© «Московская газета»
12.02.2023 в 13:15:00
Современный поэт, выпускник механико-математического факультета МГУ Александр Воловик рассказал, как в человеке сочетаются «физик», «лирик», математик и почему смешение «всего со всем» хорошо для культуры
— Александр Иосифович, вопрос, с которого я хочу начать беседу. В Вашей биографии есть интересный факт. Вы выпускник мехмата МГУ и при этом поэт. Как Вам удаётся реализовать эти два проявления человеческого интеллекта? Точное познание и лирическое начало?
— Занятия математикой и поэзией объединяет поиск красоты. Один из величайших математиков Анри Пуанкаре говорил: «Цель науки – красота, ученый стремится к поиску наибольшей красоты, наибольшей гармонии мира». Тем же занимаются и поэты.
— Вы думаете, они в принципе сочетаются в одном человеке? Есть ли какие-то научные аргументы в пользу жесткого разделения – «лирики» и «физики»?
— Как известно, деятельность правого полушария головного мозга отличается от левого, у них разные функции. Одно производит образы, другое – связано с логическим мышлением. Но математика и поэзия, конечно, совместимы в одном человеке. Тому есть множество примеров: Льюис Кэрролл, Велимир Хлебников, учившийся на физмате, Николай Олейников, писавший даже «математические стихи». Полностью разделить людей на «физиков» и «лириков» нельзя. И вообще, как сказал Пушкин, «Вдохновение нужно в геометрии не меньше, чем в поэзии». А великий математик Давид Гильберт сказал про своего бывшего ученика, ушедшего в поэзию из математики: «Для математики у него было слишком мало воображения». Прямо как про меня...
— В советской культуре, как мы помним, оппозиция физиков и лириков, можно сказать, культивировалась. Как Вы думаете, что было тому причиной?
—Тогда, в 60-е годы, в нашей стране было бурное развитие физики – строительство атомных электростанций, первые полёты в космос и т.д., и поэты (вообще, гуманитарии) как бы ревновали к физикам. Сейчас наука у нас в упадке, а искусство в разброде, так что проблема снята. Под «разбродом» я понимаю множество направлений, по которым движется, в частности, поэзия, и идущие в каждом из них считают прочих бездарностями или ретроградами. Таковы, например, силлаботоника и верлибр, сюжетные баллады и заумь... Думаю, что этот разброд будет продолжаться. Как повлиять на его преодоление и нужно ли это, я не знаю. Только время может поставить всё на свои места.
— Сегодняшняя постмодернистская культура, действительно, не склонна к жёстким разделениям, к выстраиванию иерархий. Знание как таковое тяготеет к междисциплинарности. Всё смешивается со всем, понятие элитарной культуры теряет смысл. Хорошо ли это для общества и литературы, на Ваш взгляд?
— Мне кажется, что при этом «высокая», «элитарная» культура не становится «ниже», а вот «массовая» культура может несколько приподняться. Наверное, это хорошо.
— У Вас большой опыт литературной работы – при СССР и в современной России. Когда было писать легче с точки зрения творчества, самовыражения?
— При СССР я писал стихи, что называется, «в стол», потому что они были не совсем «советскими», к тому же, видимо, не очень совершенными технически. Я пару раз пытался посылать стихи в журналы, но их нигде не брали. Публиковаться начал только в годы Перестройки, в 1987 году. Впрочем, в 1969 году несколько моих стихотворений были прочитаны по местному радио в городе Дудинка. Я там никогда не был, просто так вышло. А самовыражение в стихах всегда одинаково, только после советской власти стало возможно его обнародовать.
— Я знаю, что у Вас недавно вышла новая поэтическая книга. Расскажите немного о ней. Какие Вы ставите перед собой задачи как поэт? Задумываетесь, чем именно Ваше творчество может быть полезно обществу?
В самом конце прошлого года в серии «Плавучий мост» издательства «Летний сад» вышла моя книжка стихов «Он это я». Туда вошли стихи, написанные в последние пять лет. Они никак не сгруппированы по разделам, а расположены в порядке написания. Это как бы отчёт за эти годы. Главная моя «поэтическая» задача – писать хорошо. То есть складно и нескучно. Если это получилось, и когда общество об этом узнает, то, я надеюсь, что ему будет интересно. А значит, и полезно.
— Сохранила ли литература в принципе способность влиять на общественное сознание в современном мире?
— Конечно, сохранила. Я сейчас читаю много свежих стихов разных замечательных авторов, и думаю, что они оказывают воздействие не только на меня. Перечислять всех я не могу и боюсь, что кого-то пропущу, но, если Вы настаиваете, могу назвать Александра Кабанова, Вадима Жука, Сергея Плотова, Александра Габриеля, Владимира Герцика, Ольгу Постникову, Марину Бородицкую, Надю Делаланд, Катю Капович, Германа Лукомникова, Евгения Лесина... Да многих ещё. Прозу, к сожалению, сейчас читаю мало. Некогда.