Для идущих по пути мудрости, внутренний шум памяти и образов – вовсе не враг. Наша практика состоит в том, чтобы признавать, что шум – это шум, что тишина – это тишина. Мы привержены к знанию, и оно обеспечивает целостность, которая больше, чем дуализм тишины и шума.
Преданный такому знанию ум естественным образом освобождается от внутреннего шума, что приводит к проявлению внутренней тишины. Если шум все же улавливается – далекий и не относящийся к делу, – он не умаляет тишины. Эта понимающая тишина несет в себе семя постижения трех характеристик существования и освобождения от всех привязанностей.
Аджан Джаясаро
03.01.23