Увидев тест, на котором были видны две полоски, я впала в ступор. Дочь сияла от счастья, а я, честно говоря, не знала, как и реагировать.
ДВЕ МАМЫ
- Валь, ты же в разводе. Как так? - Мне даже не хватило выдержки спокойно поговорить с дочерью.
- Мам ну и что, всякое случается. А дети - это же счастье. Вдруг, наконец, де
вочка.
- Валя, у тебя два сына, ты не замужем, без работы, какая девочка? - я распалялась все больше.
- Мамуль, ну чего ты опе-чалилась-то? Мишка будет алименты платить. Плюс квартиру продает, там моя доля, тоже деньгами отдаст. Вот тебе и доход. А там посмотрим.
Хотелось забиться в нору и не слышать радостно-безответственных реплик дочери. Мне уже пятьдесят два. Второй год, как я тяну дочку и ее сынишек. Зарплата школьного педагога к этому не очень располагает, но куда деваться? Приходится давать частные уроки. Устаю так, что к вечеру просто валюсь с ног.
- Да, кстати, мам, возможно ребенок не от Мишки. Ты только особенно не распространяйся об этом. Если родится светленьким, никто ничего и не поймет.
- Валя, кто? - Только и смогла выдохнуть я.
- А, - махнула дочь рукой. - Помнишь, я летом в Турции отдыхала?..
БОЛЬ МАТЕРИ -БУНТ ДОЧЕРИ
Валюшка была моей радостью и болью. Мы развелись с мужем, когда ей было семь. Валя глубоко переживала уход отца из семьи. А потом заболела я. Серьезно, тяжело. Потребовалось длительное лечение, я часто и подолгу лежала в больницах. А доченька в это время жила с моей мамой, своей бабушкой.
- Мама, а ты правда меня любишь и не бросишь, как папа? - часто спрашивала в то время дочка.
Я обнимала, прижимала к себе ее худенькое хрупкое тельце, гладила по туго заплетенным косам и шептала, шептала, шептала слова любви и нежности.
Когда я вернулась домой окончательно, у меня недоставало волос на голове, одной груди и двух десятков сброшенных в больнице килограммов. Мы с Валюшкой снова привыкали друг к другу. Учились жить в измененных обстоятельствах, как могли, поддерживали друг друга.
А потом настал этот несчастный подростковый период, и я чуть не потеряла дочь. Дурная компания, алкоголь, Бог знает, что
еще. Мне стоило громадных трудов сдернуть Валюшку с порочного круга. И вот, когда стало казаться, что уже все хорошо, дочь сообщила мне, что выходит замуж. В 19 лет! И срок беременности на тот момент был уже внушительный. Но и об этом я узнала не сразу.
ТРЕНИЯ С ЗЯТЕМ
- Екатерина Тимофеевна, вот давайте только не будем тут опытом меряться, хорошо? - С зятем Мишей у нас отношения никак не складывались. И несмотря на то, что я часто была в их с Валечкой ссорах на его стороне, теплоты между нами так и не возникло. Миша обвинял меня в том, что я лезу в их семью. Пытаюсь навязать свои взгляды. И... невкусно готовлю. Иногда я плакала, закрывшись в своей комнате. Но Валюшке старалась свои эмоции не показывать, не огорчать будущую мамочку.
А потом мы все погрузились в заботы о новорожденном Игорьке. Но и тут зять быстро отлучил меня от внука.
- Мы справимся сами. В конце концов, нет ничего сложного в том, чтобы искупать ребенка или переодеть его, - Миша забирал у меня малыша и уносил в свою комнату.
Валя была на стороне мужа, а я не спорила. Пусть так. Лишь бы дочка была счастлива.
ВСЕГДА БУДУ РЯДОМ
А потом Миша загулял. Валя плакала днями напролет, а ночами простаивала у окон. Научилась готовить и ждала мужа с изысканными ужинами. Сменила прическу, похудела. Я смотрела на дочь, и сердце обливалось кровью. Когда-то я так же, не выдержав, ушла от ее отца. Вернее, позволилаему уйти, не в силах больше терпеть его ложь и грязь измен.
Со временем Мишка одумался, ребята помирились. Казалось, все вошло в свою колею. Пока дочка снова не забеременела. Тогда-то зять собрал вещи и ушел в неотделанную, купленную его родителями квартиру. Официально ребята не развелись, но.
- Мам, а ты любишь меня? Не бросишь, как Миша? - И вновь я прижимала к себе чуть располневшее во время беременности любимое тело дочери, гладила непослушные, коротко остриженные волосы.
- Не брошу, доченька. Я всегда буду рядом.
НЕ ЗНАЮ, ЧЕЙ РЕБЕНОК
То сходясь, то расходясь, ссорясь и устраивая романтические свидания, оскорбляя друг друга и прося прощения, ребята длили муку расставания. После рождения Ромочки Валя и Миша пытались снова жить вместе и снова разошлись. Но дочь уже не лила слезы, полностью погрузилась в заботы о сыновьях. Наши с ней отношения снова потеплели. Я помогала, оберегала, поддерживала и любила свою малышку всей душой. И была уверена, что уж теперь у нас точно все будет хорошо. Но вот теперь это.
- Валечка, но ведь ты не сможешь выдать ребенка чужого мужчины за Мишиного. Он же не дурак, умеет два плюс два сложить. Конечно, Миша не станет тебе платить алименты на третьего, чужого малыша.
- Мам, не будь такой занудой, - дочь скривилась и постучала пальцами по столу. - У меня с Мишкой были отношения. Ну, ты понимаешь. Я и сама еще толком не знаю, от кого ребенок. Быть может, он его и есть. И вообще, ты же подкинула меня бабуле, когда занималась собой. Вот, теперь твоя очередь растить внуков. Отдавать долги.
Я в изнеможении осела на табуретку. Хотелось плакать, но не было слез. Было больно, но я не видела средства, чтобы эту боль унять. Я знала только одно: дочка нуждается во мне, и я всегда буду для нее самой доброй и заботливой мамой. А вместе. вместе мы все преодолеем.