К моему удивлению, Евгений внимательно выслушал мой рассказ. Не перебивая. Он был спокоен, задумчив и величав. Время от времени посматривал на меня умными глазами. Взгляд его был не такой, как у Валеры или у Ирины Константиновны. И даже не такой, как у Анатолия. У тех он был специфически скифский – с прищуром, изучающий и ироничный, иногда до боли циничный. Будто проверяют тебя, как станцию, по всем параметрам и сейчас распечатают «портянку» с данными – иди и настраивай потом, если что не так.
С Евгением я чувствовал себя уютнее, а главное - увереннее. У Евгения глаза широкие, космические. Они не исследуют тебя, мол, что ты за фрукт, а зовут и манят в некий фантастический мир. А в мире том есть искренность и понимание. Может, поэтому я вдруг проникся к нему доверием, хотя изначально он и показался мне холодным и напыщенным.
– Это была подлая подстава, – Евгений скривил презрительную гримасу. – Зная Ельцина, уверен, что не последняя. Клару весь цех побаивается, она и начальника способна послать, да и руки у неё крепкие, не бабские. Вполне реально может дать по мордасам.
Я сразу представил себе смущённую Клару и бархатные её кудряшки, мягкое неловкое объятие и растерянный взгляд.
– У неё изящные женские руки, – я попытался защитить девушку, уж больно резануло слух это "не бабские". Ну не мужские же!
Вот тут Евгений расхохотался и даже хлопнул ладонями от удовольствия. Взгляд его сделался по-мальчишески озорным – и до меня дошла двусмысленность нечаянно брошенной фразы.
– Не то, что ты подумал… – смутился я.
– А я ещё ничего не подумал, но заявление было сильным. Ну-ну…
– Руки у неё красивые, она за ними ухаживает и мажет ромашковым кремом.
– Откуда тебе известно?
– Так ведь пахнут цветами. Я думаю, если у человека есть время думать о красоте рук, значит, и для души остаётся время. А грубость – это внешнее, за грубостью – ранимое сердце. Раньше я не знал этого, и теперь стыдно за глупые стихи.
– А ты не прост, парень. – Евгений разулыбался. – Психолог! Не зря я тебя в командиры выбрал. Колись, когда руки-то рассмотрел?
– Если наши смены совпадают, то каждый день вижу.
– Подружился с ней?
– Да, она взяла на себя соцобязательство кормить меня каждый день пирожками. Вкусные пирожки, с яблочным повидлом. Сама печёт. Я отказывался, но она взяла меня за руку и потащила через весь цех к своему рабочему месту. Монтажницы смеются. Говорят, Клара сынка нашла. Мне неловко, но терплю.
– Потому что она тогда заплакала?
– Именно. Если женщина плачет – значит, мир устроен неразумно.
– Командир, я думал, ты только психолог, но ты ещё и философ. Хотя вывод твой спорен. Только спорить мы с тобой потом будем. Для начала научимся выживать хотя бы в пределах нашей галактики и займёмся космическими полётами. Смотри сюда.
Евгений повернулся к дисплею и стал объяснять правила игры. Сейчас я думаю, что это была странная игра, в ней не было никакой графики – только текст на зелёном фоне экрана. Нашей задачей было посадить управляемый модуль на поверхность Луны. Автоматика выдавала данные полёта на экран через каждые десять секунд, по ним требовалось контролировать и корректировать действия экипажа.
Всё оказалось не просто. Рельеф Луны был горист, да ещё и испещрён кратерами, так что область, подходящую для посадки, приходилось выбирать довольно тщательно. Впервые я осознал, как работает гравитация: скорость посадочного модуля увеличивалась с каждой секундой, и приходилось гасить её, включая посадочные двигатели. Мозг работал лихорадочно, пытаясь сосредоточиться на числах высоты, скорости и расхода топлива, которые менялись стремительно. Если скорость касания с поверхностью планеты будет большой, то модуль, понятное дело, взорвётся, и сила взрыва будет зависеть от количества оставшегося в баках топлива. А если перестараешься и сожжёшь всё топливо на плавную посадку, то можешь навсегда остаться лунатиком, поскольку вернуться на корабль, находящийся на орбите Луны, не сможешь.
– Знаешь главное правило бортового инженера? – спросил Евгений и, не дожидаясь ответа, сказал сам: – Не вмешиваться в действия командира корабля, пока он не попросит совета.
– Глупое правило, – возразил я. – А если командир не видит опасности, почему бы не предупредить его?
– Предупреждать не значит вмешиваться. Решение все равно за командиром. Его задача – вести корабль к цели.
– А если командир примет неверное решение?
– Тут два момента. Во-первых, от случайной ошибки страхует автоматика. А во-вторых…
– Командир не ошибается? – попробовал угадать я.
– Как тебе сказать. И да, и нет. Дело в том, что в космосе не бывает абсолютно верных решений. Всегда находятся погрешности, которых не учтёшь.
– И что тогда?
– Тогда нужен командир, который способен вести корабль, преодолевая свои же ошибочные решения, а главное, понимая, что любое новое решение тоже ошибочно.
– А как же команда?
– У команды не должно быть сомнений в действиях командира, иначе экипаж будет деморализован. Сомнение – прерогатива командира корабля.
– И ты готов подчиниться мне? Зная, что любое моё решение, скорее всего, ошибочно?
– Если увижу в тебе командира, то да. Давай тренироваться.
Хм, как это «увижу»? Странный какой-то Евгений.
Я включился в игру. Первые десять попыток прилунения оказались провальными: мы взрывались, и машина бесстрастно выдавала, что на Луне образуются всё новые и новые кратеры. Пару раз я умудрился сжечь всё топливо, работая боковыми ускорителями для смены места посадки, и терявшие управление модули зарывались глубоко в грунт.
Постепенно я уловил ритм работы двигателя и стал видеть перед собой пространство. Попытайтесь себе такое представить: перед вами только экран с мелькающими числами параметров движения, а сквозь цифры льётся космическая музыка Роджера Ватерса, несущая корабль к Луне - к причудливым пейзажам её обратной стороны. Это все равно что печатать вслепую на клавиатуре. Все равно что увидеть смысл в «чёрном квадрате» Малевича…
– Евгений, а есть в том, что мы делаем, хоть какой-то смысл? – спросил я.
– В космосе вообще нет никакого смысла. По крайней мере, в обычном земном понимании. Поэтому задача каждого человека – наполнять космос смыслами.
Тут меня осенило и я почти закричал:
– Евгений, да ведь они этого не знают!
– Кто?
– Люди...
Дай мне вновь, как бывало,
Чистое моё и святое дело…
Подписывайтесь на мой канал! Йола будет рада вашим лайкам!