-Даша не сводила глаз с лампочки на потолке больничной палаты и плакала, прижимая к себе Захарку, как самое драгоценное свое сокровище. Да это и так; никого дороже сына у неё не было.
Она, ни за что не хотела отдавать ребенка, когда его хотели забрать и поместить одного в детское отделение. Никто из медицинского персонала не в состоянии был отказать ей в просьбе, и врач распорядился поместить саму Дашу вместе с ребенком, пока его не обследуют.
К счастью, ничего страшного с Захаркой не случилось, он оказался совершенно здоров. Видимо, лежание на снегу было очень недолгим.
Сама Даша тоже быстро приходила в себя, и надеялась, что в больнице их долго держать не станут, просто незачем держать в больнице здоровых людей.
Отворилась дверь, и в палату заглянул, а потом вошел Артем.
- Вот вы где, мои хорошие! – он сел на кровать, обнял и поцеловал Дашу, бережно прикоснулся губами к щечке сладко спящего Захара. Потом осторожно, чтобы не разбудить, взял малыша и переложил в стоящую рядом детскую коечку.
- А что это мы тут разводим, что за слезы? Если от радости, то я согласен, давай вместе поплачем! А если по другой какой причине, то отставить! - говорил он шепотом.
- Да вот, голову ломаю, где теперь буду жить. Горько мне Артем! - снова заплакала она.
- Да ты сейчас ни о том думаешь, Даша! Ты пока просто лечись и радуйся, что мы с тобой живы, и что Захарка с нами. А остальное потом. –
- А кто Захара из огня вынес, не знаешь? – спросила она, и Артем пожал плечами. И он, и Даша были еще вообще не в курсе всех подробностей, и не знали, что Захара в доме во время пожара не было.
- Я только знаю, что нам с тобой помог выбраться парень, Митяй. Нас с ним вместе привезли, и я с ним в одной палате. А еще знаешь, кто с нами? Ваш деревенский, его Митяй Мироном Алексеевичем зовет. –
- Так это же председатель наш, у него инфаркт случился недавно! Как он там? –
- Да, вроде лучше, я не знаю, не поинтересовался. А он сам по большей части молчит. Нас в палате пятеро, так он ни с кем не общается, только Митяя и заметил, спросил, чего его сюда угораздило… -
В палату вошла медсестра, Даше пора было ставить капельницу, и она без церемоний выпроводила Артема: - Давай к себе, тебя там обыскались… -
Артем поцеловал Дашу, пообещав скоро вернуться, и отправился в свое отделение.
Видя такое отношение, молоденькая сестричка только вздохнула: - Сразу видно, что любовь у вас, даже завидно, и сына, видать, любит, он и похож на папу… - наговаривала она, занимаясь своей работой.
А Даша вдруг улыбнулась, и слезы сами собой высохли. Она поняла, что ничего не случилось такого, страшного. Самое главное, что все живы, а остальное приложится.
Артем получил легкий выговор за то, что удрал со своего отделения в соседнее крыло. Ему тоже полагалась капельница, как и Митяю, и всем остальным обитателям его палаты. Вскоре они лежали под системами и негромко переговаривались между собой.
Только Смирнов не встревал ни в чьи разговоры, и сам не подговаривался. Весь персонал и соседи по палате давно привыкли и не обращали внимания на пожилого угрюмого мужика, лежавшего на крайней от стены кровати.
Тем не менее в голове у него шла активная работа. Как только привезли двух молодых, один из которых оказался Митяем Стригуновым, а вот второй был ему незнаком, он стал вслушиваться в то, что они говорили, впитывал каждое их слово.
Уже после обеда Артем намеревался снова удрать из палаты, но у него не получилось. Проходя мимо поста дежурной в коридоре, он вдруг заметил Веру, выходящую из женской палаты, находящейся как раз напротив поста.
- Вот ты где! Я как раз собиралась тебя искать, а на ловца и зверь бежит. Как вы тут? - сыпала она словами.
Увидев Веру, Артем не удивился. Он же знал, что ей надо было явиться в больницу, а вот то, что она ему сказала, стало полной неожиданностью.
- Ленку со мной тоже привезли, с высокой температурой. Вот я и ищу вас с Дашкой, чтобы вы ей на глаза показались, что вы живые, а то она вообще не верит, что вас увезли в больницу, а не в морг. – Вера плюнула через плечо.
Обалдев от такой новости, Артем толкнул дверь палаты, в которую недавно положили Лену и Веру.
Лена выглядела далеко не лучшим образом. На бледном, как полотно, лице, как две синие плошки, лихорадкой горели так похожие с братом глаза.
Медсестра эту схожесть сразу заметила: - Ну, вот, встречай своих! И как это вас угораздило- то, всем враз собраться в одном таком месте? – ворчала она, помогая Лене укладываться поудобнее, после того, как поставила ей уколы. Прихватив поднос с назначениями, она вышла, предупредив Артема, что сейчас сюда зайдет врач.
- Ну что, успокоилась? Видишь, живой и почти здоровый, даже здоровей тебя. Вера бурчала по привычке, а сама заботливо поправила одеяло, и села на свою кровать. – а то устроила тут незнамо что! –
- Ну, и язва же ты, Верочка! - Лена попыталась улыбнуться, но вместо этого вдруг заревела и уткнулась лицом в грудь старшему брату.
Артем сидел в палате у девчонок, пока его не погнали на свое место. После он намеревался выбрать удобный момент и улизнуть в детское отделение, но опять не получилось.
По душу погорельцев в больницу явился Крылов. – Вообще-то посещения на сегодня уже закончены, - Ворчала дежурная сестра, - вы бы еще ночью нарисовались. Пользуетесь тут своим служебным положением, а мы из-за вас должны больничный режим нарушать! –
- Не надо возмущаться, я свою работу делаю, а вы свою… - спокойно отрезал следователь, шагая за сестрой по коридору в палату, где лежали мужчины. В детское отделение его не пустили, ладно, хоть с мужиками поговорить получится, думал он. На самом деле, ему уже порядком надоело заниматься этим пожаром, в котором было много непонятного. и он для себя решил поскорее с ним покончить.
Побеседовав с Артемом, Крылов не узнал ничего нового для себя, и так понял, что разговор с хозяйкой дома тоже не даст результатов, какие бы он хотел получить.
А это означало, что нужно будет все начинать сначала. Спустить на тормоза не получится, тем более, что на нем же висело дело о ферме, и что то подсказывало ему, что эти два происшествия могут быть между собой. связаны.
И тут следователь заметил Смирнова: - Мирон Алексеевич! Вы то мне и нужны. Нет, вы лежите, лежите! –заметив, как тот собирался встать, Крылов подсел к его кровати.
- Простите, ради Бога, я бы вас до самого выздоровления не побеспокоил. Дело о вашей ферме ведет другой следователь, я у него в помощниках. И я сегодня здесь по другому поводу. –
- Понял я, по какому поводу. Я вот уже с самого утра голову ломаю, кому могла Дарья так насолить? Ведь сроду никому даже слова худого не сказала. –
- Тем не менее, факт остается фактом, Мирон Алексеевич. Дверь подперли, заднюю стену дома солярой облили и подожгли. А самое странное, что мать хотели убить, а ребенка пожалели, перед тем, как дом подпалить, его вынесли и оставили на улице, прямо на земле!
Хотя Василий старался говорить негромко, его слышали все, кто был в палате.
- Вот черт! – выругался он про себя, когда заметил, с каким интересом прислушиваются к разговору соседи по палате. Они все были ходячими, и он был должен попросить их выйти. Но теперь было уже поздно, и Крылову оставалось только надеяться на то, что его косяк не дойдет до начальства.
- Да ладно, не дрейф! – понял его Смирнов, - не велик грех. Ничего из того, что ты мне сейчас рассказал, я не знал. Знаю точно, что врагов у Дарьи Андроновой нет, да и быть не может. А вот недоброжелатель у неё был один, точнее, недоброжелательница. Да и той в деревне нет давно.
- Вы сейчас о ком? –
- Была у нас такая, Вероника Волкова, работала секретаршей в правлении. Муж Дарьи, Матвей Андронов ушел к этой Веронике от жены.
Но только они с матерью еще летом из деревни смылись в неизвестном направлении. Матвей два месяца назад уволился и тоже уехал не знамо куда.
Я вот все думаю про дядьку его, Юрия Андронова. Не хочется напраслину на мужика возводить, но никто другой на ум не приходит. С ним последнее время что -то неладное стало твориться, и это с тех пор, как Матвей, племяш его, уехал.Вот он тогда озлобился, пить начал. Его бы проверили. –
Не стал Крылов делиться с председателем, что и сам уже так думает, просто сказал: - Проверим! -
-