересной судьбой. Евдокия проживала с внуком, когда этот малолетний ( ему было 16), привёл в дом девочку, которая ночевала в подъезде. Девчонке некуда было податься, дома пьющая мать и куча младших братьев, с какими она не могла найти общий язык. Евдокия не успела оглянуться, как молодёжь создала новую семью, они родили сына, на данный момент ему уже 7 лет. В семье никто не работает, живут на две пенсии- бабушки и внука. Дело в том, что ребёнок родился с инвалидностью- у него не было поджелудочной железы. Евдокия очень переживала, рассказывая в палате, что недавно инвалидность с ребёнка сняли. Ведь работать никто не хочет, по - прежнему.
Я смотрела на улицу. А за окном было начало лета, земля украсилась ярко -зелёной травой, тут и там желтели звёздочки одуванчиков. По голубому небу плыли маленькие барашки облаков. Душа рвалась на волю. В мыслях я была у себя в саду.
Так и жили...