Телефон Антона я блокировать не стала, надо дождаться адекватного поведения и найти адрес, куда отсылать посылку с вещами этому "дембелю", да простят меня честно отслужившие ребята. Через несколько дней он позвонил и спокойным тоном, как будто ничего и не случилось, и не было ссоры совсем недавно, спрашивал, как у нас дела и все ли в порядке. Я ответила, что все в рамках обычного, если не считать того факта, что Саша решил стать диктатором Северной Кореи, и увлеченно рисует себя на трибуне перед партийцами. Дочка? Дочка растет, здорова, гуляем, играем. Так что с деньгами?
- Я же тебе сказал, что я ради семьи это сделал! Что ты еще хочешь от меня услышать! - раздражение Антона готово было уже перерасти в ярость, но тут вмешалась я.
- Я хочу от тебя услышать адрес, куда отправить твои вещи, и контакты человека, на которого надо отправлять.
- А...Это.., ну да, вещи мне нужны. Давай на сына, ой. Нет, он не успеет получить - давай на Валю - это сноха - она все равно дома сидит с внуком.
- О, так ты уже дед? Поздравляю.
- Да, у сына внук родился. Так записывай, - он продиктовал номер телефона, по которому надо было позвонить, чтобы узнать адрес и полное фио жены его сына.
- А ты что, у них ни разу не был?
- Был один раз, но адрес не запомнил.
- Понятно. - Я отбила звонок, потом перезвонила на номер, надиктованный Антоном. Мне ответил приятный спокойный женский голос.
- Алло?
- Здравствуйте. Меня зовут Кристина, Ваш номер мне дал Антон, мне нужно отправить его вещи.
- Да, мне что-то Дима говорил. есть на чем записать?
-Да, конечно, пишу. - мне продиктовали адрес, фамилию, имя, отчество и попросили высылать с уведомлением по смс, на тот же номер, на который я и звонила.
-Да, отправлю с уведомлением. У Вас есть ватсап? Я сфотографирую чек и вышлю трек-номер.
- Да, есть, только номер другой записывайте. - Я записала еще один номер, после чего мы попрощались и завершили разговор.
Собрав вещички, которые были в нормальном состоянии, я набила ими большой пакет из Ашана и понесла на почту. Пересылка потянула на семь сотен. Однако. Да и ладно. Там же, на почте, сфотографировала чек и пошла домой. Дома, уже за компьютером, я нашла Валю в ватсапе. Это оказалась приятная, светловолосая девушка с большими серо-голубыми глазами. Лицо наивным не выглядело, не было оно и отталкивающим. А вдруг мне повезет? Посмотрела, сколько времени, и подумала позвонить позже. Потом закрутилась с работой - была сложная ревизия, потом с домашними делами и забыла. Вспомнила только на следующий день. К чему это я? Да к тому, что эта самая Валя может мне порассказать про Антона правду. Если она там живет постоянно, замужем, я так поняла, уже года три, наверняка Дима ей хоть что-то да порассказал. Надо продумать, какие вопросы позадавать, и позвонить.
От таких размышлений меня отвлек грохот на кухне, и я рванула туда. Зрелище было не из приятных - сегодня на работе меня угостили осетинским пирогом, у них один был "подарочный", по какому-то купону, и я привезла его домой. Предполагалось им поужинать, в сочетании с салатом. Но кто-то забыл закрыть дверь на кухню... Теперь пирог был свернут, как огромный блин, и почти уже исчез, торопливо пожираемый Сашей. Крошки с кусками начинки падали на него и на пол кругом. Я не стал отнимать, я просто не справилась бы физически. Он не дотерпел буквально час до ужина - при том, что у него был творожный полдник, и он не должен был быть голодным. На грохот прибежала и мама - Соня, к счастью, была занята освоением игрушки- детского синтезатора. Вдвоем мы досмотрели последние десять секунд нашего ужина, Саша шумно выдохнул, и залил пирог в своем животе огромной кружкой воды. Потом рыгнул, выпуская воздух, и с невинным видом посмотрел на нас. Я подошла, отряхнула с него крошки и пошла за веником. Ключ торчал в замке кухонной двери, опять из родителей кто-то забыл его вынуть - я еще и близко к кухне не подходила. Пока я заметала крошки, мама ставила на огонь кастрюлю - макароны сварить к салату.
- Откуда в двери ключ? - отдавая спорный предмет маме.
- Вытащил из моего халата - мрачно отозвалась она, продолжая готовить.
- Когда?
- Сегодня. Я переоделась, а халат оставила в комнате. Видимо, он туда заходил, когда отец вышел покурить на балкон.
- Понятно. Надо проверить хлеб и прочие продукты, которые можно съесть без готовки.
В хлебнице было пусто - я пошла в комнату сына и застала его быстро что-то прячущим под уже изрисованную бумагу.
- Покажи, что прячешь. - Голос у меня был уставший. Время - шесть вечера, он ел полтора часа назад, только что съел немаленький пирог. И все равно голоден.
- Не покажу!
- Я не спрашиваю тебя. Я просто сейчас подойду и посмотрю.
- Не смей! Это партийные списки! Их нельзя читать!- лицо сына исказилось тревогой, он кинулся закрывать собой стол.
- Я не собираюсь это читать. Мне нужно понять, на до ли беспокоиться насчет тараканов, которы могут найти твои заначки и расплодиться.
- Ккакие тараканы? - голос Саши ушел на визг - он боялся насекомых, которые появлялись от соседей с удручающей регулярностью - после каждой потравы.
- Саш, ты чего? Те самые, которые с усами и коричневые. Они едят остатки нашей еды. Понимаешь, почему мусорное ведро всегда под крышкой? Вот потому, чтобы они там не размножались.
Сын отлетел от стола, усевшись на диван с ногами, а я принялась разрывать рыхлую стопку бумаги, понимая, что там может быть не только хлеб. Мне попалась - половина булки хлеба, которую Саша стащил из хлебницы, плавленый сырок "дружба", который я покупала себе на работу, кусочек колбасы, оставленной на завтрак, и подсохший кусок сыра. Все это добро я изъяла под молчание Саши. Уже выходя из его комнаты, я почувствовала удар кулака в спину, уже падая, заметила Сашу, который стоял в проеме двери, довольно улыбаясь, а глаза были, как у рептилии, стеклянные и равнодушные. На этот произведенный мной грохот прибежала мама, помогла мне подняться и собрала разлетевшиеся продукты. Мне аж горло перехватило от боли - и так поясница болит от ящиков с напитками, которые приходится переставлять, а теперь просто корчило. Мама, ругаясь на Сашу, бросила на стул в коридоре продукты и пошла на него, но я ее перехватила.
- Не надо, - отдышавшись просипела я, - не стоит. Посмотри в его глаза - и запомни, что не надо к нему спиной поворачиваться.- А ты, раз поднимаешь на мать руку, посидишь без телевизора. - я проскользнула в комнату и выдернула кабель телевизора и из розетки, и из самого телевизора, и ушла под вой сына из комнаты.
Почти час слышались завывания Саши из комнаты. Под это звуковое сопровождение маме пришлось колоть мне диклофенак, боль была невыносимая, а завтра на работу.
- Может, зря ты так? Он же не виноват, он болен. - пока складывала шприц в упаковку, я с трудом поднималась на ноги, поправляя домашнее платье.
-Нет мам. Не зря. На следующий раз будет думать. Интеллект сохранен, он вполне способен сообразить, когда вытащить ключ от кухни, так что сделает выводы. Провод возьму с собой, так что включить он ничего не сможет. Жаль, что так с пирогом получилось, я думала будет вкусный ужин. А в итоге чуть без хлеба не остались. Пожалуйста, следи за ключами - папа иногда забывает закрывать, или ключ оставляет в замке.
- Послежу, что делать. Пойдем ужинать, я там макароны с килькой в томате сделала, поедим. Сашу зовем?
- Издеваешься? Он целиком съел пирог с картошкой и сыром час назад. Через час спать пойдем. Сейчас наберу лекарства, дам ему на ночь, угомонится.
Набрала неулептил, взяла его ночные лекарства и пошла к нему в комнату, как в клетку тигра.
Сашка крутился на месте, было видно, что это происходит уже давно. С трудом остановив вращение, я дала ему лекарства и вышла, не поворачиваясь к нему спиной. Теперь придется постоянно держать его в поле зрения.
Дома была одна книга о насекомых, с очень красочными картинками, настолько реалистичными, что неприятно было к ней прикасаться. Я решила распечатать копию разворота со сколопендрой и наклеить на хлебницу. Может, хоть хлеб будет есть не в таких титанических количествах.
Господи, когда это кончится.