Екатерина Михайловна, к слову оказалась вполне живой и деятельной женщиной лет пятидесяти. Она не лезла к Лизе с разговорами, но сразу обстоятельно осмотрела девушку на наличие язвочек, корост, дабы не запустить. Она знала своё дело и понимала, чем может грозить долгое бессознательное состояние. Поэтому потребовала специальный матрас для лежачих больных и ортопедическую подушку.
С отцом Лиза пыталась ещё не раз поговорить, но он не верил ей, даже, когда девушка уже полностью пришла в себя. Но она и не стремилась что-то доказывать. Ей важно было уберечься от ещё больших потерь.
- Какой же изверг над тобой так поиздевался. Ты ж еще девчонка совсем, как не жалко такой цветок топтать? - В сердцах как-то сказала женщина.
Женщине, конечно, была интересна предыстория того, как девушка попала в больницу, но она чувствовала, что лучше не лезть в душу. Захочет - сама расскажет. Настанет удобный момент, и девушка сама захочет излить душу.
Лиза уже месяц находилась в стационаре, но она по прежнему была слаба и требовала ухода. Ей тяжело было одной дойти даже до туалета, и Екатерина Михайловна везде сопровождала её.
- Елизавета, Михайловна, у меня к р о в ь! - Лиза испуганно металась сидя на больничной койке. Между тем под ней расплывалась красное пятно.
- Елизавета Мих... - девушка просто упала на кровать.
Женщина услышала, что её зовут, но до палаты длинный коридор и пока она добежала, девушка была уже в бессознательном состоянии. Бледная, словно неживая, она разметалась по белой простыне, на которой красным цветком горело пятно.
Екатерина, не мешкая, рванула к посту медсестры (и откуда такая прыть взялась) и уже через несколько минут Лизу погрузили на каталку и повезли на новую операцию.
- Сожалеем, но вы не сможете иметь детей. - слова доктора прозвучали как приговор.
Лиза, сначала пребывая в шоковом состоянии не поняла, что ей сообщил врач. Но спустя полчаса до неё смысл сказанного и она завыла. Она выла как раненый зверь, в котором накопилась злоба, боль, отчаяние. Она не слышала ничего вокруг, пыталась отмахнуться от Екатерины Михайловны, но та обмотала её одеялом, прижала к себе. Женщина знала, как тяжело пережить такое, ведь жизнь идёт по кругу... Девушка выдохлась, она хватала воздух и не могла уже плакать.
Так и сидели они вдвоём прижавшись друг к другу, пока не опустились сумерки, дверь тихонько скрипнула и на пороге появились отец и мать Лизы.
- Доченька, ну что, ты. Главное, что ты жива-здорова. - отец тихо разговаривал сдерживая слёзы. Он же должен быть сильным, не дать себе расслабляться.
Отец обнял девушку и подсел к ней с другой стороны. Лиза молча подняла свои большие глаза на мать. Та стояла в дверях и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, затем резко дёрнула стул, стоявший в палате и так же резко села.
- Теперь ты довольна? Я выполнила все твои желания? - тихо, с укором спросила она мать.
- Что ты имеешь в виду? - визгливо спросила женщина. - Не я же на тебя напала! Да, Саша, мог бы тебя спасти, если бы не ушёл тогда, но ведь ты сама дурочка, дверь не закрыла.
- Вера, прекрати! Ты что говоришь? Ты видишь, что ей плохо? Ты могла бы хоть раз поддержать дочь?
- Я ВСЕГДА говорю только правду. И она это знает. - женщина резко встала, хлопнула дверью и ушла, оставив после себя лишь тяжёлую атмосферу.
- Лизонька, полиция ищет этого изверга, я сам с ним расправлюсь, как он будет найден, клянусь тебе!
- Папа, не надо! Изверг ближе, чем ты думаешь...
- Ладно, дочь, пошёл я... Если что нужно, обязательно звони, слышишь, обязательно!
Отец поцеловал Лизу в макушку и тихо прикрыв дверь вышел.
Екатерина Михайловна просто молча сидела в обнимку с Лизой, когда почувствовала, что она рыдает. Она инстинктивно начала гладить её по голове, укачивая как маленького ребёнка.
- Почему он мне не верит? Почему считает, то что я говорю бредом воспалённого мозга. Это же был он! Я его видела, как вас сейчас.
- Кто, деточка? Кто сделал с тобой такое?
Продолжение следует...
