Было это в приснопамятном 1993 году. Тогда использовали мы на заводе для вырубки и чеканки спец изделий сложный пуансон с резкими перепадами сечения в рабочей зоне от 1 мм до 20 мм с высокой твёрдостью 57-61 единиц по Роквеллу, шкалы «С».
Чёрная кошка в тёмной комнате
Станки для вырубки были не автоматические, а на ручном управлении, и при небольшом перекосе, при такой конструкции пунсона, он часто ломался, как раз в тонком месте. Все понимали причину разрушения, но, как всегда, всю вину сваливали на термиста, который подвергал пуансон закалке и отпуску. И главное, всем была выгодна эта версия. А нам, термистам, приходилось постоянно оправдываться и искать причину излома, на которую можно было списать брак.
Это всё равно, что искать чёрную кошку в тёмной комнате, не зная, есть ли там та самая чёрная кошка, мать её ити за ногу. Воевать со всеми и тупо доказывать что-то не было ни сил, ни желания. Спасали тогда завышенные баллы карбидной неоднородности и неметаллические включения, которых «находили» в металле пуансона. Им, включениям и карбидам, надо свечку в церкви поставить, сильно они нам помогали тогда отбиться от обвинений в нашу сторону.
Через пару лет, когда вышел из строя тот треклятый пуансон, опять обвинили во всём термистов (кого ещё обвинять, как не исполнителя крайней операции, исключая, конечно свои проблемы, это я к станкам-автоматам отсылаю). Решено было руководством цеха изготовителя пуансонов послать на завод "Электросталь" цехового технолога, чтобы она разузнала технологию их термообработки, работу подобных прессов, как у нас (пуансона такого сложного, как нас, у них не было). И разузнать причину поломки инструмента у них.
Приехав из командировки, она рассказала, что сталь у них собственной выплавки и проката, высококачественная. Термообработка классическая, у нас даже современней, а секрет поломки в том, что у них автоматы, а у нас ручники. Но похоже к её выводам особо не прислушались, их руководству удобней было термистов в бракодельстве обвинять, чем что-то у себя изменять.
Опять прошло пара лет и вновь заартачился проклятый всеми пуансон и опять всплыли прежние обвинения и ссылки, что вот, на "Электростали" всё хорошо, а у вас нет; и это всё вина термистов. Бесполезно что-то было им доказывать, они всё сами знали и вместо того, чтобы самим задуматься о переустройстве своего производства, обвиняли нас.
Вновь обвинители наши заговорили о необходимости изучить опыт "Электростали" и организовали в начале апреля группу командированных, куда вошли: заместитель начальника инструментального цеха (с целью подписать договор о поставке стали инструментальной), начальник производства с инженером-технологом цеха, где работали наши пуансоны, и я, от отдела главного металлурга.
Я же знал о истинной проблеме, мне ведь цеховой технолог рассказала о выводах после её командировки. Знал я, что бесполезна была моя командировка, но поехал просто посмотреть на другой завод, на их оборудование, посмотреть воочию на их термический участок, да и наши кузнецы-технологи соседнего бюро мне пару вопросов попросили выяснить и постараться позаимствовать там прайс-лист на выпускаемые ими стали. Туристом я по сути отправился в дальнюю поездку, но начальник производств всё же надеялся, или просто играл ролью, что надеялся, что я там что-то почерпну нового в их технологии термообработки.
Собрали меня в дорогу, с коллегами-командированными встретился я на железнодорожном вокзале, откуда поездом поехали до Москвы. Меня утром на Курском вокзале встретил брат, и одарил нас продуктами и водой.
Командировка
Купили мы билеты дальше, до Электростали, и чистенькой и новенькой электричкой, полупустой добрались до города назначения. Осмотрелись, нашли гостиницу, получили ключи, разместившись, начальник производства с технологом в одной комнате, а я с заместителем начальника цеха в другой, просторной и чистой, даже туалет был, отправились на завод.
Некоторые из нашей группы частенько на этом заводе бывали, и были знакомы с руководством цеха и работниками. Проблем с контактом не было. Разбрелись по разным местам, по своими вопросам, я же пошёл посмотреть термичку. Нашёл ей не лучше нашей, те же печи, те же ванны. Поговорил с рабочими-термистами, нашёл, что они так же, как и мы работают; ничего нового. Посмотрел, как тамошний ветеран, пожилой термист, по-дедовски отпускает хвостовики пуансонов в стальном, нагретом ласточкином хвосте, контролируя по цветам побежалости. Решил попробовать, вернувшись, с Витей Фильчаковым, термистом, опробовать этот дедовский способ, и опробовав, решили, что как раньше отпускали, в солевой ванне, так и будем дальше. Эта заморочка не для нас.
После работы прошлись по городу, напомнивший мне Белгород в центре. Строили после войны по одному проекту, вот и похожим кажется. Купили продукты, спиртное. Оказывается, по сложившейся традиции, мы (приезжавшие к ним в командировки) всегда приглашали к себе руководство цеха с девочками работниками в гости, за стол.
В 6 часов вечера к нам в гостиницу пришли заместитель начальника цеха, мастер одного из участков с девчонками с завода. С собой принесли ещё пару бутылок водки. Сколько было разного вида нашей и особенно импортной водки! Польский «Наполеон», не наша водка «Смирнофф», бельгийская «Молодой», немецкая «Распутин». У "Молодой" на этикетке был изображён не Распутин, а немецкий сытый бюргер «типа Распутин», и спирт «Роял», потравивший немало мужиков в те годы. Половина водки была палёной. Мужики принесли четырёхугольной формы большую бутылку с изображением Терминатора-Шварценегера, у которого один глаз красным огнём горел. Пошутил ещё их зам, что вот выпьешь такую бутылку и таким же станешь.
И мы повеселились. Начальник группы сказал мне заранее, чтобы я не пил, пусть хоть кто-то из нас будет трезвым этим вечером. Я взял под козырёк, со словами «Есть не пить!»
Хорошо посидели, с девушками общались, и под конец застолья все признались им в прекрасном к ним расположении и что у нас в молодости у всех была любовь с их именами. Выяснили, что недавно у них открыли пивную «Баварское пиво», где подают в высоких баварских бокалах прекрасное пиво, что зайдёшь после работы туда, выпьешь бокальчик и та-ак хорошо станет на душе.
Уже вечерело, по-весеннему поздно, мы проводили гостей из гостиницы и вернулись в номера. Тут стало ясно что, начальник наш в сильной кондиции и зам цеха тоже ничуть не лучше состоянием, они пошли принять душ в подвале гостиницы.
Технолог цеховой был в лучшем состоянии. Всё-таки молодой, сил много, и ему вдруг захотелось продолжения банкета, как Бунше в роли царя Ивана. Видя в каком он состоянии, возжелавшего пойти уже в потёмках к пивной «Баварское пиво» добавить, я не пускал, встал в двери и расставил руки. Но переубедить парня было нельзя. Силой я бы его не остановил, разные весовые категории, он вырвался и исчез в ночи.
В это время вернулись принявшие душ начальники и узнав, что парень сорвался в город, посетовали, что я его отпустил. Я оправдывался, что пытался удерживал его, но сила взяла верх. Ждём его час, два, а парня всё нет. Начальник группы разволновался, он ведь отвечает за нас всех, пригласил меня пойти на поиски парня. Ходили мы по ночному, пустынному городу и кроме одиноких путников никого не находили, несколько раз прошлись около той самой пивной, но коллеги нашего нигде не было видно.
В полночь вернулись в гостиницу, предупредили портье, что, если наш коллега вернётся, чтобы пропустил он его. Спать мы, конечно не могли. Приоткрыли дверь в освещённый коридор, чтобы видеть, как он вернётся и успокоиться наконец. Вернулся он в два часа ночи. Утром рассказал, что у пивной, увидев, как он достаёт деньги, ударили сзади и отволокли бесчувственного, спрятав под лавку. Деньги все, естественно из кармана вынули. Видно было что у парня сотрясение мозга небольшое есть, жаловался на головную боль. Я ему больше половины своих командировочных отдал, чтобы он мог что-нибудь купить в Москве.
После нас, послали рабочего нашего, термиста Юру Звягинцева, чтобы он поучился у термистов "Электростали", а он сам мог кого угодно обучить мастерству. Вернувшись он сказал, что днём в городе безопасно, а вот вечером в городе зеки, которые на «химии» работают, они царствуют в городе вечерами. Вот парнишка наш на них и напоролся.
Утром зам начальника пошел на завод, забрать договор на поставку стали, а мы стали собирать чемоданы, рюкзаки с портфелями, чтобы пойти к вокзалу, купить билеты до Москвы. Спутники мои хотели посетить ярмарку в Лужниках, а я отпросился у начальника, чтобы посетить брата, договорившись встретиться у вагона на Курском вокзале.
Вернулся наш зам цеха и мы, распрощавшись с портье пошли ранним утречком к вокзалу. Воздух был по-апрельски свеж и пах болотцем. Купили билеты на ближайшую электричку и оттого, что был у наших ребят после вчерашнего лёгкий, а может и сильный бодун, купили они в вокзальном буфете бутылку сухого, белого вина и расположившись в зале ожидания, опохмелились, выпивая из горлышка по-братски, по очереди. Пошли ожидать электричку и когда она подбежала, сели расслабленными на кресла, и покатили в Москву. В окно светило, обжигая знойное солнце и дул пыльный за окнами ветерок.
И шикарный негр в белых штанах
В Москве мы разошлись, ребята на метро отправились к Лужникам, а я к Киевскому вокзалу. Бывал я там неоднократно, правда до перестройки, последний раз в мае 1975 году, и видел просторную, красивую привокзальную площадь Киевского вокзала с башенкой и курантами, с прекрасным видом на Бородинский мост и здание МИД.
Сейчас, в 1993 году, я не узнал этой площади: всю площадь заставили большими и малыми кооперативными палатками да ларьками, где продавали всё, чего душе угодно, от презервативов до сигарет и водки разных сортов. Царила неописуемая колготня. Шныряли грузчики с ящиками с тушками индеек, сомнительные личности то тут, то там, игроки в напёрстки и продавцы мгновенной лотереи. Назойливо предлагали свои услуги цыганки с малыми детьми через плечо наперевес.
Я, стараясь, чтобы меня никто не видел, тихо выбрался из этой толкотни на Брянскую улицу. Её тоже не узнал. Где стояли раньше деревянные дома потомков извозчиков-лихачей, встали новые высотные дома с шикарными и дорогими магазинами. Мимо меня пробежали двое парней со стороны ларьков, один догнал другого, зажал в углу и надавал кулаками увесистых тумаков. Лихая разборка посреди улицы.
У бордюра, на тротуаре у шикарного магазина стелили ребристую картонку два бомжа, пожилой мужчинка и пожилая женщина, тихо так, деловито. Было такое ощущение, что они оба осыпаны обильно слоем мелкодисперсной серой пыли, и выглядели они как с картины Перова 19 века. Откуда такие вдруг появились, их же не было в те, прежние времена? Какая стихия их сорвала с их жизненного места и бросила на пыльный асфальт Брянской улицы в центре Москвы?
И, на контрасте, как будто специально продемонстрировать это мне, из шикарного бутика (грех обозвать его магазином), вышел богато одетый респектабельный негр с ароматно дымящейся сигарой в руках и в шикарных белых штанах. Я посмотрел на мелких и убогих бомжиков наших и на этого шикарного негра, и поразился диким переменам, которые так обезобразили мою Москву, которую я любил в шестидесятые и семидесятые годы, по которой любил бесцельно бродить и радоваться душой. Боже мой!!!
Погостил до вечера у брата, прогулялись по Москве, купили в дорогу еды и трёхлитровую бутылку пепси-колы, которые тогда только и продавали. Сейчас полтора литровые и поллитровые.
Вечером брат проводил меня до вагона, мы уложили вещи в купе и вышли на перрон подышать вечерним апрельским воздухом: моих-то спутников всё нет, хоть и осталось до отхода поезда пять минут. Говорю брату, что если опоздают, то один поеду до Белгорода, но, на счастье, за минуту до отправления поезда увидел их бегущих, спешащих, с тяжёлыми сумками. Наконец-то! В вагоне за ночь всю пепси-колу, все три литра выпили, сушняк. Понимаю.
На заводе
Естественно, пользы никакой поездка не принесла, разве что для семьи приобрели на ярмарке вещи, да крепко выпили. Как продолжали мы калить инструмент, так и калили, а они на прежних станках вырубать и чеканить продукцию, всё потом как-то устаканилось, затихло. А потом цех их в очередную реструктуризацию совсем убрали. Вот такая история приключилась.
Бывший технолог Борис Евдокимов
04.02.2023